— В самом деле, сэр? — по тону Пико можно было судить, он считает это большой потерей для Кэмпиона. — Здешние люди любят, чтобы гробы им привозили подобным образом. Считают, что как-то приличнее, если катафалк не приезжает дважды. У Боулса весьма приличная повозка: старая, но в прекрасном состоянии. Высокие козлы для возницы. Весьма прилично выглядит. Да, ещё одно: все время, пока я с ним разговаривал, старик Боулс отчаянно потел, и взмок, как мышь. На все вопросы отвечал откровенно, добровольно водил нас всюду и был необычайно любезен, но все время потел.
— Какой же вывод делаете вы, сержант? Что он простужен? Чарли Люк нечеловечески устал.
— Нет, инспектор. — В голосе Пико звучал явный укор. — Мне кажется, он был до смерти напуган. Но не знаю, почему. Разумеется, я отметил это в своём рапорте. Спокойно ночи, сэр.
Инспектор потянулся за шляпой.
— Пойду я, пожалуй, домой, — сказал он. — Мисс Рут отравили, парень Клитии получил по голове, папаша Уайлд покончил с собой, капитан отключился. Джесси невиновен, но потеет, а мы все там же, где и были. Проклятый мир! Ведь мы не знаем даже, кто писал чёртовы анонимки.
— О, я кое-что вспомнил, — заметил Кэмпион. — Я вам не показал последнее письмо, полученное доктором. А в связи с ним у меня возникла идея.
Достав листок из кармана пиджака, он положил его на край кровати. Нужный абзац находился ближе к концу. Кэмпион прочитал вслух.
— Я наблюдаю за тобой, ты виноват во всех несчастьях и неприятностях. Господь один все знает, амен, стекло говорит: не забывай…"
Они с Люком переглянулись.
— Я сразу на это наткнулся. Говорящее стекло может означать хрустальный шар. Есть тут в квартале ясновидицы, гадалки?
Люк рухнул на стул, сжимая шляпу в руке.
— Я имею в виду капитана и женщину, которую он ждал у почтового ящика, — неторопливо продолжал Кэмпион. — Он носит относительно новый перстень с небольши изумрудом. Странный камень для мужчины в его возрасте, но Рени сказала, что родился он в мае, а я вычитал в «Справочнике для женщин», что если рождённые в мае хотят быть счастливы, им нужно носить что-то зеленое, лучше всего изумруды. Человек был сосредоточен только на себе и времени у него хватало.
Он взглянул на внимательно слушавшего Люка.
— Никто не узнает столько всякой всячины, как гадалки от своих клиентов. Могу себе представить странную парочку: стареющего волокиту и полоумную мегеру лет пятидесяти — шестидесяти, которую он часто навещает, выбалтывая все подряд. Когда дело нашумело и все заговорили о письмах, у него наверняка появились подозрения. Могло дойти до ссоры. Она могла угрожать, что и ему пришлёт письмо, не знаю. Но когда Лоуренс спросил его о письмах, капитан совсем потерял голову.
Люк сидел неподвижно, словно окаменев, а потом очень тихо произнёс:
— Мне пора в отставку. Есть тут такая гадалка, даже вы её видели.
— Вы с ней знакомы?
— Немного! — Он встал, почтительно глядя на Кэмпиона. — Я даже знал, что он к ней захаживал. Мой человек видел, как он выходил из её дома, и мне доложили в самом начале дела. Но я совершенно забыл. Просто прохлопал. А вы ничего не знали и вывели чистой дедукцией…
— Я могу ошибаться, — похоже, Кэмпион был огорчён такой реакцией.
— Ну нет! — Чарли опять оживился. К нему вновь вернулась прежняя энергия и, казалось, он даже помолодел лет на десять. — Вы совершенно правы насчёт гадалки. Величает она себя Дочерью фараона. Берет за сеанс по десятке. Мы её не трогали, поскольку сочли совершенно безвредной.
Лицо инспектора было предельно сосредоточенно, он искал в памяти нужный образ.
— Ну конечно! — убеждённо воскликнул он. — Это она! Зовут её на самом деле…сейчас вспомню…зовут её…Господи Боже! — Глаза его расширились от изумления. — Вы знаете, кто она, мистер Кэмпион? Она сестра…Черт возьми, она должна быть его сестрой! Её фамилия Конгрейв! Сестра старого губошлёпа на из банка. О Господи, не дай мне умереть, прежде чем я до них доберусь!
Он был так возбуждён, что не слышал даже упорного стука в дверь, которая вдруг распахнулась и на пороге появилась восхитительная Клития Уайт. Не сознавая, что появилась в критический момент, она стояла во всей своей красе, глядя на Люка немного испуганно и несколько вызывающе. Облегающая блузка подчёркивала все достоинства её юной груди. Клешеная юбка струилась шикарными складками. Изобретательно повязанный двойным бантом шарф в горошек придавал сходство с разряженным котёнком, зато элегантная шляпка сидела на старательно уложенных волосах.
— Ну как? — спросила она, затаив дыхание.
Чарли Люк даже забыл, что спешил куда-то по делу. Кэмпион никогда ещё не испытывал к нему столь большое уважение, как в эту минуту. Люк замер, пристально её разглядывая, прищурившись и сосредоточившись.
— Знаешь, что я скажу, — наконец сказал он. — Сними этот шарфик, и в воскресенье я возьму тебя в кино.
Глава 22.
УЗЛЫ РАЗВЯЗЫВАЮТСЯ
Чарли Люк появился вновь утром в тот день, когда должен был состояться приём у мисс Ивэн. Кэмпион ещё лежал в постели, но уже не спал. Он проснулся, терзаемый подсознательным вопросом. И чем больше он над ним задумывался, тем более очевидным и простым казался ответ.
На часах была четверть седьмого. В ту же минуту он осознал, что в доме царит не просто необычное оживление, а явное замешательство. Торопливо накинул халат, он выглянул за дверь. И сразу его поразил странный запах, явно мисс Джессика снова варила свои зелья. Не успел он над этим задуматься, как стоявшая на площадке мисс Рапер дала Люку пощёчину. Она распыхтелась, как наседка, которую согнали с яиц.
Инспектор, посеревший от усталости, но в прекрасном настроении, поднял её за локти и держал в футе над полом, пока она дрыгала ногами.
— Ну, тётушка, — уговаривал он, — будьте со мной повежливее, иначе я пришлю сюда настоящего констебля в шлеме.
Мисс Рапер едва дышала, когда он поставил её на ноги, но по-прежнему преграждала ему дорогу.
— Один из ваших людей сидел с ним всю ночь, а мы с Чарли промучались все утро. Теперь он спит и я не позволю его будить; он болен.
— Верно, болен, но мне нужно его видеть.
Кэмпиону Рени обрадовалась, как спасителю.
— Ох, милый, — начала она, — вправь хоть ты мозги этому болвану. Капитан запил. Не часто с ним такое, но когда случается, то совсем с ног долой. Чарли пришла в голову идиотская идея, что те идиотские письма писал капитан; тот наверняка не мог такого сделать, ручаюсь, хоть сейчас с удовольствием оторвала бы его старую дурную голову. Я уложила его спать и в ближайшие часы он не в состоянии ни с кем разговаривать. Оставьте его в покое. Он не может на ноги подняться, а не то что убежать.
Странный звук, донёсшийся из-за дверей за её спиной, подтвердил диагноз; она замахала руками и закричала на Люка:
— Убирайтесь отсюда! Если он и виноват, все расскажет вам, как только немного очухается. Я его прекрасно знаю. Сейчас он признался бы в чем угодно, лишь бы его оставили в покое.
Люк заколебался, она его слегка оттолкнула.
— Дивный денёк меня ждёт, — горько вздохнула Рени. Столько хлопот! В обед парень Клитии выходит из больницы и его нужно сразу уложить в постель, а потом ещё этот идиотский приём… Ивэн пригласила не меньше половины Лондона. Альберт, заберите мистера Люка в свою комнату, сейчас я вам пришлю лёгкий завтрак.
Громкий стон из комнаты поверженного воина напомнил инспектору о его долге.
— Даю ему полчаса, — заявил он и, перехватив взгляд Кэмпиона, поднял большой палец в многозначительном жесте. — Точно в десятку, — сказал он, закрывая за собой дверь комнаты Кэмпиона и энергично отвернувшись от искушающе удобного кресла. — Целиком ваша заслуга.
— Поймали гадалку? — Кэмпион был явно доволен.
— Сидит за решёткой и ревёт белугой. Допрашивали её почти всю ночь и теперь весь участок утопает в слезах. Смешно: столько всего понаписала, а теперь из неё слова не вытянуть, три часа подряд одни стенания. — Он уступил наконец приглашающему жесту Кэмпиона и сел в кресло.
— Призналась?
— Да. Мы нашли бумагу, чернила, конверты и образцы её почерка. Сдалась только под утро. Все время сидела надувшись, как жаба, — он раздул щеки, нахмурил брови, сделал быстрый жест руками и вдруг возникло впечатление, что он в корсете. — В конце концов лопнула, как яичная скорлупа. И мы услышали все о любимом капитане. Какой он был беспомощный и одинокий. Как он её растрогал и склонил к тому, чего никак нельзя было делать, она прекрасно знает, ведь её очень строго воспитывали. Как это удаётся таким старым проходимцам? Наверно, выворачивают пустые карманы и хнычут, что жизнь не сложилась?
Удобнее устроившись на подушках, Люк попытался чуть прикрыть глаза.
— Нужно признать, эта женщина обведёт вокруг пальца кого угодно. По-моему, он даже не предполагал, какая заварится каша. Наверняка рассказывал про все, чтобы казаться ей поинтереснее.
