человека? — спросил я таджиков, когда мы спустились к руслу небольшой реки и над нашими головами зашелестели ветви чахлых берез.
— Йок, йок.
— Почему же вы его так боитесь? Никто не видел, а все боятся.
Наступило молчание.
— Ну а какой он из себя? — допытывался я.
Носильщики продолжали молчать.
— Страшный, — сказал наконец проводник. — Страшный и сильный. Все может. А какой — разный человек по-разному говорит. Один говорит — большой, другой — маленький; один говорит — два рука имеет, другой говорит — шесть рука; один говорит — голый, другой говорит — шкура медведя и барса носит. Никто правда не знает. Живой человек его не видел. Кто видел — совсем пропал, никому рассказать не мог…
Загадка снежного человека не разрешена до сих пор. Перед войной сведения о нем собирал на Памире Сергей Иванович Клунников.
Во время Великой Отечественной войны Сергей Иванович ушел добровольцем на фронт и погиб. Материалы Клунникова остались неопубликованными.
В последние годы в печати появилось несколько сообщений, что йети видели в Гималаях.
Заместитель главного ламы монастыря Тхьангбоч рассказывал начальнику экспедиции на Эверест полковнику Хэнту о появлении снежного человека у стен монастыря. Это было зимой. Йети вылез из зарослей и шел то на двух ногах, то на четырех. Его рост достигал полутора метров. Тело было покрыто серой шерстью. Йети остановился, чтобы почесаться, потом схватил снег и стал играть им. Было слышно, как йети ворчал. Монахи очень испугались, затрубили в рога и раковины, и страшный снежный человек стремительно исчез в кустарнике.
Двоюродный брат покорителя Эвереста индийского альпиниста Тенсинга рассказывает, что он однажды наблюдал из засады страшного йети на расстоянии ста метров. По его рассказу, йети ходит как человек, покрыт шерстью, но лицо у него голое.
Наконец, распространились слухи, что в Восточных Гималаях местные охотники убили йети. К сожалению, никто не проверил этих слухов. Желающих совершить опасное путешествие в недоступные горы, населенные дикими и враждебными племенами, не оказалось.
Проблемой снежного человека Гималаев много лет занимался член-корреспондент Академии наук СССР Сергей Владимирович Обручев. По его мнению, существование в высокогорной части Гималаев крупного антропоида, более развитого, чем горилла и шимпанзе, весьма вероятно, хотя и не доказано.
Наука требует фактов. Может быть, вблизи недоступных ледников в пустынных высокогорных долинах Гималаев, Гиндукуша и Памира действительно обитают загадочные существа, стоящие на грани между человеком и обезьяной?
Может быть, они жили в прошлом и уже вымерли. Окончательный ответ на этот вопрос дадут не рассказы и легенды, не случайные совпадения необъясненных фактов и явлений, а научные исследования — большая совместная работа географов и биологов, антропологов и палеонтологов. Человек лишь чуть приподнял покров тайн, окутывающий величайшие горы Земли. За одной из складок этого покрова ждет будущих исследователей разгадка тайны йети — снежного человека азиатских высокогорий.
Петроний Гай Аматуни
ВСТРЕЧА СО «СНЕЖНЫМ ЧЕЛОВЕКОМ»{23}
Фантастический рассказ-шутка
Рис. В. Силкина
Уважаемый тов. редактор!
Я постоянный читатель Вашего журнала. Полагаю, что это достаточное основание для моего решения передать нижеследующий материал именно в Ваши руки, а не в чьи-либо другие…
Неделю назад я получил письмо от своего друга, командира корабля Василия Ивановича Козлова, и если я не переслал его Вам немедленно, то лишь потому, что мне понадобилось время, чтобы прийти в себя от изумления.
Лично я отказываюсь от комментариев. Смею, однако, Вас заверить, что тов. Козлов, с которым я дружу двадцать лет, — человек с безукоризненной репутацией, прекрасный летчик, налетавший два миллиона километров. До прошлого года он работал в Ростове-на-Дону, а потом переехал в Ташкент. Никто из знающих не помнит случая, чтобы тов. Козлов сказал лишнее. Он здоров, годен к полетам без ограничения и никогда не страдал заболеванием нервной системы.
Вот, собственно, все, что я хотел Вам сказать, прежде чем Вы приметесь за чтение заверенной нотариусом копии письма тов. Козлова. Оригинал хранится у меня…
«Привет, старина!
Пишу тебе из Кисловодска. Не тревожься, я здоров более чем когда-либо, но эти чертовы эскулапы… (далее следует несколько чисто «авиационных» терминов, которые я не привожу), эти чертовы эскулапы сочинили уже столько страниц в моей истории болезни, сколько не наберется во всех томах «Тихого Дона».
Но — к делу.
Десятого числа прошлого месяца меня вызвал командир отряда и коротко изложил суть спецрейса, который мне надлежало выполнить.
— В районе Южных Гималаев, — сказал он, — находится научная экспедиция. Слетайте к ним и доставьте продукты, одежду и кое-что из технического снаряжения.
— Понял вас.
— Возьмете с собой бортмеханика Клинка и штурмана Бондарева.
— Понял вас.
«Слетать», старина, предстояло на несколько тысяч километров в глубь наименее исследованного района Земного шара. Полдня мой второй пилот Ваня Кузнецов (тихий юноша, которого мы в наказание за его молодость прозвали Кузнечиком) и Володя Бондарев клеили карты и прокладывали маршрут, а радист Гриша Матвейчук запасался нужными сведениями и документами.
Ну и местность, скажу тебе! Ни приводных радиостанций, ни пеленгаторов, одни горные кряжи и горушки тысяч по пять-шесть и выше.
Загрузились. Володя Клинк заправил все баки «под пробочки», и мы взлетели. Не буду описывать тебе весь долгий путь. Главное — последний этап. Летим: высота — 5200 метров, погода — ясно, видимость — «мильон километров». Суровый пейзаж, старина! Темно-синие скалы внизу и льды и снега на вершинах. За бортом мороз 30 градусов, а в кабине — сидим в одних костюмчиках.
Отопление работает нормально, да и вообще техника нас не подводила. Бондарев глаз не сводит с гор и все время сличает их с картой; Кузнечик потихоньку любуется пейзажем; Клинк — дремлет, как многие бортмеханики в
