— Надеюсь, что он выйдет из меня со слезами. Как думаете, сработает?
Они смеются, и я присоединяюсь.
— Я не знаю, что тебе сказать, Ир. Мне кажется, я и не любила никогда. Я этого чувства боюсь. Вспомню Таню, дрожь берет. Теперь вот ты подтверждаешь мои опасения. Мне всегда казалось, что легко взять и перестать думать о человеке. И кажется странным, что ты о нем плачешь. Родственные узы я понимаю, а любовные нет.
— А я понимаю, — Таня тоже, как я и Наташа, ложится на спину и смотрит в потолок. — Хреновое это чувство. Тяжело вдруг остаться одной. А потом становишься другой. Ищешь, перебираешь, как на рынке, фыркая. Девочки, это все фигня.
— Мама была у меня незадолго до вас, — говорю вслух. — То же самое сказала. Теперь мне вообще страшно стало. Но я поняла одно…
— Что? — спрашивают в один голос.
— Что мне нужно просто отпустить его и сказать спасибо. Как бы там ни было, иного выхода нет.
— Ну наконец-то, — вскакивают и бегут в мою спальню.
Поднимаюсь на ноги и иду за ними.
— Вы что творите? — наблюдаю, как они роются в моем шкафу.
— Вот это, — Таня подает красное короткое платье на тонких бретелях, которое я не так давно купила на распродаже.
— Идеально.
Дальше в меня летят стринги и чулки.
— Мы что, на панель?
— Нет, мы в клуб, — отвечает Таня, словно отмахивается от меня. — И я не стану слушать твои "фе".
— Почему мы должны идти туда?
— Потому что нам нужны танцы и потные тела.
— Фу, я остаюсь дома в таком случае.
— Послушай, девочка моя. Ты сейчас поднимаешь свою стройную задницу и засовываешь ее в эти трусы и платье. Мы сделаем тебе прическу и свалим до утра плясать. Потому что, если мы останемся здесь, выплачем все слезы и утром будем похожи на сушеный изюм, который бросили в воду. А оно нам не надо, Ира. Мы обязаны прийти в офис с утра самыми охренительными сучками и плюнуть в сторону Аверина.
— Ну, может быть, не стоит плевать? — задумчиво произносит Ната.
— Ну да, плевать не будем. Однако пройдем гордо и красиво.
— Вообще-то я завтра начинаю в офисе Эдика.
— Ты придешь за вещами, и мы тебе поможем их собрать.
— Черт, я и забыла о своих принадлежностях.
— Вот видишь. Так что вставай. Ты любишь танцевать не меньше нас.
— Ладно, только первое — никаких знакомств, — строго поднимаю палец, и они кивают. — И я не хочу в этот Дайкири.
— Не проблема. Я знаю одно место, — Таня подхватывает и встает передо мной с моим платьем, скалясь, изобразив улыбку.
— Я вас убью.
— И мы тебя любим.
В клубе мы непрерывно танцуем и, только задыхаясь, спускаемся с танцпола, чтобы промочить горло. Пить я не решаюсь, а девочки в этот раз весьма аккуратны с алкоголем.
— Я сейчас вернусь, — кое-как перекрикивает музыку Таня и уходит, пока мы с Наташей остаемся на танцполе.
Снова отрываемся под классные треки. Но когда подруга возвращается, я сталкиваюсь лицом к лицу с Эдиком и Гордеем.
— Гляньте, кого я тут нашла, — она улыбается и поднимает вверх руки.
Останавливаюсь, перестав слушать музыку, и автоматически оглядываюсь в поисках Стаса.
— Его тут нет, — говорит мне на ухо его друг.
Мне слабо верится, но я киваю. Мол, поняла.
Они встают в импровизированные пары, а я все же не могу расслабиться. И в итоге спускаюсь к столику.
Смачиваю горло и осознаю, насколько глупо себя веду.
Встаю с места и иду обратно к девочкам и ребятам, но что-то толкает меня повернуть голову чуть левее, к бару. Нахожусь я на пару ступеней выше, и мне его прекрасно видно. Как и человека, который смотрит на меня не отрываясь.
Мир сужается до него одного, снова грозя разрушением. Не могу поверить, что так легко обманулась словами друзей Стаса. Хотя уверена, они просто не хотели портить мне настроение.
Ощущаю, что меня слегка мутит, и вместо того, чтобы остаться на танцполе, я его огибаю, скрываясь из виду. И выхожу на улицу.
Весь путь я ощущаю на себе чей-то взгляд. Слишком пристальный, чтобы решить, будто я ошибаюсь.
Прохладный ночной воздух немного отрезвляет, и тошнота потихоньку уходит. Видимо, стоило поесть, прежде чем выезжать. Тем более мамин пирог остался нетронутым из-за девчонок, которые ко мне заявились и устроили сабантуй.
— Эй, соска. Ты нам нравишься. Поехали с нами… — это не вопрос, это приказ, который доносится со стороны. Я поворачиваю голову и вижу парней. Слышу, как ржут двое балбесов, всматриваясь в мое лицо, затем оглядывают с ног до головы. — А ты ниче такая. Однозначно едешь с нами.
