Он поднял меня со стула и, сметая чашку на пол, посадил на стол, раздвинув ноги и протискиваясь между ними. Теперь я всем телом ощущала жар от тела Дерока. Его руки жадно шарили по моему телу, посылая за собой табун мурашек. Внизу живота сладко заныло, требуя освобождения. Зарывшись руками в его волосах, притянула голову ближе. Дерок оторвался от моих губ, и теперь покрывал поцелуями мою шею, отчего я тихонько постанывала.
— Дерок… — томно выдохнула я, когда его руки легонько сжали мою грудь.
Я и сама не поняла, чего просила. Мне было так хорошо, что даже думать было лень. Хотелось лишь вновь ощутить вкус губ, которые дарили мне наслаждение.
— Моя, — зарычал он, легонько прикусывая шею, после чего зализывая то место, желая успокоить боль.
Его слово прошло мимо сознания, не хотелось сейчас об этом думать. Дерок уже начал расстегивать пуговицы на моей кофте, но тут его внимание что-то привлекло.
— Черт! — зарычал он, нехотя отодвигаясь от меня.
Я тяжело дышала, пытаясь понять, что произошло. Дерок и сам пытался выровнять дыхание, но не сводил с меня горящего взгляда.
— Иди, одевайся, я отвезу тебя, — сказал он, после чего быстро покинул кухню.
Спрыгнув со стола, подобрала все осколки от кружки и, выкинув их, пошла в комнату. Сейчас я чувствовала себя подло. Неужели он догадался, что таким способом я пыталась манипулировать им? Но, если это так, почему он согласился?
Одевшись, взяла сына и спустилась. С улицы доносились крики и маты. Выглянув в окно, я увидела, как Дерок ругался с отцом. Закусив губу, продолжила наблюдать. Я не знала, почему они ругаются, но могла догадаться. Не думаю, что Дерок рассказал правду о Вульфе. И, наверно, поэтому его отец сейчас зол.
Не желая больше на это смотреть, прикрыла окно занавеской и присела на диван. Теперь я уже не была убеждена в том, что Дерок догадался о моей шалости. Но и быть уверенной до конца в победе не могла. Кто знает, почему он согласился. Пока я размышляла, прошло уже двадцать минут. Дерок ворвался в дом злой. На нем была разорвана рубашка, а на груди виднелись уродливые царапины от когтей, которые кровоточили.
— О боже! — воскликнула я, поднявшись с дивана и подойдя к Дероку.
Протянув руку, хотела дотронуться до его щеки, но он перехватил ее, и жестоко отпихнул от себя.
— Не надо делать вид, что тебе меня жаль, — рыкнул он и покинул гостиную.
С минуту я стояла пораженная его словами. Почему делать вид? Мне действительно было жаль его… Я пошла следом за Дероком. Открыв дверь в его спальню, услышала шум воды. Тэннор не капризничал, и я решила оставить сына в соседней комнате. Все же я постояла десять минут, не решаясь вновь зайти в комнату к Дероку… Но, словно какая-то неведомая мне сила тянула туда.
Вновь вернувшись, остановилась и пыталась дышать спокойно. Дерок вышел из душа. На его бедрах еле держалось полотенце, а по телу скатывались капельки воды, которые мне внезапно захотелось слизать. Он, словно не замечая меня, скинул полотенце. Затаив дыхание, я наблюдала за игрой мышц, когда он одевался. Как завороженная следила за каждым движением. Руки так и просились пройтись по мощной спине, желая ощутить под пальцами тепло тела. Я уже сделала несколько шагов, но он обернулся, даже не удивляясь, схватил за руку и потащил за собой в соседнюю комнату. Он отпустил меня и, подхватив Тэннора на руки, не говоря ни слова, вышел. Моргнув пару раз, кинулась за ним, нагоняя на нижней ступеньке.
Когда мы вышли из дома, я набрала полную грудь воздуха, желая успокоить разбушевавшиеся гормоны. Забрав сына из рук Дерока, села на заднее сидение и притаилась. Он был все еще зол. Из его горла часто вырывалось рычание, от которого мне хотелось вжать голову в плечи.
Как и обещал, он привез меня к дому, где мы жили раньше с Леной. Вздохнув, пересадила сына в детское кресло и, убедившись, что он хорошо пристегнут, собралась выходить.
— Через четыре часа я за тобой заеду, — ровно сказал он.
Кивнув, вышла из машины. Я отошла, а он резко нажав на педаль газа, сорвался с места, оставляя на асфальте следы от шин.
Глава 13
Доминика
Удивленно наблюдая за удаляющимся автомобилем, пыталась понять для себя, на что злится Дерок. Ведь и дураку ясно, что в машине была накаленная обстановка. Пускай он и молчал, но я с точностью могла сказать, что Дерок нервничал. Или, скорее, был крайне недоволен. Вот понять бы, чем? Моим поведением или той ситуацией, которая произошла с его отцом? Вопросов было много, а ответов ни одного. Неуверенно потоптавшись несколько минут возле подъезда, собираясь с силами (почему-то я уже не была так уверенна в своем решении), развернулась и пошла на встречу с подругой.
— Ника…
Сердце пропустило удар, когда я услышала этот голос. Не решаясь обернуться, застыла на месте, решив, что это лишь плод моего воображения. Но все сомнения улетучились, когда обладатель голоса подошел ко мне, и обнял теплыми руками за талию, прижимая крепче. Мое тело моментально отреагировало и буквально пело, вновь ощущая ту любовь, которую я пыталась гасить в себе.
Он шумно втянул носом воздух, после чего блаженно застонал. По телу пробежали мурашки, а колени подогнулись, и я боялась упасть. Но сильные руки крепко держали меня. Казалось, в животе запорхали миллионы бабочек, щекоча крылышками. Блаженно закрыв глаза, наслаждалась этим моментом. Я понимала, что это нужно прекращать, но мне безумно хотелось растянуть удовольствие.
— Девочка моя, как же я скучал, — Рон развернул меня, и говорил, смотря прямо в глаза.
Хотелось застонать от несправедливости. В его взгляде, казалось, любовь ко мне не померкла, даже наоборот, усилилась. Я не могла оторваться от него, на сколько он был обжигающим, но в то же время нежным, словно лаская каждый участок моего лица.
— Рон, я… — выдохнув, так и не осмелилась закончить фразу.
— Т-с-с, — он положил палец мне на губы.
Наверно, эмоции взяли надо мной верх и, не задумываясь о своих действиях, я сначала поцеловала, а затем лизнула подушечку пальца языком. Рон зашипел, словно моя ласка принесла ему боль. Но через минуту убрал палец и набросился на мои губы. Он целовал меня жадно, нещадно сминая уста, словно ставил на них клеймо. Руки властно сдавливали мою талию, крепко прижимая к мускулистой груди. Каждое его движение так и кричало: «Моя!» Забыв на минуту обо всем, с головой окунулась в те пьянящие ощущения, которые дарил мне Рон. Встав на носочки, зарылась руками в его волосах, сжимая их в кулаки.
Не знаю, сколько бы все это продолжалось, пока я не услышала покашливание где-то неподалеку. Отпрянув от Рона, пыталась сфокусировать затуманенный страстью взгляд, чтобы понять, кто нас застукал. Лена, стоявшая справа от нас, скрестила руки на груди, постукивая ногой. Наконец, когда я могла хорошо ее видеть, заметила на лице ехидную улыбку. И вот тут мне стало по-настоящему страшно. Боже, если она расскажет об этом Дероку… Даже страшно подумать, что он сделает.
