и по сей день не вернулась.
– М-да! Плохо дело! Смотри-ка, как много совпадений. Люди как в бездну канули. Что-то здесь нечисто. Вот что, Мишань, собирайся, сам лично туда поедешь. Прикрытие я тебе организую.
– Дядь, да ты что, а девчонки как мои?
– Ничего с ними не случится, к себе их заберу, со мной поживут, хоть борща поем домашнего. Сейчас давай-ка домой, вещи собирай, за твоими машину высылаю, ты переходишь в мое личное подчинение, с начальством улажу, все, отбой!
– Ир, собирайся, к дяде поедете на время, он соскучился! – бросил на ходу мужчина.
– Что, с ума сошел, ты ж как бездомный котенок, умрешь без нас, даже кушать приготовить себе не сможешь.
Ирина недоуменно смотрела на закрытую дверь ванной комнаты. Мысли в голове буквально разрывали ее на части. Что-то должно было случиться, вот только что, женщина даже представить себе не могла.
Муж неожиданно вернулся с дежурства, не отдежурив полностью, и начал спешно собирать вещи. В дверь кто-то громко постучал. От испуга Ирина подскочила на кровати. Из ванной вышел в одном только полотенце на бедрах Михаил.
– Все в порядке, милая, это за вами, я открою.
– Что здесь происходит, время час ночи, ты ничего мне объяснить не хочешь? – Ирина готова была сорваться на истерический крик.
Через полчаса разъяренная женщина сидела в машине, ехавшей по направлению к даче генерала. Варенька спокойно сопела у мамы на ручках. Ее даже будить не стали, прямо в одеяльце вынесли и положили в машину.
Ярость постепенно сменилась истерикой, она просто смотрела в окно машины, слезы текли градом по ее щекам. Любимый муженек даже объяснить ничего не удосужился. Просто погрузил их с дочкой в машину, как мебель. Такой несправедливости по отношению к себе женщина не могла терпеть.
Ирина смотрела в окно, лес постепенно сменился домами, потом новостройками. Они практически были на месте. Тревога за мужа не отпускала, наоборот, нарастала все больше и больше. Она даже и представить себе не могла, во что влез Михаил.
Наконец показался загородный дом Дмитрича. На пороге стоял сам хозяин, вид у него был задумчивый.
– Дочка приехала. – Мужчина подошел к ней и сгреб ее в свои медвежьи объятия.
Он любил Ирину как родную. Лицемерить не умел, все выкладывал напрямую, такая уж психология у военных. За это Ирина и уважала старика. А еще за порядочность и справедливость.
Каждую звездочку на погонах он заработал своим трудом и своими боевыми заслугами. И никогда не отсиживался в штабе, как многие его ровесники. Он уж точно был настоящим генералом, а не штабной крысой.
Ирина знала, что они с дочкой в полной безопасности. Только вот для чего им была эта безопасность? Значит, Миша в опасности. И сердце ей подсказывало, что в очень большой.
Тем временем в лагере творилось что-то невообразимое. Как только начались раскопки в зоне ЧАЭС, к Марине и Кириллу шли и шли люди.
Медики оказывали беднягам необходимую помощь. Выглядели трудяги устрашающе. Их нужно было немедленно вывозить отсюда. Они серьезно облучились, но никто и не собирался им оказывать квалифицированную помощь. Единственное, что могли сделать для них Марина и Кирилл, – это обработать кровоточащие раны перекисью и забинтовать кровавые волдыри. Дать просроченное обезболивающее и таблетку йода.
Страх овладел Мариной. Она была в панике. Боялась не за себя, за Катерину. Выглядела девчонка плохо. Ее постоянно рвало. Под глазами синяки. Ее организм был истощен.
Марина прошла в перевязочную, открыла кран и умылась. Воды горячей здесь не было, поэтому ледяная ее быстро взбодрила.
Люди в лагере стали молчаливыми, недоверчивыми. Как будто в коллективе что-то надорвалось, сломалось. Все боялись за свои жизни. И понимали, что выбраться отсюда нереально. Они здесь на всю свою недолгую жизнь.
В дверь кто-то отчаянно и громко постучал. Марина взглянула на Кирилла, он был таким же ошарашенным, как и она. Катя лежала на кровати и стонала.
– Маринка, выходи! – орал со всей дури бритоголовый.
– Чего?
– Новая партия мяса. Осматривай. Завтра всех на ЧАЭС. До каких-то документов докопались. Начальство утверждает, что их за серьезные бабки слить можно. С утра всех погоним без исключения. А этого особо осмотри, если требуется снотворное, вколи. Он очень буйный. Всю дорогу гастролировал.
Качки, не церемонясь, кинули на пол молодого мужчину. Он еще не отошел от наркотика и сильно стонал.
Марина попыталась его поднять. Не без помощи Кирилла им это наконец удалось.
– Мишка? – В один голос проговорили Кирилл и Марина.
– Ты откуда его знаешь? – Марина смотрела на Кирилла с удивлением.
– В армии служили, а ты?
– В детском доме одном жили. Вот так совпадение. Он муж моей лучшей подруги. – И, судя по всему, Ирка с Мишкой все-таки ее не подставляли. Раз уж он сам сюда угодил. От этой мысли Марине стало удивительно хорошо. Все-таки думать, что твоя лучшая подруга – предательница, было неимоверно больно. – Как тесен мир. Только что он здесь делает? Он ведь следователь. Как его вообще сюда пустили?
Кирилл закрыл рот Марине рукой и приказал молчать. Возможно, не все так плохо, как они думают, и спасение ближе, чем им кажется.
– Попробуем привести его в порядок? – поинтересовалась Марина.
Кирилл покачал головой:
– Сам очухается через полчасика. Видимо, многовато ему препарата вкололи. А мы с тобой пока поужинаем. Силы, сама понимаешь, нужны.
Уложив его на кровать, они отправились на ужин.
День выдался суматошным. На работяг страшно было смотреть. Кто-то сильно кашлял, у кого-то поднялась температура. А кто-то и вовсе остался в своем бараке, на лежаке. Сил не было даже встать.
Марина хмуро смотрела на обстановку в лагере. Есть не хотелось. Она выпила стакан воды и отправилась к себе в домик. Нужно было помочь Катерине и Михаилу.
Вошла и сразу же кинулась к Катерине. У нее была температура и бред. Девочка металась по кровати и что-то бессвязно бормотала.
Марина вколола ей обезболивающее и положила на лоб мокрую повязку. Девочка через несколько минут успокоилась и задремала.
Марина подошла к Михаилу. Он так тихо лежал, что она нагнулась ближе и пощупала пульс.
Мужчина в ту же секунду перехватил ее руку и жестом приказал молчать. Марина подчинилась.
– Ты как здесь? – зашептала она в самое ухо офицера.
– Вас пришел спасать с Кирюхой. Он где?
– В соседнем домике. Нам, медикам, здесь немного проще, чем простым работягам. Мы хоть на раскопки не ходим.
– Какие еще раскопки?
– Запрещенка. Они раскапывают здесь всякую всячину, а потом на черном рынке продают за очень хорошие деньги.
– Так здесь радиационный уровень зашкаливает!
– Конечно! Только это никого не волнует. Все, что найдут – золото, старинные иконы, документация какая-то, – сдается бритоголовыми на рынке.
– Золото-то
