«разговоры» с таким не прокатывали, а чтобы подраться у их «интеллигентов» не хватило бы ни духу, ни сил. Да и неизвестно, кто бы ещё вышел победителем. Так что единственное, что парни могли, если на горизонте появлялся Серёжестасик, это коллективно его посылать, а затем уводить Киру в класс. По факту получалось, что восьмиклассник зашугал одиннадцатиклассников. А Ксюша ходила «на поклон» к этому классу и решала им домашку, чтобы её не коснулась чаша сия.
Кира уже не могла вспомнить, что было последней каплей, то ли какие-то записки, то ли очередное обзывательство на весь коридор школы, когда все оборачиваются и смотрят с осуждением — и почти всегда эти взгляды и мерзкие хихикания были направлены на неё. Но она решила проблему Серёжестасика сама. Узнала когда у его восьмого класса классный час по расписанию, подождала пока тот начнётся, постучалась, вошла и при всём классе и учительнице, оказавшейся их географичкой, спокойно с ленивой понимающей улыбочкой сказала их классной, что ей уже надоели тупые подкаты от малолетнего дебила с муравьями в штанах и что, пожалуйста, кто-нибудь должен объяснить этому маленькому мальчику, что у Серёжестасика нет и тени шанса, так как у неё уже есть парень. И что Серёжестасику надо попытаться очаровывать девочек своего уровня и круга общения. Тогда Киру всю колотило внутри, но она не подала и вида, как трудно ей улыбаться и быть спокойной. Она только радовалась, что её кожа не краснеет и не может выдать, как противно и стыдно ей было унижать другого человека. Весь восьмой «А» смеялся и повторял её реплики, рождённые почти спонтанно. Пришлось бить по больному, чтобы наверняка, и чтобы до Серёжестасика дошло. Учительница пообещала разобраться. Кира покинула тот класс с видом победительницы. Серёжестасик примолк, и до этого момента Кира про него не вспоминала.
— Я чувствую какую-то опасность, — внезапно предупредил Грим, вырвав из воспоминаний.
— Что? Какую опасность? — завертела головой Кира в поисках. — На нас что-то может упасть?
— Не знаю, но все конструкции стабильны, а вот возмущение потоков…
Договорить Грим не успел, потому что на Киру спиной налетела какая-то девчонка из соседнего круга, где танцевали теперь уже девятиклассницы.
— Извините, — машинально сказала Кира, которая в последний момент почти ушла от соприкосновения. На дискотеке могли махать руками, так что обычно она настраивалась на подобное восприятие, чтоб её никто не брякнул в танцевальном порыве.
Девчонка развернулась к ней, и Кира на мгновение застыла, заметив перекошенное злостью лицо.
— Ах ты сучка!
— Берегись, — закричала Таня, и Кира поняла, что видит замах ногой, который летит ей в голову, точней, в лицо. Несмотря на росток ей до плеча, растяжка и видимо какая-то подготовка у внезапно напавшей девчонки была.
Вокруг просто моментально образовалось пустое пространство. В последнее мгновение Кира успела чуть отшатнуться, и удар, который мог разбить ей нос, прошёл по касательной. Щёку обожгло болью, но от хлынувшего адреналина Кира её почти не ощутила. Сейчас было важней не дать себя завалить и запинать. А ещё было страшно, что к напавшей присоединятся, а вокруг никого из знакомых.
Кира дралась.
Дралась класса до пятого. Но всегда это была драка «на сдачу», когда кто-то на неё нападал. Иногда одноклассники специально её доводили, пихали и толкали, и тогда Кира считала, что на неё напали, а значит, можно «дать сдачу». Она никогда не нападала первой. Но «слава» бойца, от которого можно получить по зубам и который всегда побеждал, становясь диким и бешеным, давала ей некоторую фору в отстаивании своей независимости в классе.
В детстве она была что называется «пацанкой», ходила в шапке, закрывающей косички и прохожие обращались к ней «эй, мальчик» и ей это нравилось. Она бегала с парнями по стройкам, разводила косты и лазила по помойкам. Однажды, когда она шла домой вместе с Моисейских и ещё одним одноклассником, который жил в соседнем подъезда, к ним пристали какие-то хулиганы постарше, кажется знакомые Моисейских, а этот тогда «вроде как друг», выставил вперёд Киру, прикрывать, и парни трусливо сбежали.
Тогда Кире сильно досталось по голове, потому что напали оба сразу, её били пока не сдёрнули шапку и не поняли, что она девчонка. После той драки у Киры не только были фингалы на обоих глазах, но и начало падать зрение. А ещё она перестала прятать волосы и стараться походить на мальчика.
В последний раз Кира дралась в восьмом классе. Её «слава» позабылась, а у мальчиков началось «созревание», толкающее их на недопустимые поступки. А Кира никому не позволяла нарушать свои границы без разрешения. Так что это было довольно жестоко и показательно, чтобы никому не было повадно к ней лезть особенно со всякой мерзостью. В классе всё поняли.
Кира никогда не дралась с девочкой, её противниками всегда были только парни, но знала, что в драках девчонки любят хватать за волосы, царапаться, и в принципе метят в лицо, чтобы обезобразить. Впрочем, напавшая дралась не как девчонка, и развернулась для второго удара ногой, похоже, что была каратисткой или кем-то вроде. Пропустишь такой — и всё. К счастью, теперь Кира всё видела, а также была выше и имела хоть какую-то, но подготовку. Поэтому ударившую её в грудь ногу она схватила, потянула на себя с вывертом и залепила ногой свой «коронный по яйцам». Яиц у напавшей не было, но удар в пах в любом случае малоприятен, так как там располагались много всякий нервных узлов. Впрочем, её противница оказалась вёрткой и успела ударить кулаком в плечо, промахнувшись по лицу.
Таня подлетела сзади и, с визгом вцепившись в чужие плечи и волосы, уронила напавшую на пол.
— Драка! Драка! — закричал кто-то, музыку остановили и Кира, схватив Таню за руку, потащила её к выходу из зала, пока её противница не оклемалась или не позвала подружек.
— Бежим к маме! — скомандовала Кира. В данном случае это был самый лучший вариант. Тем более, что после драк дискотеки прекращали: после одного избиения девчонки это стало правилом. Так что обычно ищущих приключения на танцполе успокаивали друзья и подружки, чтобы не ломали всем кайф. Сейчас же, прокручивая воспоминания о случившемся, Кира была почти уверена, что натравили на неё эту неадекватную именно знакомые «восьмиклассницы», то ли хотели «атамстить» за Серёжостасика, то ли изначально это они через него её травили из развлечения и стремления оказаться круче всех. Впрочем, эти мотивы Кире были не особо интересны.
— Кира… — ахнула мама, когда они заявились на корпоратив.
— На нас напала какая-то
