все равно.
А народ уже гуляет и отдыхает. На столе шампанское, тортики, что-то вроде фуршета. Ну пацаны конечно коньку припасли, не без того. Но я ни-ни, типа режим, а на самом деле, просто не хочу чтобы разговоры пошли. Оля то знает, что я чуть-чуть потребляю, правда она не в курсе, что на меня ни каких отрицательных воздействий спиртное вообще не оказывает. И я могу, как тот же Пол Гаскойн, по шесть литров пива в день и играть. А ведь он играл и как играл. И супер звездой он ни стал совсем не из-за этого, просто не сложилось.
А у меня в отличии него еще и божественные с демоническими сущности, не дадут причинить вред организму, такая вот специфика.
Но я шифруюсь и потому у меня режим. Соки да лимонады на людях и не более того.
Но все равно весело. Хорошо провели время и потанцевали, и поболтали с одноклассниками, они все интересовались, как это играть в первом клубе города?
А я, а что я? Играю просто и живу. Так и ответил.
И продолжаем веселится, танцы конечно, ну куда же без них. Но тут год конечно не двухтысячный и потому все довольно скромно и прилично. Так, немного попрыгать в быстрых танцах, немного по обжиматься в медленных, постепенно сокращая расстояние до минимально приличного.
Но руки, руки все помнят и абсолютно без участия разума начинают поглаживать приятные окружности партнерши по танцу и дамы моего сердца.
А она, вроде и не против, ну чувствуется и по эмоциям, и по тому как прижимается. Да и полутьма нам в помощь, но для приличия шипит слегка:
— Дан, убери руку, не удобно, все же смотрят —
Приходится убрать, переместив по выше. Но спину тоже приятно погладить, так слегка кончиками пальцев. Но все в рамках приличий и сказать нечего.
Но для вида, все эти возмущения. Видно же, что нравится, вон как прижимается. И вдруг мне в голову приходит гениальная мысль. Надо что-нибудь изобразить. И я спрашиваю Олю на ушко, одновременно немного хулиганя и целуя ее в то самое ушко:
— Оля, ты Брейк танцевать умеешь?—
Она сперва разомлела от легкой ласки, потом обомлела от неожиданного вопроса, но в итоге ответила, с легким недоумением:
— Особо нет, так некоторые движения знаю. Но я же спортсменка немного, что-то изобразить смогу —
— Давай изобразим? Не против? — Предлагаю я в ответ.
— А давай — Веселится Оля.
И я иду к нашему сегодняшнему диджею Вугару и:
— Привет, Вугар. Как жизнь молодая?— Здороваюсь я
— Привет, Дан. Да не плохо, как ты, говорят снова забил? — Отвечает он.
— Есть такое — Поддерживаю я разговор и добавляю — Слушай, а есть что-нибудь брейковое? —
— Найдем — Отвечает он и продолжает — А что, станцевать хочешь?—
— Да, с Олей изобразить хотим — Отвечаю я
— Хорошо, сейчас поставлю — Поддерживает предложение Вугар и я, поблагодарив его, иду к Оле.
И он ставит композицию и мы зажигаем в танце. А Оля реально двигается не плохо, и даже очень. Впрочем, уж как она умеет двигаться, я прекрасно знаю.
И покрутились и попрыгали, показали всяких роботов, волну и много еще чего. Народ слегка был в шоке, вроде ни когда не светились так и на тебе.
Но хорошего помаленьку и мы решили слинять. Попрощались с народом и на выход.
Стоим, целуемся и я спрашиваю:
— Что дальше делать будем, может ко мне? У меня дома ни кого—
Она задумывается, смотрит на часы и потом отвечает:
— Хорошо, только не надолго, мне к двенадцати надо дома быть, обещала—
— Тогда побежали — Говорю я
И мы бежим, молодые и счастливые. И добегаем. А дальше, уже дома, было все, что бывает в подобных случаях. И было хорошо и не хотелось отпускать. Но пришлось и через два часа, я уже провожал ее домой.
Привел, стоим около подъезда и не расцепится. Поцелуи, объятия.
Пубертат говорите? Какой на фиг это просто жизнь, неотъемлемая ее часть, о которой многие почему-то то ли стыдятся вспоминать, толи предпочитают забыть. А мы помним и не забываем. Это жизнь.
И все таки приходится ее снова отпустить. И она тоже с огромным сожалением выскальзывает из моих объятий и говорит:
— Все, Дан. Мне пора—
Я обнимаю ее снова, потом отпускаю и произношу:
— Хорошо. Тогда до завтра?—
— До завтра — отвечает и убегает.
— Стой, малахольная — Кричу я ей вдогонку и добавляю — я тебя обещал до двери проводить и передать с рук на руки родителям, так что изволь слушаться—
И смеюсь. А дальше лифт, и вновь поцелуи, и приехали. Вот и дверь, звоним, открывают.
И передаю, как и обещал, целую и невредимую и очень надо сказать довольную и счастливую Оленьку родителям.
Прощаюсь и ухожу. Надо тоже отдохнуть, завтра важный матч.
— Ну вот и последний матч в этом сезоне. Не плохо прошла концовка сезона, мы уже закрепились в первой десятке и занимаем сейчас восьмое место. Если обыграем Динамо, то можем еще немного приподняться, до шестой или седьмой строчки. Но выше к сожалению не получится.
Да и мой личный результат очень даже не плохой — пять забитых мячей и одна результативная передача в шести матчах. Неплохо, очень даже неплохо.
И еще важнее, что в этих матчах мы добились почти стопроцентного результата - пять побед и лишь одна ничья с Киевским Динамо на выезде. И соотношение мячей красивое четырнадцать забито и пять пропущено. Но все-таки пять пропущенных мячей в 6 матчах многовато и это как раз и есть тема для разговора после матча, но это уже позже.—
И с этими мыслями, сижу на скамейке, жду когда начнется матч. Все, как всегда, но постоянства говорят признак мастерства.
И снова мысли:
—У нас, как тренер перед матчем объявил, состав примерно стандартный, две плановых замены — слева вместо Белялова, вышел универсал Абдулаев, и опорного сегодня играет Садыхов. Плановая Ротация, Юдин в запасе.
У москвичей состав не сильно хорош, из
