— Ну, а если знал, это что-то меняет?
— Кто эти уроды? Знаешь?
— Ну, допустим.
— Кто? — так же, не отводя взгляда, Дима сжал губы.
— Фамилию не скажу. А так — крутой дядя… Ты и думать забудь, тем более, вроде, как обошлось? — в голосе Никиты послышались нотки сарказма.
— Ленка его знает? Только не ври…
— Ну, а если и знает, что это меняет, Дима?
— Как же так, Никита? Мы же вместе не один год! Ты знал, что Наташку подставляют…
— Ты хотел сказать — подкладывают? — насмешливо заметил Белов.
— И ты мне ничего не сказал?
— А если бы и сказал, ты что, как волшебник, в голубом вертолёте бы полетел?
— Это уже мои проблемы. Полетел бы. Но, как же так…
Глядя на Белова, Димка не узнавал в нём того Никиту, с которым его связывала многолетняя дружба — сейчас он казался ему чужим человеком, имеющим какие-то свои собственные цели в данной ситуации. Не отводя дерзкого взгляда, тот поднялся с дивана, засунул руки в карманы брюк, помолчал, потом отчеканил:
— Хочешь меня крайним сделать? А Наташа твоя что — не знала, куда её повезут? Или, скажешь, ты не догадывался, чем такие вечеринки заканчиваются? Ты же тоже знал, куда она собиралась? Или она тебе не сказала? О-о-о-о… Дима… — цинично ухмыльнувшись, Белов фамильярно хлопнул Морозова по плечу, — Неужели не сказала?.. А почему — не подумал? — выдержав многозначительную паузу, Никита произнёс с издёвкой, — Да потому, что заранее знала, что её там трахнут! И денег заплатят, и ты не узнаешь! А тут — какое горе — синячок поставили… Да, Дима?.. Уже не скроешь, пришлось расска… — договорить он не успел: Димкин кулак отпечатался на его скуле. Отлетев назад к дивану, Белов, не удержав равновесия, упал. Неторопливо поднявшись, ладонью потрогал разбитое место… Враждебно посмотрел на Морозова, но отвечать не стал и, сжав губы, направился к выходу.
— Ничё, Дима… — обернувшись в дверях, бросил едкий взгляд исподлобья, — Ты думал, что одна Ленка такая… А Ленка хоть честная… Какая есть, не скрывает ничего и невинность из себя не строит… А твои открытия все ещё впереди — и что при тебе… и кто до тебя был…
— Дурак ты, Белов… — тон Димы стал на удивление спокойным.
— Дурак ты, Морозов! И следи за Говоровым… Уж больно у них с твоей Наташей отношения нежные.
— Что ты сказал?! Повтори! — Неожиданно выросший в дверях Сашка вплотную приблизился к Белову.
— Что слышал…
— Саш, оставь его… — Дима снова сидел, сцепив пальцы и уставившись в пол, — Пусть идёт себе с миром.
Нехотя пропустив Никиту, Говоров подошёл к Морозову и, присев напротив, поднял на него пытливый взгляд.
— У Белова что, крышняк сорвало?
— Да всё норм… — Дима, нахмурившись, смотрел себе под ноги.
— Я всё слышал… Димыч, ты за Наташку даже в голову не бери. Бред какой-то… Это он с Ленкой всех сравнивает, бросить её не может, справиться тоже. А Наташка — её же видно, она тебя любит… Если кто и был раньше — так то раньше.
— Не было у неё никого.
— Чё, серьёзно? — постукивая носком туфли по полу, Говоров опустил взгляд.
— Серьёзно, — Дима шумно выдохнул, — Слушай, дай сигарету… успокоиться надо. Что-то день начался неудачно.
* * *
— И что теперь? — выслушав Сашку, Мазур закурил, потом поддел носком небольшой камень возле двери в студию, куда он приехал после обеда, и отбросил в сторону, — Как теперь с Никитой?
— Хороший вопрос, Викун… — засунув руки в карманы брюк, Говоров задумчиво посмотрел куда-то вверх.
— Может, утрясётся?
— А вот это сложный вопрос…
— Как всегда: всё из-за баб… — Витька сплюнул, — И где теперь гитариста брать? Да ну… Ерунда какая-то. Как без Никиты?
— Он сам так решил.
— Да ладно, психанул — успокоится.
— Дима ему скулу разбил…
— Вы чё тут, совсем свихнулись? — вытаращив свои голубые глаза, Витька возмущённо приподнял плечи, потом нервно затянулся, — Бабы — бабами, работа — работой.
— Так Димыч тут при чём? Никита подло поступил, не Мороз…
— Да ну нафик… Вроде только наладилось: фестик удачно прошёл, диск собрались записывать… Сольник через месяц… И чё теперь?
— Разберёмся…
— Разберётесь… Смотри, а то следующим будешь!
— Не понял…
— Да всё ты понял, Саня… Думаешь, Мороз не догадывается, что у тебя его Наташка на уме? Бляяя… Из-за одной девчонки столько проблем!
— Это не твои проблемы, Вик.
— А где он, кстати?
— Домой уехал.
— Он же вроде минус собирался сводить?
— Да что-то не до минуса стало.
— Вот и говорю: одни проблемы…
* * *
Вернувшись домой, Дима застал Наташу в прихожей у зеркала — одной рукой она отчаянно пыталась расчесать распущенные волосы, но расчёска то и дело цеплялась за едва заметные узелки на концах разметавшихся по плечам и спине прядей.
— Не получается? — встав позади, он с улыбкой смотрел на её отражение.
— Одной рукой неудобно, а вторую поднять больно. Вчера так же расчёсывалась, но только ещё больше запутала. Сейчас вообще не раздеру…
— Помочь? Ща-а-а-ас… Я только ножницы найду. У нас садовых нет? — Дима прошёл в кухню и, открыв ящик стола, начал в нём рыться.
— Зачем? — округлив глаза, Наташа следила за его передвижениями.
— Ну, как зачем? А чего мучиться?.. — пряча улыбку, он появился с ножницами в руках и, щёлкая ими в воздухе, медленно приблизился к застывшей девушке, — Отрезать, и делов-то…
— Режь… — покорно улыбнувшись, Наташа закрыла глаза.
— Что, не стра-а-а-шно? — собрав в ладонь её волосы, Димка шутливо поднёс к ним ножницы.
— Не-а…
— Нет, ну, так неинтересно… ты должна дрожать… кричать…
— А я на всё согласна…
Всё так же стоя перед зеркалом, он сзади обнял её, прижался щекой к голове.
— На-всё-на-всё?..
— На-всё-на-всё… Дим, что-то случилось?
— Всё нормально.
— Ты грустный…
— Показалось. Давай, я тебя расчешу?
— Давай…
Поглядывая на неё в зеркало, он осторожно провёл расчёской по длинным мягким волосам. Наташа тихо ойкнула, когда в самом низу редкие зубья увязли в кончиках светлой пряди.
— Не так… — она улыбнулась его отражению.
— А как?
— Сначала нужно волосы снизу захватить, и расчесать кончики…
— Серьёзно? Целая наука.
— А ты как думал… — в её глазах блеснул лукавый огонёк.
— Как вы их носите?!
— Ну, вот… Как-то так и носим… Ой!
— Вроде, всё, — Дима через зеркало оглядел девушку: в обрамлении длинных белокурых волос Наташка была похожа на русалку, — а теперь что с ними делать?
