- Перевернись на спину, - шепчет мне в ухо, не нарушая гипноза. И я вновь подчиняюсь. Снова ощущаю масло, льющееся на мои бедра, живот и грудь. Каждая прохладная капелька заставляет меня слегка вздрогнуть. Его горячие руки вновь ведут по моим ногам, начиная все заново,только в этот раз мне кажется, что уже мое сердце распознает каждое eго движение. И массаж уже перестает быть просто расслабляющим, он превращается в долгую, мучительную прелюдию. Никогда не думала, что мужчина, парень, может быть настолько нежен, ласков. Что этот мальчик может дарить столькo тепла. Его руки поглаживают внутреннюю сторону бедра, но не задевают промежность. Плавные скользящие руки переходят на живот, выше и выше к груди, обхватывая ее руками, нежно массируя, сводя грудь вместе, но не задевают уже твердые, напряженные соски. Он словно дразнит меня, идет по краю, но так и не переходит грань. Запрокидываю голову,так и не открываю глаза, но четко ощущаю, что он смотрит на меня, ловит каждое мое движение. Дима отпускает мои груди, вынуждая разочарованно вздохнуть и прoдолжает это безумие, возвращаясь к ногам. Начинает все заново, доводя до исступления, завязывая тугой узел внизу живота. Снова оказывается у моей груди и уже сильнее стискивает ее, сжимает большими горячими руками. Меня начинает трясти, возбуждение нарастает.
- Пожалуйста, Дима, - прошу я. - Прикоснись ко мне.
- Я касаюсь тебя, – отвечает он, уже охрипшим, задыхающимся голосом.
- Нет, я хoчу большего, – уже требую. – Пожалуйста, – извиваюсь, развожу немңого ноги. Дима полностью меня отпусқает, прекращая мучительные движения. И я уже не сдерживаюсь, хнычу в голос, закусывая губы до боли.
- Где ты хочешь, чтобы я тебя поласкал? - спрашивает он, нависая надо мной, обҗигая своим дыханием мои губы. - Покажи мне. Где? - Волк начинает со мной играть в запретные, порочные игры. Откуда в этом пацане столько сексуальности? И я принимаю игру. Развожу ноги шире, веду рукой по скользкому телу вниз к лону, дотрагиваюсь пальцами до складочек, слегка их поглаживаю.
- Здесь. Прикоснись ко мне здесь, – прошу я, слегка постанывая.
- Ты сказала, что не хочешь этого, - усмехается Волк. Но тут же поднимается, откидывает мою руку, заменяя ее своей. Нахальные пальцы гладят мои складки, вызывая будоражащие ощущения и заставляя извиваться от его ласк.
- Тихо, не двигайся и не открывай глаза, - говорит он в приказном тоне, почти рыча. - Просто чувствуй, – раскрывает складочки, надавливает на клитор, слегка массируя. Начинаю стонать, не сдерживаясь, в полный голос, слегка поднимая бедра, подаюсь его рукам. Кажется, каждый мой нерв оголен, эйфория накатывает волнами. А Волк продолжает издеваться надо мной,то наращивает темп, то замедляет движения.
- Быстрее, пожалуйста, Димааа, - молю я. Волк молчит, но я слышу его рваное, тяжелое дыхание. И уже не понятно кто кого дразнит. Кусают губы, облизываю их языком, отдаюсь ощущениям, принимаю все, что он мне дает,и получаю долгожданное вознаграждение. Дима ускоряет темп на пульсирующем клиторе, одновременно проникая в меня двумя пальцами. Еще немного и я взорвусь. В ушах нарастает шум, слышу свое дыхание. И тут, совершенно неожиданно, мою грудь обжигает что-то очень горячее, льющееся на возбужденные соски. Резко распахиваю глаза, кричу, кончая от жгучих, почти болезненных ощущений, понимаю, что Волк вылил на мою грудь горячий воск. Все тело сотрясает мощная судорога оргазма, которую я не могу оcтановить - мне кажется, что еще немного,и я потеряю сознание. В глазах темнеет. Боже! Так не бывает! Это все просто не реально. Меня просто нет. Ничего не вижу, не слышу, продолжая вздрагивать. В глазах мелькают яркие вспышки.
Чувствую, как мое тело накрывает горячее, влажное тело Димы 0aa4c8. Он хватает меня под коленки, раздвигает мои ноги шире. Устраивается между них уже обнаженный. Его твердый член упирается в мои воспаленные складки.
Дима
Она дрoжащими руками цепляется за мои плечи, впиваясь в них ногтями, а меня трясет вместе с ней. Ее накрыло сумасшедшим, неповторимым оргазмом. И я чуть не кончил вместе с Софи только от созерцания этого зрелища. Она нереальная, ее оргазмы сводят меня с ума. Ее до сих пор бьет судорога. Беру ее за руки, завожу их ей за голову, переплетая наши пальцы, наклоняюсь к ее нежным, подрагивающим губам. Целую, сплетая наши языки, двигаю бедрами между ее стройных ног, упираюсь пульсирующим членом в мокрые складочки, но не вхожу. Мне нужно немного времени,иначе я кончу, как только почувствую, как ее мышцы до сих пор сжимаются. Просто трусь об ее нежные влажные лепестки. Прерываю поцелуй, веду губами по ее скулам, шее, всасываю бархатную кожу. Спускаюсь ниже к груди, на которой застыли капельки воска. Целую, кусаю соки. Софи вновь стонет в голос, сжимая мои руки. Все! Я на пределе! Я больше не могу себя сдерживать. Я настолько возбужден, что готов растерзать ее и жестко трахнуть. Но я понимаю, что сегодня так нельзя. Я должен отдать ей всю свою нежность, на которую я способен. Должен показать ей любовь без слов. Я готов продать душу дьяволу, лишь бы она забыла обо всем дерьме, в которое я ее втянул. Но я просто не видел другого выхода.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Вновь возвращаюсь к ее губам.
- Моя любимая. Прости меня, - прошу ее в губы, – слегка входя в нее только одной головкой. Медленно проникаю, преодолевая сопротивление мышц лона. Чувствую, какая она влажная и чертовски горячая внутри. – Прошу, любимая, Софи, прости меня. Я безумно тебя люблю. Я сдохну без тебя. Ты так мне необходима. Я не отдам тебя больше никому. Ты всегда будешь только моей. – Вхожу в нее полностью, и уже сам стискиваю ее пальцы у нее за головой от нереальных, острых ощущений, от которых темнеет в глазах. - Прости меня, моя сладкая женщина, – вновь шепчу в ее губы, как умалишенный. Я прошу прощения не только за то, что сделал, но и за то, что еще сделаю, за мой обман, за то, что не сказал ей всей правды. За то, что нам ещё предстоит. И дико, до холодной дрожи боюсь, что после всего она возненавидит меня. Поэтому отдаю ей все, что есть. Все, на что только способен, надеясь на то, что она запомнит это момент и поймет, что по–другому нельзя. Это наш единственный выход и шанс на будущее.
Софи не произносит ни слова, хрипло стонет мне в губы, широко распахивает глаза, впиваясь в меня взглядом карих глаз, когда я ускоряю темп. И мне уже нечем дышать, в глазах темнеет от нашего космоса. Еще раз долго ее целую в унисон с плавными толчками в ее горячую тесную плоть. Отпускаю ее руки, поднимаюсь. Подхватываю ее ножки, поднимаю вверх, вынуждая приподнять бедра для более глубокого проникновения, и вхожу на полную длину до упора. Но не смею делать жесткие, грубые толчки. Мучаю себя, но медлю, делая все плавно. А Софи стонет, извивается, подается ко мне сильнее. Хватает мои бедра, впивается в них ногтями, даря сладкую боль, от которой простреливает пах, вынуждая меня хрипло стонать. Закидываю стройные ноги себе на плечи, прислоняюсь к одной ноге щекой, целую ее.
- Дима, Димочка, не сдерживайся, сильнее, - просит она почти плача. - Я больше так не выдержу. Я хочу больше, грубее. Отдай мне все, - и меня срывает в эту бездну. Я отдаю… Выхожу полностью и резким, грубым толчком вколачиваюсь в нее до упора, с характерным шлепком от наших мокрых тел.
- Так? - спрашиваю я ее, боясь, что ей больно.
- Дааа, - кричит она. - Не смей останавливаться. Не щади меня! – не просто просит, требует. И я не щажу. Полностью отдаюсь нашему безумию. Мои движения становятся резче, глубже. Софи кусает губы, уже не кричит, а хрипло стонет. Сама сжимает свою колыхающуюся грудь, щипает себя за соски в воске. Запрокидывает голову, закатывая глаза. А я смотрю на это зрелище как завороженный и не могу оторвать от нее глаз, впитывая каждый ее жест, крик, стон, упиваясь и наслаждаясь, получая не только физическое, но ментальное удовольствие. Чувствую, как мышцы ее лона начинают судорожно сжиматься, cтискивая мой член, и по ногам Софи прокатывается бесконтрольная дрожь. И я в очередной раз останавливаюсь. Софи резко поднимает голову, впивается в меня взглядом, которым можно убить.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
