— Лира, — мягко позвал он, взяв меня за руку.
Вздрогнув, я взглянула на наши сцепленные ладони. Моя почти терялась в его смуглой и мозолистой. Разные расы, разные взгляды на жизнь и почему-то общая судьба. Как так получилось?
— Посмотри на меня, — уже жёстче проговорил он, и я все же повернулась к Деймосу.
Голову его венчала золотая корона. По такому случаю он расчесал и уложил волосы. И одежда на нём была, вопреки привычке к более простым вещам, другой. Черный камзол, расшитый золотом и украшенный драгоценными камнями. И даже суровые черты лица казались мягче. Или я уже так привыкла к нему?
— Начинайте, — бросил Деймос священнику, не отводя пристального взгляда от меня.
Дыхание перехватило: вот и началось. Волнение усилилось, в ушах звенело, я почти не слышала слов благословения священника. А чёрные глаза захватили в плен и не выпускали. Вокруг них всё поблекло, отдалилось, и были только они, держали, гипнотизировали и пугали. Очнулась я, лишь когда наши руки связала магическая брачная нить.
В изумлении взглянула на священника, а потом на Деймоса. Меня не спросили. Священник опустил слова о согласии. Моё мнение изначально неважно в этом браке. Деймос наклонился, чтобы поцеловать меня. Но я отвернулась, ощущая, как глаза щиплют слёзы. Он исключил любую возможность попытки воспротивиться ему. Как он говорил? Не умеет проигрывать и, кажется, не способен услышать мнение, отличное от его желаний.
Громкий вздох сорвался с уст, когда пальцы Деймоса сжали подбородок, чтобы повернуть моё лицо к нему. Твёрдые губы впились в мои, подчиняя и словно клеймя свою собственность.
— Теперь ты моя, — прошептал Деймос, прерывая поцелуй. — Отныне и до…
— До конца мира?
— Да, до конца, — с лёгкой грустью в голосе подтвердил он. — Наверное, мне будет недостаточно и вечности.
Его пальцы разжались, наконец выпуская меня. Я отдёрнула ладонь, отчего брачная нить рассыпалась зеленоватым сиянием. Брак заключен. Осталось закрепить его близостью супругов.
Установившуюся тишину прервали аплодисменты. Гости ринулись поздравлять «счастливых» молодожёнов. А я ощущала себя опустошённой и никчёмной. Ширма, просто красивая ширма. Тело, которое в дополнение к политическим выгодам можно ещё с удовольствием пользовать.
После поздравлений гости потянулись в большой бальный зал, чтобы приступить к празднованиям. Деймос вёл меня под руку и глядел хмуро. Он же не думал, что я буду раздавать улыбки и радоваться заключённому браку?
Бальный зал все же украсили цветами. Столы ломились от яств. Особенно много было жареного мяса. Я ела без аппетита, как и все прошлые дни, просто потому что знала, что мне нужны силы. Вечер только набирал обороты, а ночь, вполне возможно, предстояла длинная.
Деймос даже предложил мне вина. Для храбрости, как и в тот раз. Но я отказалась. Тогда вино было лишь предлогом, чтобы Деймос покинул комнату, и я могла незаметно подлить снотворное. Сегодня храбрость мне не нужна, только терпение, чтобы всё преодолеть.
Деймос отошёл, чтобы переодеться перед традиционными боями, оставив меня одну. И словно в подтверждение того, что могло быть хуже, ко мне подсел Доран.
— Меня утешает лишь то, что ты не рада браку, — усмехнулся он.
Откровенный взгляд альва, казалось, проникает под платье. Не без труда удавалось подавить желание прикрыться.
— Оставь меня, — я огляделась в поисках стражи.
Оказалось, меня не стремятся охранять. Хотя вряд ли кто выпустит новобрачную из зала. А здесь я на виду.
— Я же пришёл поздравить, — на тонких губах Дорана расплылась доброжелательная на вид улыбка.
Но я буквально нутром ощущала исходящую от него желчь и злобу. Голубые глаза потемнели и пылали яростью, а черты лица заострились.
— Мне не нужны твои поздравления.
Доран вдруг приблизился, опершись рукой на высокую спинку моего кресла. Я вскинулась, намереваясь, как минимум, вскочить, а лучше ударить чем тяжелым. В ладонь легло что-то металлическое и резное. Взглянув на руку я ахнула, невольно спрятав внезапный подарок в складках юбки. Это был кинжал.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
— На случай, если твой супруг будет чересчур груб, — усмехнулся альв.
Он находился так близко, что его дыхание коснулось уха. Возникло желание воспользоваться кинжалом прямо сейчас, и я сразу испугалась собственных мыслей. Никогда прежде не желала никому смерти и уж точно не хотела её причинить кому-либо. Насколько же сильна моя ненависть к Дорану? А ведь в контрасте с чувствами к нему, я не испытываю к Деймосу и толики таких эмоций. Как же всё запуталось.
К счастью, альв быстро отстранился. Одарив меня ещё одной неприятной улыбкой, он ушёл. Подхватив со стола бокал с соком, я отпила сладкую жидкость, пытаясь избавиться от ядовитого привкуса этого разговора. Кинжал жёг ладонь, я не знала, что с ним делать. Даже не хотела думать, что возникнет желание воспользоваться им против Деймоса.
Послышались радостные возгласы и крики, когда в опустевший центр зала вышли гармонты. Они избавились от торжественной одежды, облачившись в кожаные нагрудники, подбитые металлом. Одним из этих воинов был и Деймос. Крупнее и выше большинства гармонтов, поэтому его в любом случае невозможно было не заметить.
И первый же бой был его. Прежние переживания забылись, и я наблюдала за тем, как Деймос и его противник кружат по залу, выхватив мечи из ножен. И когда они бросились друг к другу, а лезвия с громким лязгом встретились, я осознала, что это не просто демонстрационный бой, он настоящий. Я даже подскочила со стула, но сразу села, сжав кулаки от напряжения. А мужчины продолжали нападать, взмахивая мечами. Казалось, любой удар может убить или ранить.
В особо опасные моменты приходилось зажимать рот, чтобы не вскрикнуть. Хотя вскрик сдержать не удалось, когда кончик меча противника Деймоса задел его плечо. Из раны выступила кровь, в следующую секунду бой завершился. Противник Деймоса слишком приблизился, чтобы нанести этот удар, а отступить уже не успел. Деймос сократил между ними расстояние и, отведя оба меча в стороны, перекинул противника через бедро на пол.
Зал взорвался одобрительными возгласами и смехом. Кажется, никто не остался равнодушным к столь зрелищной демонстрации силы. Я вновь схватилась за бокал с соком и осушила его за пару глотков, пытаясь подавить нервозность. Сердце громко билось в груди, будто я сама поучаствовала в этом коротком сражении.
— Волновалась? — Деймос вернулся на своё место.
На губах моего теперь уже мужа сияла довольная улыбка, в глазах пылал азарт от состоявшейся схватки.
— Для чего эти глупые бои? — возмутилась я, развернувшись к нему на стуле.
А он вдруг рассмеялся раскатисто и громко, подался ко мне корпусом и поцеловал, буквально поймал мои губы своими, сразу врываясь в рот языком. Я растерялась. Поцелуй был столь глубоким, порывистым и откровенным, что мгновенно вскипятил и так разгорячённую зрелищем кровь, пробежался мурашками по коже и беспорядком в мыслях. От тела Деймоса исходил невероятный жар, а кожа покрылась испариной после активного боя. Я потерялась в ощущениях и даже не успела их оценить, ведь всё слишком быстро закончилось.
— Что это? — зло вопросил Деймос, отрываясь от меня и в момент вырывая из моей руки подаренный Дораном кинжал.
— Я… Это… подарок, — растерянно произнесла, даже не сразу вспомнив, откуда в моей руке вообще взялся кинжал, — Дорана, — уже твёрже произнесла опомнившись.
— Он может, — Деймос в раздражении дёрнул головой, в черном взгляде искрилась ярость. — И что, смогла бы им воспользоваться?
— Наверное, нет.
— Наверное, — хмыкнул он. И внезапно коснулся моей щеки кончиками пальцев. Провёл по коже вниз к подбородку грубо, даже зло. — Меня не покидает мысль о твоей истинной натуре. Ведь ты пришла ко мне безобидной на вид служанкой. Врала с самого начала, когда я был во всём честен с тобой. Вдруг ты продолжаешь отыгрывать свою роль? И что если я полюбил мираж?
Последние слова были произнесены с такой горечью в голосе, что возникло иррациональное желание оправдаться, объясниться. Пришлось до боли прикусить губу, чтобы промолчать. Я не должна испытывать перед ним чувство вины. Не по своей воле я пришла во дворец, не по своей воле пыталась совершить кражу. Сложись все иначе, я бы уже была на пути в соседнюю страну с Лили и Каем.
