— И как же ты этого Золикова узнал?
— А никак. Это он меня узнал. Подошел, мы разговорились, потом пошли в бар, немного посидели. Оттуда я позвонил тебе и обо всем договорился. Серега напился, как свинья, и мне пришлось везти его домой. А на другой вечер я узнаю, что с ним произошел несчастный случай. Поэтому я сразу решил забрать у тебя его компьютеры и вернуть его жене. Вдове. Ты ее видел в прокуратуре, она вышла из кабинета перед тем, как тебя туда вызвали.
— Откуда у него были мои телефоны? Ты дал?
— Нет! Не давал я ему твоих телефонов! Я просто звонил с его мобилы, сначала тебе домой, а потом уже на работу. Но после я стер из телефонной памяти все твои номера, правда!
— Их очень легко можно восстановить.
— Да? Как?
— А кто там вообще тогда присутствовал, в прокуратуре? Что за народ?
— Его мать, его вдова, мы с тобой и проститутка из бара. Мужиков в телогрейках и того старика не знаю. Может его отец?
— Эта зеленовласая фея проститутка из бара? Откуда ты ее знаешь? Что, лично знаком?
— Понравилась? Я её в клубе видел. В баре. Какое она имеет ко всему этому отношение — понятия не имею. К нам она тогда даже не подходила, а он в этом клубе вообще оказался впервые в жизни. Там целый набор разных баб, на все вкусы, на все нужды.
— Что, все с разноцветными волосами?
— Есть и совсем бритые. И с длинными такими волосами, до задницы, вьетнамки есть, китаянки, даже негритянки.
— Ты знаешь, — ехидно сказал Алекс, — сейчас неполиткорректно говорить — «негритянки», надо — африканки.
— Почему? В Африке не только негры живут, там и арабы есть и еще много кто.
— А этот клуб, это что, просто такой замаскированный бордель? Что за клуб?
— Нет, почему бордель, солидный, респектабельный клуб. Там после трудов праведных отдыхают разные люди, как правило, прилично обеспеченные. Просто сидят, иногда проводят деловые встречи, переговоры всякие, контракты заключают. Но для этого есть отдельный зал. А чем и с кем они потом занимаются, уходя из клуба — это уж администрацию совсем не интересует, это личное дело каждого.
— Понятно. Но мы отвлеклись. По делу давай.
— По делу… А что по делу? Ты сам то, что, ничего не сумел выяснить, по своим каналам?
— По каким еще каналам?
— Ну, мало ли…
— Каналов, по которым я могу получить информацию об этом деле, на сегодняшний момент у меня не имеется. Знаю только, что никакой это не несчастный случай, а твоего приятеля убили. И еще кучу народа. У меня такое впечатление, что все вокруг что-то знают, а мне не говорят. И знают намного больше меня.
— Понимаешь… все, что ты мне тут рассказывал, напоминает сценарий плохого фильма. Трудно поверить. И вообще…
— Эта ситуация вполне бы напоминала сценарий плохого фильма, если бы все именно так не происходило в действительности. Тебе что, показать справку из больницы?
— Из больницы? Да нет, я верю, то что было с тобой — это произошло в действительности, но твои интерпретации… Возможно, никакой связи тут нет, а все это случайные совпадения и только твои предположения.
— Проще говоря, мои фантазии? Думаешь, у меня паранойя или мания преследования?
— Паранойя и мания преследования — одна и та же болезнь. Нет, я так не думаю, но ты просто можешь ошибаться.
— Я не могу тебе всего рассказать, — печально сказал Алекс, — это действительно опасно. Но поверь, сейчас я не ошибаюсь. Твой УАЗ, по-моему, разбили тоже не случайно. Вероятнее всего, тебя хотели ликвидировать.
— Меня ликвидировать? За что? Кто хотел? Компьютерный вирус? Чепуха, так не бывает.
— Это не вирус. Ладно, об этом всё. Ты не дашь мне координаты всех этих людей?
— Каких ещё людей?
— Тех, — уточнил Алекс, — с кем мы сидели там, в коридоре.
— Зачем тебе всё это понадобилось?
— Желательно кое-что выяснить и проверить.
— Сань, ты чего, хочешь заняться частным сыском? Тебе что, совсем делать нечего?
— Каким сыском? Я просто хочу всё для себя понять и сам во всем разобраться.
— Хорошо, я тебе скажу, но только на меня не ссылаться. Ни при каких обстоятельствах. Только так. Согласен?
— Угу, — задумчиво кивнул Алекс.
— Золиков с женой, жил на улице Маршала Тухачевского дом сорок один, корпус два, первый подъезд, пятый этаж, вторая справа от лифта дверь. Номер квартиры и код в подъезде не помню. Я его сам туда отвозил. Координат матери Золикова не знаю. Ищи сам. А эта девица тусуется в баре клуба «Золотой Угол» на Преображенке.
— Почему — «Золотой Угол»? Что за название?
— А почему бы и нет? Только тебе это будет дорого стоить.
— В каком смысле дорого? — Не понял Алекс.
— В финансовом. Эта весьма дорогостоящая девочка. Да и в клуб пускают только членов.
— Каких ещё членов?
— В бар пускают только членов клуба и их гостей. У тебя есть клубная карта? Нет. Ну и гуляй. А покупать членство в этом клубе у тебя и денег не хватит.
— Но я не собираюсь ее трахать, — расстроено сказал Алекс, — мне только нужно кое-что у нее выяснить…
— Вот это никого не волнует. Трахать, не трахать. Только менты могут кое-что делать бесплатно. И то не все и не всегда. Ее знаешь какие «быки» пасут? Мой тебе совет: не лезь ты в это дерьмо!
— Чего-то я не видел там никаких «быков».
— Плохо смотрел. Я в прокуратуру перед тобой пришел, но позже неё. Там перед подъездом совершенно открыто стоял «Мерс» с двумя бугаями внутри. Они окна опустили, курили и смотрели по сторонам. Дожидались её. Специальные охранники.
— Думаешь? А если ты пришел после неё, почему она мне тогда сказала, что я буду за ней?
— Так просто, ради понта, она и мне сказала то же самое. А про бугаев — уверен. Я их уже видел раньше.
— Тоже в клубе?
— Там, где же ещё?
— Ладно. Я тебе рассказал не все. Я думал обойтись частью, но, похоже, часть без целого не производит надлежащего эффекта.
— Ты философией не пробовал заниматься? Или литературой?
— Ага, литературой. Я в одном издательстве подрабатывал, консультантом по компьютерной технике.
— Да?
— Да. Слушай, а ты сам, откуда у тебя клубная карта, ты ее что, купил? Или в лотерею выиграл?
— Нет, — ответил Зайцев, — не купил. Я оформлял этот клуб. Вернее делал им зимний сад. Там ещё мой однокашник работает, и он же мне предложили клубную карту. Бесплатно. Кто откажется?
— У меня к тебе еще остался один глупый вопрос. Тебе сейчас можно верить?
— На глупый вопрос прямой ответ. Если ты до конца не уверен, не говори мне ничего. Не надо. Я не хочу влезать в твои проблемы, у меня как ты понимаешь, и своих дел предостаточно.
— Когда-то у нас был подобный разговор.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
