В конце 1970 – начале 1980-х годов Universal City Studios и Walt Disney Productions судились с Sony, пытаясь остановить продажу видеомагнитофонов. Голливуд утверждал, что видеомагнитофоны нарушали федеральный закон, позволяя зрителям изменять время просмотра телепередач и создавать домашние библиотеки видеокассет с фильмами без разрешения владельца авторских прав. В 1982 году Джек Валенти произнес перед Конгрессом знаменитую речь: «Видеомагнитофон для американского кинопродюсера и американского зрителя – это то же, что Бостонский душитель для одинокой женщины».[6-4] Адвокат студии сообщил Верховному суду, что видеомагнитофон создал «многомиллиардную индустрию, основанную на краже чужой собственности». Студии проиграли, хотя были на волосок от победы, но судья Сандра Дей О'Коннор (Sandra Day O'Connor) передумала, и подарила победу Sony. Активисты с восторгом относятся к решению по делу Betamax 1984 года, ставшему Хартией вольности века технологий. Однако Голливуд до сих пор ищет способ оспорить решение, даже несмотря на то что прокат и продажа VHS и DVD (технология, которую студии так же не хотели поначалу признавать) сейчас приносят индустрии 63 % всего дохода, что намного превосходит тот 21 %, который составляют продажи билетов.
В 1998 году индустрия звукозаписи подала в суд на Diamond Multimedia, чтобы помешать ей выпустить первый в мире портативный MP3-плейер Rio, заявив, будто MP3-плейеры предназначены для пиратства. Суд с этим не согласился, и сегодня музыкальные интернет-магазины переживают рост продаж музыки через Интернет для прослушивания в портативных плейерах.
В 2001 году двадцать восемь киностудий и медиа-компаний подали в суд на компанию Sonicblue за нарушение копирайта, поскольку ее плейеры ReplayTV могли пропускать рекламу и позволяли друзьям обмениваться записями шоу. Два года спустя Sonicblue обанкротилась, в том числе и из-за этой тяжбы.
Сегодня в своих речах и публичных выступлениях главы медиа-компаний жалуются на распространение в персональных компьютерах приводов для записи CD и DVD, называя их инструментами пиратства.
Амир Маджидимер, управляющий подразделением цифровых медиа в Microsoft Windows, сказал в интервью журналу Business 2.0: «Студии заботят три вещи: пиратство, пиратство и пиратство».[6-5] Обратите внимание, что в списке нет впечатлений клиентов, удобства и прав пользователей.
Сегодняшние битвы между индустрией развлечений и техническими новаторами могут показаться чем-то новым из-за технологий, которые в них фигурируют. Однако основатель DigitalConsumer.org Джо Краус напоминает нам: «Это не новый бой. Это очередной раунд боя, идущего уже долгое время. У индустрии контента богатая история попыток управления инновациями, которые вышли из-под контроля, через суд и активных лоббистов в Вашингтоне. Они сражаются очень отчаянно, так как осознают размеры технологических изменений, которые происходят у них за спиной».
Краус может подкрепить свои слова техническими рекомендациями. Он заработал миллионы как один из основателей поисковой системы Excite и так углубился в вопросы копирайта, что в марте 2002 года запустил проект DigitalConsumer.org, в тот же день, когда он давал показания в юридической комиссии сената по делу об угрозе добросовестному использованию со стороны системы управления правами на использование контента [Digital Rights Management, DRM], которая определяет, как люди могут использовать различные продукты.[6-6] Всего за месяц защитникам удалось собрать подписи сорока пяти тысяч человек.
Сегодня компании пытаются использовать хитрый маневр: они защищают все больше устройств и контента с помощью шифрования, говорит Краус. Взлом защиты означает нарушение федерального закона. До недавних пор закон позволял частным лицам использовать контент способами, не оговоренными владельцем авторских прав. Однако компания может защитить с помощью шифрования любой медиа-файл и заявить, что, если кто-то взламывает защиту от копирования, чтобы использовать материал способом, который не нравится его создателю, он нарушает закон о защите авторских прав в цифровую эпоху (DMCA).
Давайте заглянем чуть дальше. Представьте себе мир, в котором все цифровые устройства (каждый цифровой телевизор, каждый видеоплейер, каждый музыкальный плейер, каждый записывающий видеомагнитофон, каждый компьютер и каждое беспроводное устройство) содержат одобренные Голливудом схемы или чипы, позволяющие компаниям индустрии развлечений контролировать то, как используется устройство. Сейчас прецедентов такой системы контроля не существует.
Краус подчеркивает, что исторически несанкционированное использование редко обозначало незаконное использование. Хорошая новость в том, что «при отсутствии необходимости просить разрешения на использование творческие люди могут использовать контент неожиданным образом, создав большую экономическую ценность, чем владельцы контента могли себе вообразить. Не MGM, а Sony придумала видеомагнитофон. Не RCA Records, а Sony придумала портативный музыкальный плейер. Если бы владельцы авторских прав могли управлять тем, как проигрывается и используется их контент, у нас бы не было фотокопировального аппарата, видеомагнитофона, МР3-плейера, портативного CD-плейера, кабельного телевидения и TiVo – всего, что не предусмотрено медиа-компаниями. Если вы против такого баловства, огромное число инноваций задохнется. А ведь им найдется множество способов применения. Вот почему я так сильно об этом беспокоюсь».
Из дверей Black Box в Окленде на теплую летнюю ночную улицу высыпает толпа народа. На этом мероприятии, являющемся частью выставки «Незаконное искусство»[6-7], должна быть разыграна трагедия все туже затягивающейся петли порочного применения законов об авторском праве; в нем принимают участие создатели электроники, цифровых фильмов и искусства, «основанного на присвоении», а также лидеры движения за свободную культуру. В толпе более 150 человек, от абсолютно честных активистов из Беркли до модников из Сан-Франциско с сережкой в носу. Надпись на футболке студента колледжа отражает настроение многих собравшихся: «Делиться не значит воровать».
Шестеро из нас толпится у телевизора, на экране которого появляется сцена из «Телепузиков». Но ее показывает не PBS: когда в стране Телепузиков наступает утро, солнце превращается в лицо Джорджа Буша, льющее смертоносные лучи на кроликов и других диких животных. В следующем видеофрагменте мы видим Маленькую Русалочку, однако создатель этого пятиминутного мультфильма поместил на экран горящих скелетов, угрожающего вида женщину с кошачьей мордой, зловещий голос адвоката музыкальной индустрии и голос Маленькой Русалочки, звучащий на фоне грохочущей кавер-версии «Gimme Gimme Gimme» группы Black Flag, сделанной Negativeland. Не очень похоже на диснеевскую сказку, и именно это хотел показать автор.
Здесь и на подобном шоу, проходящем на другой стороне залива, в Художественной галерее Музея современного искусства в Сан-Франциско, мы видим работы, расширяющие границы культурного выражения, обостряя наше восприятие. Но сейчас большие корпорации напирают. Mattel подала в суд на художника Тома Форсайта за то, что тот поместил куклу Барби в миксер, чтобы привлечь внимание к попытке продать детям «неправдоподобный миф о красоте». Премьера пьесы «Послание» о последних годах жизни Маршалла Маклюэна, написанной драматургом Джейсоном Шерманом, должна была состояться осенью 2003 года в Торонто, однако была отменена после того, как семья Маклюэна пригрозила подать в суд за нарушения закона об авторском праве. Суд запретил показ в кинотеатрах документального фильма о борьбе Карен Карпентер с анорексией, так как в фильме без разрешения звучала музыка группы The Carpenters; в фильме брат Карен, Ричард, был выставлен в невыгодном свете, поэтому он отказался дать создателям фильма разрешение на использование музыки. Копия, показанная сегодня ночью, нелегальна. На выставке также можно найти CD с записью двух десятков песен, законность которых была поставлена под сомнение.
У дверей седой создатель архива фильмов Ричард Прелинджер, поместивший почти 1200 фильмов, ставших всеобщим достоянием, в интернет-архив, разглядывает изображение Кришны на стене. Фильмы, за которые он отвечает, за несколько лет были скачаны более миллиона раз, но в коллекции в ближайшие двенадцать лет не появится новых фильмов – спасибо акту Сонни Боно. «У публики нет прав доступа к культурной информации, – объясняет мне Прелинджер. – Люди должны понять, что именно посредники – распространители и издатели – используют закон об авторском праве, чтобы подавить в зрителях самовыражение и превратить Интернет в источник информации, доступный только для чтения. Художники должны собраться и запретить корпорациям действовать от нашего лица, чтобы установить „все-права-защищены“ взгляд на мир. Искусство никогда не было таким».
Чуть позже я наткнулся на одного из докладчиков вечера, Фреда фон Ломанна, адвоката с конским хвостом из Electronic Frontier Foundation. Каждый раз, когда EFF берется за защиту файлообменных сетей или человека, обвиненного в нарушении DMCA, темноглазый и безумно энергичный фон Ломанн обычно появляется в суде или готовит письменное изложение дела. Разглядывая галерею, я говорю фон Ломанну, что нарушение свободы художника очень опасно, но, подозреваю, большинство людей из пригорода, где я живу, найдут проблему слишком абстрактной и навсегда о ней забудут. Так почему же он утверждает, что американский средний класс страдает от ужесточения контроля со стороны индустрии развлечений?
