– Что там у вас? – спросил Зеленый.
– Соседи спустились.
– Кто?
– Не знаю еще. За деревьями не видно. Но будь готов стартовать немедленно. Может, это они.
– Верховцев? Толстяк?
– Да.
Мы привстали в креслах, не отрывая глаз от леса. Над деревьями торчал нос корабля. Совсем недалеко, метрах в двухстах. Мне даже показалось, что я слышу, как открывается люк на том корабле, как падает на землю трап… Вот они спускаются вниз, бегут через кусты. Друзья или враги?
Кусты раздвинулись, и на площадку перед «Пегасом» выбежал человек. На нем был скафандр, правда, без шлема. На поясе этого человека был пистолет. Человек поднял руку, приказывая нам остановиться. И тут мы все его узнали.
– Доктор Верховцев! – сказала Алиса. – Без шляпы.
– Верховцев, – повторил Полосков и склонился к динамику: – Зеленый, старт!
Наш корабль тут же отозвался на слова Полоскова, чуть покачнулся, загудели двигатели, и мы, набирая скорость, начали подниматься в воздух.
– Отлично, Зеленый, – сказал Полосков.
– Кто это был? – спросил Зеленый.
– Верховцев, – ответил Полосков.
«Пегас» завис на секунду над площадкой, и доктор Верховцев отступил назад, под защиту кустов.
Он махал руками и очень сердился.
– Что? – крикнула Алиса, хотя Верховцев не мог нас услышать. – Руки коротки?
– Алиса, – сказал я укоризненно, – разве можно так разговаривать со старшими?
Полосков засмеялся.
– А он без шляпы, – сказала Алиса, будто и не слышала моих слов. – Потерял шляпу. Спешил.
Корабль наклонился, беря курс к поляне, и вскоре наш враг превратился в муравьишку, и я заметил, как он поспешил обратно к своему кораблю.
– Теперь, – сказал Полосков, – у нас есть время в запасе. Пока они вернутся на свой корабль, задраят люки и заведут двигатели, пройдет полчаса. И за эти полчаса мы должны найти Второго капитана. Это трудная задача.
– Даже здорово, – сказала Алиса, – что они решили нас поймать. По крайней мере мы знаем, что на поляне их нет.
Круглая поляна была уже под нами. Полосков осторожно посадил «Пегас» точно в ее середине. Пока мы спускались, я заметил множество ярких блесток, словно вокруг поляны искрился иней. А когда мы снизились, я понял, что это не иней, а осколки разбитых зеркал.
Мы были правы – враги успели погубить все цветы.
«Пегас» снизился на траву, выпустил амортизаторы, и Алиса первой отстегнула ремень. Ей не терпелось выбежать на поляну. В этот момент «Пегас» вздрогнул, пошатнулся, Алиса покатилась к стенке. Зеленый закричал снизу:
– Куда мы летим?
Затем был удар, еще удар, треск амортизаторов – наш корабль падал в какую-то пропасть. Я хотел отстегнуть ремень, чтобы найти Алису и помочь ей, но еще один, последний удар оглушил меня, и, когда я пришел в себя, наш корабль стоял, накренившись, в темноте.
И было очень тихо.
– Алиса, – спросил я, быстро отстегивая ремни и путаясь в застежках. – Алиса, как ты?
– Нормально, – спокойно ответила Алиса. – Немножко ушиблась.
Голос Зеленого донесся до нас издалека.
– Ох, – сказал Зеленый. – Куда ты нас посадил, Полосков? Теперь мы никогда отсюда не выберемся.
– Ты жив-здоров? – спросил Полосков.
– Здоров, – сказал Зеленый. – А все-таки, куда мы попали? С горы свалились?
– Хуже, – ответил Полосков и включил аварийное освещение мостика. Шкалы приборов на пульте загорелись, словно звездное небо. – Мы провалились сквозь землю.
И тут я понял, что во всем виноват я сам. Я должен был предупредить Полоскова, сказать ему о том, что мы видели в зеркале цветка.
– Голову мне оторвать мало! – сказал я в сердцах. – Ведь в зеркале четыре года назад на месте полянки была бетонная плита!
– Правильно, – сказала Алиса.
Она нашла меня в полутьме, подобралась по наклонному полу и взяла за руку.
– Конечно, там была плита, – сказала Алиса. – И мы забыли сказать о ней Полоскову.
– Какая плита? – спросил Полосков.
Я рассказал ему о том, что четыре года назад вместо травы на поляне была плита и даже можно было различить круглую щель по ее краям.
– Никогда бы не сел, если бы знал заранее, – сказал Полосков.
Он очень расстроился. Любой капитан расстраивается, когда с его кораблем случается несчастье.
– Ну ладно, плакать не будем, – сказал Полосков, который умел владеть собой. – Зеленый, ты меня слышишь?
– Слышу.
– Достань фонари из кладовки и проверь, насколько серьезны повреждения в машинном отделении.
– Я уже проверяю, – сказал Зеленый.
Полосков нажимал на кнопки, глядя, в каком состоянии находятся приборы и машины «Пегаса». Проверкой он остался доволен.
– Слушайте, – сказал он, – серьезных повреждений, по-моему, нет. Но при падении сломался один из амортизаторов. Так что придется выбраться наружу и посмотреть, как его починить. Я пойду, а остальные останутся на корабле.
– Ничего подобного, – сказал я. – Ты, Полосков, нужнее на корабле. Если что-нибудь случится, без тебя «Пегасу» не подняться. Пойду я.
– Я пойду, – сказал Зеленый из машинного отделения; он слушал весь наш разговор.
– И я тоже, – сказала Алиса.
Мы не смогли переспорить друг друга, и к люку вышли все вместе.
– Странно! – сказал Полосков, отпирая люк. – Если мы провалились в яму, то сверху должен падать свет. А здесь совсем темно.
– Может, мы очень глубоко упали? – спросила Алиса.
– Нет, если бы мы упали глубоко, то амортизатором бы не отделались. Яма неглубокая.
Полосков распахнул люк. За ним было совсем темно.
– Вот видите, – сказал Полосков. – Дай фонарь, Зеленый.
– Ой, – вскрикнул Зеленый, – я не могу, кто-то держит меня за ногу!
Зеленый, прежде чем я успел прийти к нему на помощь, включил фонарь и начал водить им из стороны в сторону, стараясь найти того, кто на него напал.
Но это оказался всего-навсего индикатор. Ему было страшно в темноте, он сумел отпереть свою клетку и догнать нас у люка. В луче фонаря индикатор был испуганного желтого цвета. Он дрожал и прижимался к ноге Зеленого.
Полосков взял у Зеленого фонарь и направил сильный луч света вперед. Там была темнота – видно, яма, в которую мы попали, была очень велика. Полосков направил луч света наверх, и он уперся в ровную поверхность.
– Как в чайнике, – сказал Полосков. – Попали внутрь, и крышка закрылась. – Он еще раз обвел лучом вокруг. – Здесь никого нет, – сказал он. – И давно не было.
Полосков спустил трап и сошел вниз. Он постучал каблуком по земле и сказал, обернувшись к нам:
– Камень. Ходить можно.
Мы спустились вслед за ним. Пока Полосков обходил вокруг корабля, осматривая, насколько серьезно сломался амортизатор, я посветил еще раз фонарем наверх. И вскоре нашел то, что искал: по потолку шла тонкая полоска, которая, закругляясь, обозначала край каменной плиты. Да, Полосков был прав – крышка открылась, когда мы на нее опустились, и тут же захлопнулась за нами.
Я, светя перед собой фонарем, обошел корабль с другой стороны. Здесь было так же темно. Я включил луч на полную мощность, и он уперся во что-то темное.
– Я пройду немного в эту сторону, – сказал я громко, чтобы Полосков услышал. – Там что-то есть.
– Погоди, папа, я с тобой, – сказала Алиса.
– Только далеко не отходите, – сказал Полосков.
Алиса подбежала ко мне. Она держала в руке большой фонарь. Мы прошли шагов двадцать, светя перед собой, и тогда поняли, что в яме, кроме нас, стоит еще один космический корабль. А когда мы подошли поближе, Алиса прочла его название:
– «Синяя чайка».
– Полосков! – позвал я, и мой голос, отражаясь от стен, усилился и загремел, словно в бочке. – Полосков! Зеленый! Мы нашли Второго капитана!
Я услышал глухой топот – Полосков и Зеленый бежали к нам. Яркие белые пятна их фонарей колыхались на бегу.
– Где?
Корабль «Синяя чайка» возвышался над нами. Он был тусклый от пыли, покрывшей его за много лет. Он казался мертвым, покинутым людьми. На его люке висел большой замок.
– Вот, оказывается, что с ним случилось, – сказал я.
– Он попал в эту яму, – сказал Полосков, – и, видно, Второй капитан не смог выбраться отсюда.
– Вот и мы не сможем, – мрачно произнес Зеленый. – И придется нам доживать свои дни в этой пещере. Я же говорил, что надо лететь за помощью. Я предупреждал.
– Без паники на борту, – строго сказал Полосков. – Мы обязательно отсюда выберемся. А сначала я предлагаю войти в «Синюю чайку». Раз уж мы его нашли, надо довести дело до конца.
– Но люк закрыт, – сказал я. – И трапа нет.
И вдруг над нашими головами вспыхнул яркий свет. Такой яркий, что мы все зажмурились. А когда я открыл глаза, то успел заметить, что с потолка на нас опускается большая сеть. В следующую секунду мы были опутаны ею, как птенцы.
