и потемневшая. Не могу касаться её. Я слечу с катушек. Сойду с ума, если прикоснусь к багровым пятнам. Не знаю почему, но именно кровь на рубашке будет последней каплей, и незнакомцу не удастся удержать меня от глупых поступков, от истерик и слёз. А сейчас позволить себе глупости я не могу.
Мы не можем.
Папа всегда хотел, чтобы я была сильной. Чтобы я была бойцом. Чтобы я могла постоять за себя. И сейчас у меня нет другого выбора. Я вернусь домой. И сама поквитаюсь с Гриро.
Верну наследие моих родителей.
Я верну Крест себе.
Мысли о родителях не отпускают меня. В своём сознании я рисую картину какого-то иного мира, где спустя время и препятствия они снова найдут друг друга и будут там счастливы. Без всех этих Коалиций и интриг. Без лживых друзей и мутантов. Без апокалипсиса и… без меня.
Я рисую маленький и уютный домик, подобный я как-то увидела в одной из книг. Это был легкий любовный роман, а его герои жили у самого берега моря. На открытой веранде я рисую маму, она сидит на кресле-качалке, её ноги укутаны в клетчатый плед, в руках горячая кружка чая. От ароматного напитка поднимается пар, и сквозь него я могу рассмотреть крапинки в маминых печальных глазах.
Воображение пытается нарисовать как можно быстрее и чётче. Так, словно у меня заканчивается мысленная краска, но я не могу испортить финал. Не могу смазать момент, который важен для них. Ведь он важен и для меня. Зачерпываю щедрую порцию лучезарной краски и рисую, как со стороны моря идёт высокая подтянутая фигура. Голубые джинсы и светло-серая футболка. Темные волосы немного отросли, а на щеках появилась легкая щетина, такая, как всегда нравилась маме. Мама присматривается к фигуре, и, узнав его, тут же соскакивает с кресла. Плед, как и кружка падают на деревянный пол веранды. Не замечая ничего вокруг, она переступает через этот маленький хаос и, сбегая по трем ровным желтым ступенькам… улыбается. Мама улыбается так, что птицы начинают щебетать с удвоенной силой, а солнце слепит ещё ярче.
Мужчина, что идёт со стороны моря, уже знает, куда он идет и к кому. Он знает… он всегда знал где найти маму. Папа идёт не спеша, и в его взгляде можно увидеть всю боль, что он испытал, потеряв её, он до сих пор не верит, что это Джей. Его Джей Хелена Моррис. Но это действительно она. Мама запрыгивает на папу и так крепко обнимает, что у него в горле образуется ком. Это она. И он снова её нашёл. Даже после смерти. Даже после всех мук ада и рая, он её нашёл.
На глазах собираются слезы, и незнакомец напоминает мне, что мы больше не та Джил, которая любую проблему решает одними лишь слезами. Больше я себе этого позволить не могу.
Если я буду слабой, то не выберусь отсюда и не смогу добраться до Гриро. Не смогу отобрать Крест.
А я должна.
Обязана.
Постепенно действие лекарств сходит на нет. Встаю с кровати, и сама мысленно призываю незнакомца. Он моментально появляется, встряхивает головой, и мы подходим к двери. Упираюсь в нее руками и толкаю что есть силы. Металл начинает протяжно скрипеть, но тут я слышу громкий щелчок. Словно дверь закрылась или открылась. Быстро отхожу от решетки и уперевшись спиной в стену, останавливаюсь. Дверь камеры открывается, и входят двое вооруженных мужчин, они встают по обе стороны от входа и направляют на меня автоматы. Следом входит… он.
Гриро.
Я стою и пытаюсь усмирить незнакомца – он жаждет крови. Незнакомец успокаивается, и в бой готова броситься я, но тут в игру вступает моя новая личность и приводит меня в чувство. Мы с незнакомцем по очереди одергиваем друг друга. Сейчас нам нужна светлая голова. Нельзя раскрывать мои способности сейчас.
Слава богу, наши с незнакомцем порывы вспыхивают не в одно время. Иначе быть нам расстрелянными. Как показала жизнь – это проблема моей семьи.
Я понимаю, что стоит мне сделать одно лишнее движение, и Гриро спустит своих псов с поводка. Он убьет меня так же, как и моих родителей. И кто тогда отомстит за наши смерти? Майкл? Сердце колет острой ядовитой иглой. Я ведь даже не знаю жив он или нет. Он ушел один, а за ним отправилась толпа вооруженных людей. Мысли о Майкле успокаивают меня и незнакомца. Я уверена, я должна быть уверена, что Майкл жив, иначе быть не может. Я не могу лишиться всех.
– Боже, Джил, почему ты раздета? – спрашивает Гриро, остановившись напротив меня, но на достаточном расстоянии. Мне до него не дотянутся. Я бы прыгнула и впилась зубами ему в глотку. Я бы разорвала его на части. Но не сейчас. Ещё не время.
Он снимает с себя куртку и бросает её мне. Я не ловлю одежду, и она падает к моим ногам. Я просто молча смотрю на него. Я и незнакомец. Я не паникую, не боюсь и не сомневаюсь. Я знаю, что буду делать. Впервые в жизни я уверена в своих мотивах и будущих поступках. Это непривычно. Но определённо сильно. Я словно стала взрослее и мудрее на годы вперед. И чтобы это произошло, я должна была потерять родителей?
– Джил, мне жаль, что всё так вышло. Ты же понимаешь, у меня не было выхода? Я скорблю вместе с тобой.
Мерзкое подобие человека. Ты даже не представляешь, как я тебя ненавижу. Каждой клеточкой своего тела.
Я молчу. Я не удостою его моих истинных чувств.
– Девочка моя, что с тобой стало? Что Майкл сделал с тобой? Твои глаза, они…
Каждый мой выдох пропитан ядом.
Я молча смотрю на того, кто отнял у меня всё.
Сейчас моя цель – остаться в живых и понять, что Гриро от меня нужно. Он мог убить меня там, вместе с папой. Бывший друг семьи не просто так увез меня из Кортрок. Ему что-то нужно, и, видимо, моя скромная персона должна ему в этом помочь. Как бы не так.
– Мне правда жаль. Я любил твоих маму и папу, – продолжает Гриро тихим и до ужаса знакомым голосом. – Они и моя семья тоже. Твой отец, он был мне как брат, о котором я всегда мечтал. Но он не видел проблемы, а она была всегда перед его носом. Ты хоть представляешь, что случилось бы, если Джей обратилась бы в то… во что она превратилась в ту
