Я потерла лоб и откинулась на спинку стула.
— Похоже, мне нужно выйти и войти снова. Давайте сначала: мне нужно всего-навсего позвонить. Ян, можно я воспользуюсь своей кредитной карточкой, чтобы позвонить боссу? У меня — «Мастер Чардж» с грифом «Три А».
— Где выдана?
— В филиале Имперского банка в Сент-Луисе.
— Так. Похоже, ты ночью проспала и не слышала объявления. Или ты хочешь, чтобы твою кредитку арестовали?
— Арестовали?
— У нас что, эхо появилось? Сеть кредитных банков Британской Канады объявила, что все кредитные карточки, выданные в Империи и Квебеке, срочно аннулируются. Но если тебе не лень, пойди сунь ее в терминал и понюхай, как пахнет горелый пластик, — компьютеры нового поколения это умеют.
— О…
— Продолжай. Первая буква была «о».
— Да. Прошу прощения. Можно я позвоню боссу за твой счет?
— Конечно, можно. Только с Жанет договорись. Она хозяйка.
— Жанет, как?
— Ты не ответила на мой вопрос, дорогая. Ну, шепни на ушко!
Я шепнула. Глаза у нее стали большие и круглые.
— Пожалуй, ты сначала лучше позвони.
Мы с Жанет пошли в ее комнату, я дала ей номер кода, и она сама набрала его на пульте терминала.
Бегущая строка исчезла с экрана, и появилась фраза:
ПРИКАЗ СЛУЖБЫ БЕЗОПАСНОСТИ. СВЯЗИ С ЧИКАГСКОЙ ИМПЕРИЕЙ НЕТ.
Надпись горела секунд девять и исчезла. Я прорычала совершенно искреннее проклятие и услышала у себя за спиной укоризненный голос Яна:
— Какой кошмар! Воспитанные девочки и благородные дамы так не разговаривают!
— А я — ни то ни другое. И потом — я убита.
— А я знал, что так и будет. Я слушал это объявление раньше. Но я прекрасно понимал, что ты мне не поверишь и все-таки попытаешься дозвониться.
— Да, ты прав, конечно, я бы все равно попробовала. Ян, но я не только убита, я еще и разорена. У меня бессрочный кредит в Сент-Луисе, а я даже не могу к нему прикоснуться. И с собой у меня пара новозеландских долларов и еще мелочь какая-то. Пятьдесят имперских крон. И аннулированная кредитная карточка. Так что там насчет контракта? Я дорого не возьму.
— Ну, это как посмотреть. Обстоятельства меняют дело, и теперь кроме комнаты и питания я тебе вряд ли что смогу предложить. Вот интересно, что ты там Жанет шепнула. От этого многое может измениться.
Жанет ответила:
— Она мне шепнула: «Honni soit qui mal у pense»[13]. Позволь адресовать эти слова к тебе, дорогой муженек. Марджори, ты нисколько не хуже, чем была час назад. Тебе все равно нельзя ехать домой, пока все не успокоится… Ну а когда это произойдет, и откроют границу, и наладится связь, твоя кредитная карточка вновь обретет силу… если не здесь, то за границей точно. Так что не волнуйся и жди…
— «С чистой совестью и спокойным сердцем». Да, все правильно, — согласился Ян. — А Джордж пока тебя порисует. Ему тоже не позавидуешь. Вы оба — вражеские лазутчики и, как только окажетесь за пределами дома, тут же будете интернированы.
— Мы что, еще одно объявление пропустили? — ахнула Жанет.
— Да. Хотя его уже не раз передавали. И Джорджу, и Марджори следует заявить о себе в ближайшее отделение полиции. Я бы не советовал. Джордж собирается плевать на это, притвориться невинной овечкой и в случае чего сказать, что он не понял, что они имели в виду, — то есть что они имели в виду людей с видом на жительство. У него же есть вид на жительство. Они, пожалуй, могут и отпустить вас. А может быть, и даже очень запросто, вам придется коротать зиму в холодных временных бараках. Пока не похоже, чтобы чрезвычайное положение отменили через неделю.
Я задумалась. Опять сама виновата. Когда я на задании, я никогда не вожу с собой одну-единственную кредитную карточку и всегда имею кучу наличных. Но я, по глупости, решила, что раз я в отпуске, то нечего звенеть монетами на каждом углу. За наличные в этом мире покупается все. А вот без наличных…
Мне не приходилось оставаться подолгу за границей со времени начальной подготовки. Пожалуй, настала пора проверить, не забыла ли я, чему меня учили. Слава всевышнему — погода стояла теплая.
Тут мы все услышали, как Джордж кричит:
— Эй вы, потише! Или идите сюда!
Мы бегом бросились на кухню.
«…Господа нашего! Не слушайте речи хвастливых грешников! Только мы одни ответственны за те апокалипсические знамения, которые вы видите повсюду вокруг себя. Слуги сатаны пытались узурпировать святые права божьих избранников и приписать себе святые деяния. За это они и наказаны теперь. Пока же мы советуем мировым лидерам в мирских деяниях исполнять следующие заповеди:
Прекратить все попытки преодолевать твердь небесную. Если бы Господь желал, чтобы сыны человеческие путешествовали по воздуху, он наделил бы их крыльями. Пусть не останется в живых ни одно бесовское творение! Так называемая генная инженерия — страшнейшее святотатство, вмешательство в божий план творения. Разрушайте логова богохульников, в которых творятся такие мерзости! Убивайте живых мертвецов, которых производят на свет в этих прообразах геенны! Вешайте святотатцев, которые творят эти злокозненные деяния!»
— Господи помилуй, — прошептал Джордж. — Похоже, это про меня.
(Я промолчала. Я знала, что это — про меня.)
«Мужчины, делящие ложе с мужчинами, женщины, возлегающие с женщинами, мерзкие-скотоложцы — все они будут побиты камнями и убиты. Будут убиты и женщины, уличенные в прелюбодеянии.
Католики и мусульмане, неверные и иудеи, язычники! «Ангелы Господни» вещают вам: покайтесь, ибо час ваш близок! Покайтесь или вас покарают мечи избранников Господа!
Производители порнографии, развратники и женщины легкого поведения, покайтесь — или на вас падет кара Господня!
Грешники и святотатцы, продолжайте слушать этот канал, и мы поведаем вам, как вы еще сумеете обрести спасение!
Вы слушали «Голос «Ангелов Господних».
Голос умолк, и экран опустел. Ян спросил:
— Жанет, помнишь, мы ведь видели этих «Ангелов»?
— Еще бы! Никогда не забуду! Но ничего подобного я от них не ожидала.
Я спросила:
— Это что, действительно «Ангелы Господни» или просто очередной кошмар?
— Хм-м-м… — протянула Жанет. — Как-то трудно соединить то, что мы сейчас слышали, с теми «Ангелами», которых мы с Яном видели. В конце марта или в начале апреля я ездила в порт встречать Яна. Там была огромная толпа кришнаитов — желтые балахоны, бритые головы, дурацкие танцы, ну и, конечно, выпрашивание милостыни. А тут как раз прибыл рейс, и из ворот выходила довольно большая компания сайентологов — они направлялись куда-то по своим делам — было что-то вроде Северо-Американской конференции, что ли. Как только те и другие смешались, откуда ни возьмись появились «Ангелы Господни» — с транспарантами, написанными от руки, барабанами и дубинками.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
