Здесь были и обещанные банки с пюре из помидоров. Я не знаю продукта более замечательного и незаменимого в дороге, чем томатная паста. Соус из неё способен придать пикантный вкус даже самому жесткому тетеревиному мясу; а если развести её водой, то получится напиток лучше всякого пива — для легкого завтрака подходит замечательно. Были здесь и банки с вареньем, и пшеничная мука мельчайшего помола, и нежнейшая копченая ветчина, и даже немного солений. Ну прямо-таки не мальчишка, а настоящий караван с провизией!
Мы приготовили шикарный ужин и, наевшись до отвала, расположились для отдыха. Я закурил трубку, снял сапоги, чувствуя босыми ступнями легкое дыхание прохладного ночного ветерка, и глядел, как в небе над горными вершинами зажигаются звезды, как мерцают они в просветах между скалами и летят над землей, словно негаснущие искры огромного костра.
— Ну а теперь, давай, выкладывай, зачем ты пришел сюда, сынок, — сказал я.
— Потому что мы с тобой очень давно не виделись, и, вообще, нужно же мне было хоть куда-то идти, — отозвался он.
Я покачал головой, бросая взгляд на лукавую физиономию мальчишки, расположившегося по другую сторону от догорающего костра, и замечая, как сверкнули в темноте его глаза.
— Хватит врать-то. Давай, выкладывай все начистоту, — велел я.
— Хорошо, скажу все, как есть, — согласился Чип. — Дело в том, что поначалу все шло очень гладко и хорошо. Но потом я прознал о том, что за расследование этого дела собирается взяться Таг Мерфи.
Таг Мерфи!
Даг Уотерс!
Это был далеко не первый случай, когда эти двое соревновались друг с другом по части ума и сообразительности. И далеко не в первый раз в это противостояние решительно вмешивался Чип.
Может быть этот шериф-ирландец и не обладал сверхъестественными умственными способностями, но у его отличала поистине бульдожья хватка и упорство, которого зачастую так не хватало его куда более сообразительным коллегам. Я вздрогнул, услышав это имя, и перед глазами у меня тотчас возникло его решительное лицо. Мне даже показалось, что я уже слышу его хрипловатый голос.
— А Мерфи-то какое отношение имеет ко всему этому? — спросил я.
— Он идет по следу, — сказал мальчишка. — Будь это кто-нибудь другой, то я не стал бы возражать. Просто затаился бы и стал ждать. Они никогда не додумались бы заподозрить меня. Но Таг Мерфи — это же совсем другое дело. Он совсем не дурак и знает, где искать и за что можно зацепиться. Так что как-нибудь он мог наведаться и ко мне. А спрятать целый мешок денег, между прочим, не так уж и просто.
— Да уж, с ним шутки плохи, — согласился я, — и отделаться от него нелегко. Кто бы сомневался. И все-таки мне не понятно, что привело тебя сюда.
— Ну, в общем, все очень просто, — мрачно проговорил мальчишка. — Даг Уотерс оказался под колпаком у полицейских, которые денно и нощно следили за каждым его шагом. Поэтому посоветоваться с ним о том, как быть дальше, у меня не было никакой возможности. А потом до меня дошли слухи о том, что за дело берется Мерфи, и понял, что я должен держаться поближе к кому-то, кто постарше, а, значит, и помудрее меня. И тогда я вспомнил о тебе, напарник. Я подумал о тебе, Джо. И вот я здесь.
— Постой-постой, — перебил я его. — Ты подумал обо мне?
— Ну да, конечно, — быстро отозвался он.
— Но пойми же, сынок, — втолковывал я ему, — я в такие дела предпочитаю не лезть. И вообще все это… не по моей части.
— Но ведь ты же мой друг, — сказал Чип.
Я уставился на него, вполне понимая, к чему он клонит. Еще бы, свой своему поневоле друг!
— Но, черт возьми, Чип! — воскликнул я. — Неужели ты не понимаешь, что Таг Мерфи знает о том, что я хожу в приятелях у тебя с Уотерсом? С чего ты взял, что он не объявится здесь, если прознает, что ты исчез в этом направлении?
Глава 4
Похоже, подобная мысль никогда не приходила Чипу в голову. Он задумчиво почесал в затылке и с явным сожалением покачал головой.
— Похоже, я здорово лопухнулся, — проговорил он. — Мне следовало бы вспомнить о том, что шериф знал о том, что ты был с нами во время налета на тюрьму, когда Уотерсу устроили побег. Надо же, совершенно вылетело из головы. Похоже, Джо, я совершил большую глупость. Ну да ладно, завтра же меня здесь уже не будет.
Мне стало жаль мальчишку. Во всяком случае не так уж и часто он признавал свои ошибки, так как замечаний в свой адрес терпеть не мог и был готов вцепиться в горло всякому, кто пытался лезть к нему с критикой.
Поэтому я сказал:
— Да что ты, Чип. Все в порядке. Ни о чем не беспокойся. Я сам все устрою. К тому же это такая глухомань, что отыскать нас здесь будет трудновато даже шерифу.
— Так-то оно так, — согласился Чип, — но я тоже отмечал дорогу, когда ехал сюда. А вдруг он и в самом деле припрется сюда?!
Я видел, как уже одна только мысль об этом заставила его содрогнуться.
— Не волнуйся, все будет хорошо, — робко сказал я.
— Как бы не так, — возразил Чип. — Что по-твоему, что он подумает, если найдет у тебя сумку, набитую деньгами? Просто решит, что ты один из соучастников, только и всего.
— Так я смогу запросто доказать, что во время ограбления я был здесь, — сказал я.
— Ага. Но ответственность за хранение краденного ещё никто не отменял, — ответил Чип.
— Да уж. Вот оно, значит, как, — задумчиво проговорил я, а затем добавил: — А ты, Чип, как я погляжу, неплохо разбираешься даже в таких тонкостях.
Он тяжело вздохнул и ответил:
— Так уж получилось, Джо. Слышал от Дага Уотерса и кое-кого из его приятелей.
— И что у него за приятели? — спросил я. — Насколько мне известно, раньше он предпочитал работать в одиночку.
— Так уж вышло, — сказал Чип. — Когда человеку слишком многое сходит с рук, то он в некотором смысле теряет бдительность. То есть, я хочу сказать, начинает думать, что так будет продолжаться всегда. То же самое и с Дагом. Ему почти всегда удавалось выкрутиться. И теперь он считает, что закон для него вообще не писан. Раньше он не доверял никому, кроме меня. А теперь, похоже, начинает верить всем подряд. Не иначе, как совсем уже тронулся умом мужик!
Мне тоже не оставалось ничего, как только тяжко вздохнуть.
Просто невероятно, до какой степени мальчишка привязался к Дагу Уотерсу. Они были неразлучны, и каждый был готов пожертвовать жизнью ради друга. К тому же до сих пор Даг Уотерс зорко следил за тем, чтобы мальчишка не вступал в конфликт с правосудием, всячески оберегая его от участия в перестрелках, грабежах и драках с поножовщиной, в которых частенько принимал участие сам. Все это время он трогательно заботился о благополучии Чипа, а Чип, в свою очередь, беспокоился о нем. Не скрою, Даг был мне очень симпатичен. При всей своей взбалмошности и непредсказуемости он все-таки был и оставался отличным парнем и верным другом, который никогда не предаст и не бросит в беде. И это его последнее качество, на мой взгляд, с лихвой перевешивало все его недостатки.
