— Да, там тебе больше пригодится твое университетское образование, дорогая, — поддержал его отец, — чем для того, чтобы застилать постели и мыть пол.
Сначала эта новость вызвала в Ким приступ энтузиазма; это был шанс, один из тысячи, на этой работе она сможет использовать свой интеллект, который за последние несколько недель совсем впал в спячку.
— Перри, а можно мне подумать? Или ему нужен срочный ответ?
— Ну ты даешь! — удивился Перри. — А что тебя смущает? Ты что, собираешься быть домработницей до конца жизни?
— Да нет, конечно, — ответила Ким, сердясь на себя за свою нерешительность, — просто… — Она вдруг вспомнила, как Кэнди обнимала ее за шею, как она шептала ей в ухо: «Ты ведь вернешься, правда?» — Я не могу сейчас объяснить, Перри. Ты все равно не поймешь. — Она с сомнением посмотрела на маму. — Разве что мама поймет.
После ужина Перри, уходя, похлопал сестру по плечу:
— Иди на эту работу, Ким, даже не раздумывай. Уходи от этого своего распутного ученого, — махнул на прощание рукой и удалился.
Потом Ким позвонила всем своим приятелям и проболтала с каждым почти по часу. Положив трубку, она поделилась с матерью своими сомнениями, но и мама не смогла ей ничего посоветовать.
— Ким, ты должна сама решить это для себя. Конечно, мне жаль эту бедную девочку, но ведь у нее есть отец, который должен об этом позаботиться, правильно?
— Мама, но ты не знаешь Кэнди. Она такая добрая, такая милая. Жалко, что я не могла привезти ее с собой.
На лице матери появилось озабоченное выражение.
— Дорогая, ты не должна к ней слишком привязываться. Это же совершенно ни к чему, правда? Тебе все равно придется рано или поздно уйти, и насколько я могу судить, чем раньше, тем лучше.
Но Ким не рассказала матери о другой проблеме — о своей любви к Оуэну. Эту тайну она не смогла раскрыть даже маме.
На следующий вечер, точно в назначенное время, она позвонила Кэнди. Трубку взял Оуэн. Он говорил коротко, но не был удивлен — явно ожидал ее звонка. Скоро стало ясно, что сама Кэнди ждала звонка весь день, но когда она подошла к телефону, сказать ей оказалось нечего.
Ким так растрогалась, услышав голос девочки, что у нее пересохло в горле, она не могла говорить и беспомощно посмотрела на мать, которая стояла рядом.
— Кэнди, — сказала Ким, — здесь рядом со мной стоит моя мама. Хочешь с ней поговорить? Дать ей трубку?
Мать покачала головой и прошептала:
— Не хватало еще меня в это впутывать, Ким, — но в трубку сказала: — Это ты, Кэнди? А это говорит мама Ким. Как у тебя дела?.. Да, конечно, я понимаю, что ты скучаешь без Ким… Да, не волнуйся. — Она скорчила гримасу. — Да, Ким приедет к тебе, не бойся. Тебе нравится ходить в школу, Кэнди?.. Что, ты играешь на флейте? Какая ты умница! А Ким не умела играть на музыкальных инструментах, когда ходила в школу… Ты любишь писать рассказы? Правда, дорогая? И ты уже много написала? Ну, дай их как-нибудь почитать Ким… А, понятно, вы их пишете в школе. Я так рада, что мы с тобой поговорили, Кэнди. Хочешь еще поговорить с Ким?
Ким взяла трубку:
— Да, Кэнди, я приеду домой, да. Нет, не сегодня, завтра. Завтра вечером. Да, милая, обещаю. Спокойной ночи, Кэнди.
Ким положила трубку, и глаза ее наполнились слезами.
— Ну что мне делать, мама?
— Дорогая, даже не знаю, что сказать. Просто не знаю.
В день, когда надо было возвращаться, Ким все никак не могла уехать из дома. К ним зашли ее друзья, а Перри привел свою очередную подружку, так что получилась небольшая вечеринка.
Ким пообещала матери, когда они обнялись на прощание, что серьезно подумает насчет работы, о которой говорил Перри. Она сказала, что о такой работе можно только мечтать, но… Мать заверила ее, что все понимает.
— Но ведь тебе нужно устраивать свою собственную жизнь, Ким. Ты не можешь связывать себя чужим ребенком, какой бы милой и очаровательной ни была девочка.
Поездка обратно заняла гораздо больше времени, чем Ким предполагала. Сначала по пути ей пришлось заехать в небольшой городок, чтобы заправиться бензином, потому что почти все колонки на шоссе почему-то были закрыты.
Вернулась она усталая и голодная. В доме царил полный хаос. Оуэн вышел встречать ее на крыльцо, бледный от гнева. Где она была так долго? Почему опоздала? Кэнди чуть не свела его с ума, утверждая, что Ким больше не вернется.
— Она кричала и визжала так, что оглушила меня совершенно, — жаловался он. — Мне пришлось просить Дафну ее успокоить, но она так и не перестала рыдать.
— Простите, мистер Ланг, я задержалась. Во-первых, ко мне неожиданно нагрянули друзья…
— Друзья? Они что, важнее для вас, чем ваша работа?
Ким побледнела от обиды:
— Мне кажется, вы ко мне несправедливы, мистер Ланг. Я обещала Кэнди, что вернусь…
— Да, но все остальные тоже ей это обещали. Когда стемнело, она решила, что вы ее обманули, как другие.
— А где она сейчас?
— У Дафны. Пойду приведу ее.
Но в этом не было необходимости. Девочка уже увидела машину Ким. Маленькая фигурка в пижаме выбежала вприпрыжку из ворот соседского сада и кинулась в распростертые объятия Ким. Малышка крепко прижалась к ней, а Ким подхватила ее на руки и так и держала, покачиваясь из стороны в сторону, как делают матери, утешая любимого ребенка.
— Я думала, ты не приедешь, — всхлипывала Кэнди.
— Ну как ты могла так подумать, Кэнди, — взволнованно бормотала Ким, — я же обещала.
Это не помогло. Девочка продолжала твердить одно и то же, пока Ким не укачала ее на руках, как младенца, и она не успокоилась.
Ким в отчаянии взглянула на Дафну, и та ответила ей сочувственным взглядом. Потом Ким посмотрела на отца Кэнди, но на его лице, затененном сумерками, ничего невозможно было разглядеть. Наконец она опустила девочку на землю.
— Иди в постель, Кэнди, я сейчас покажу, что я тебе привезла. Это большая, толстая тетрадка и набор карандашей, чтобы ты могла написать много, много историй…
Когда Кэнди уснула, Ким по просьбе Оуэна спустилась вниз. Она ничего не ела с самого отъезда из дома и чувствовала, что буквально валится с ног.
— Садитесь, мисс Пейтон. — Она с благодарностью опустилась на стул. — Пожалуй, это прозвучит иронически и запоздало после той сцены, которой мы только что были свидетелями, но я убедительно прошу вас не слишком привязывать мою дочь к вашему фартуку.
Ким помолчала, собираясь с мыслями, потом поинтересовалась:
— Это что, совет, мистер Ланг, или предупреждение?
— Предупреждение, мисс Пейтон, последнее предупреждение.
— И что это значит, мистер Ланг?
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
