– Озеро с вышкой, – настороженно меня разглядывая, медленно сказал Братский.
– Именно. Намекаю: с любым человеком можно договориться, я не исключение, силой от меня сложно что-либо добиться. Кстати, мне здесь нравится, добрые и спокойные люди, светлые, я таких в той жизни не встречал. Детские дома очень хорошие. Правда, само государство мне не очень нравится, в основном из-за дерьмовой политики, а вот улучшение жизни граждан, это да, тут вы молодцы. Хотя можно было бы и лучше.
– И что, в будущем по-другому? – криво усмехнулся Братский.
– Для примера: в будущем, это был реальный случай, новенький воспитатель изнасиловал одну из наших девчат. Каков был ответ, как думаете?
– Вызов милиции, арест и суд?
– Мы его не сдали полиции, милиции у нас уже нет, преобразовали. Облили бензином и подожгли. Он так и носился по двору, пока заживо не сгорел. Никто его не тушил. Поджигали мы, ребята не старше двенадцати лет, чтобы уголовного наказания не было. Дело развалилось, менты нас не тронули, хотя об этом случае долго писали газеты. Называли зверёнышами. Ну и как вам сравнение?
– Мне такое будущее не нравится.
– Знаете, после попадания в шестьдесят девятый год мне тоже оно разонравилось. Я уже обвыкся здесь, мечты исполняются, не так ли, Олег Игоревич? Кстати, не смотрите в окно, здесь отличная звукоизоляция, и выстрела никто не слышал. Это, кстати, ваш стукач, который меня сдал, сказал, прямо так и сообщил, когда я гитару пробовал. Мол, играй, как хочу, здесь отличная звукоизоляция, хоть стрельбу устраивай. Я его за язык не тянул. Ладно, время терять не будем, у меня слишком большие планы, а день идёт к концу. Попрощаемся.
– Подожди, – сделал полшага вперёд Братский. – Что значит Российская Федерация?
– То и означает, что развалился Союз в девяносто первом на множество государств, а Россия осталась демократическим образованием. В народе даже анекдот ходил, мол, американцы разработали десятилетнюю программу развала Советского Союза, потратив на это несколько миллиардов долларов, а коммунисты сами развалили его за полгода. Вот такие пироги. Я вам больше скажу, в Союзе коммунистов не осталось, только приспособленцы, все настоящие коммунисты полегли на фронтах Отечественной войны, первыми поднимаясь в атаку, а те, кто в тылу отсиживались, выжили. Нет у нас генофонда, мразь одна в верхах.
– Кто?
– Развалил? Горбачёв Михаил Сергеевич. Ваш Брежнев сам его ввёл в члены политбюро ЦК КПСС в конце семидесятых, самым молодым считался, а когда он после смерти Черненко занял пост генсека, то и начал творить. За несколько лет люди так оголодали, продукты ведь пропали с полок магазинов, что развал Союза был встречен с радостью. Устал народ. Танки расстреливали правительственные здания, где засели последние коммунисты. Те из окон прыгали с партбилетами в руках, погибали, но не сдавались. Демократия победила. Потом, когда народ понял, что такое демократия, дёрнулись, да поздно было. Кавказ в гражданской войне, везде националисты режут русских. Сотнями тысяч русские гибли или бежали в Россию из этих отделившихся республик. Потом власть взял Борис Ельцин, из правления Москвы. Сжёг партбилет и повёл народ дальше в пропасть. В народе получил кличку Борька-алкаш. В общем, безвластие, молодёжь поменяла приоритеты, все пацаны хотели стать бандитами, девчата – проститутками. И становились, что примечательно. Профессора закрытых институтов и университетов просили милостыню в переходах, те, кого выкинули из квартир, жили на вокзалах, в подъездах и подвалах. Чтобы прокормиться, рабочие заводов ездили в Турцию или другие страны, закупали дешёвые товары и продавали на рынке. Железный занавес рухнул, можно ездить куда хочешь, однако денег у народа уже не было. Но лучше всех устроились именно те коммунисты-приспособленцы, что и устроили развал, да их детки… Интересно, да? Не буду больше рассказывать, и так при свидетелях много наболтал. Когда состоится ещё одна встреча, продолжим.
Причина, почему я прервался, была в том, что в магазин входил очередной покупатель, который удивлённо дёрнулся, обнаружив стоявших у стенки людей с поднятыми руками, лежавшего в крови мужчину и меня с пистолетом в руке.
– Пройдите к стенке. Волноваться не надо, я сейчас уйду, а у вас – возраст, да ещё, похоже, вы сердечник.
Старичок, постукивая тростью и держась за сердце, прошёл к стенке, где я разрешил ему присесть на край бетонного горшка с фикусом.
– Песни, получается, не твои?
– Даром создания не обладаю. Благодаря совершенной памяти, я занимался натуральным плагиатом. Эти песни будут написаны позже. Кстати, песня «День Победы» в семьдесят пятом заняла первое место на конкурсе. Ещё, пока не ушёл… Я ведь что угодно наболтать мог, а проверить сложно. Даю такую возможность. Предатели, работающие на иностранную разведку. Их больше двух десятков, из них два генерала. Сообщу имя одного. Генерал-майор Поляков, сейчас полковник ГРУ. По собственной инициативе в шестьдесят первом году пошёл на сотрудничество с ФБР, получил псевдоним Топхет. По имеющимся сведениям, за период с тысяча девятьсот шестьдесят первого по восемьдесят шестой год передал ЦРУ информацию о девятнадцати советских разведчиках-нелегалах, действовавших в западных странах, о ста пятидесяти иностранцах, сотрудничавших с разведслужбами СССР, и о примерно полутора тысячах действующих сотрудников разведслужб СССР. Это не считая двадцати пяти ящиков секретных документов. В восемьдесят шестом был арестован, в восемьдесят восьмом по приговору суда расстрелян за измену родине. Работайте, товарищи… Ах да. Оставьте мне почту для связи, возможно, я на неё буду присылать некоторую информацию.
Положив блокнот на пол, я подтолкнул его к Братскому. Тот пребывал в изрядно задумчивом состоянии, но блокнот поднял, вытащил из держателя карандаш и быстро начеркал несколько строк. После чего таким же манером отправил блокнот обратно. Проверив запись на разборчивость, я убрал блокнот обратно в карман.
– Помните, Олег Игоревич, со мной можно договориться. А теперь прощайте.
Пятясь, я отошёл к двери, по пути прихватил, закинув за лямки за спину, сиротливо стоявший аккордеон и убрал оружие впереди за пояс. Заложники не дёргались, офицеры же понимали, что я успею достать оружие и открыть стрельбу, расстояние для броска великовато. Быстро проскочив в двери, я вылетел на улицу, с первого же удара запустил мотор мопеда и, снявшись с подножки, выехал между двумя припаркованными машинами на проезжую полупустую часть. Но рванул не сразу куда подальше, а, достав из-за пояса пистолет и боковым зрением наблюдая, как из магазина выбегают Братский с одним из своих, открыл огонь. Машину, на которой приехали оперативники, вычислить было несложно. Её здесь не было до того, как я приехал, да и водитель имел то же телосложение, что и напарники боксёра. Я сразу убедился, что он тоже оперативник: заметив у меня направленный на него пистолет, мгновенно нырнул вниз. Выпустив четыре пули, прострелив радиатор и левое переднее колесо, я убрал оружие, достал гранату и, выдернув чеку, бросил её в сторону входа в магазин, после чего уже, дав газу, рванул с места, свернув на ближайшем перекрёстке. Чуть не упал. По прямой я ещё нормально езжу, уже быстро, но повороты прохожу на троечку с минусом. Опыта не хватает.
Думаю, Братский и один из оперативников, к ногам которых подкатилась граната, мою шутку оценят. Нет, выглядит она нормально, даже замедлитель шипит у запала, потом будет хлопок сработавшего детонатора. Только взрываться там нечему, всю взрывчатку я выковырял. Умаялся, но сделал. Вот насчёт того, что наша встреча в будущем состоится, я был уверен на все сто, и, смотря в какой ситуации мы встретимся, у меня были готовы темы для общения. Даже когда припрут, как это было сейчас, когда вырваться из магазина без оружия у меня шансов не было. Вот и использовал одну из заготовок. Даже если бы ушёл, загоняли бы, как дикого зверя, пытаясь подстрелить. Вот сейчас нет, усилия по поиску утроят, но брать будут мягко. Мне моя шкура дорога. А дальше посмотрим, договориться несложно. Именно поэтому я выдал строго дозированную информацию, чтобы поняли, что я не брехло. Братский, когда меня слушал, явно был ошеломлён, хотя и держал маску невозмутимости на лице. Но правду говорят, глаза – зеркало души. В общем, я подстраховался. А вот из Москвы надо немедленно валить, но сначала заеду в одно место.
Добравшись до другого магазина музыкальных инструментов, мне гитара нужна, я припарковал мопед у проезжей части, проверил свою одежду, не видно ли оружие, и прошёл в магазин. Здесь мне повезло, были испаночки. Причём по качеству лучше моей первой. Тут я тоже заметил настороженные переглядывания, но тратить время не стал, узнав цену, сбегав в кассу и уплатив, вернулся в отдел. Но у меня чек принимать не стали, мол, слишком мал, чтобы продавать такой ценный инструмент ребёнку. Будто у меня не менее ценный аккордеон за спиной не висит. Ясно, что время тянут.
