¾ Это черт знает что такое, доктор! — начал мой друг шепотом строго распекать меня, хотя я отлично видел, что губы его трясутся от сдерживаемого смеха. — Ты, батенька, не Бобчинский, который в «Ревизоре» влетает в комнату вместе с дверью. Эдак ты мне все дело можешь испортить...
Продолжать шепот было невозможно, так как в это царство ужаса вошла новая посетительница.
Меня несколько удивило то обстоятельство, что, войдя, она не перекрестилась, как делали это все, а без тени страха и какого-либо смущения решительно подошла к трупам и головам.
Она стояла к нам вполоборота, так что мне был виден профиль ее лица.
Этот профиль был поразительно красив, как красива была и вся ее роскошная фигура с высокой грудью. Среднего роста, одета она была в щегольской драповый полудипломат, в белом шелковом платке на голове.
Она несколько секунд простояла молча, не сводя взора с трупов и голов, потом вдруг быстрым движением схватила одну из голов и приставила к обезглавленному туловищу.
Затем через несколько секунд она так же быстро сдернула мертвую голову и, положив ее на прежнее место, пошла к выходу.
Лишь только успела она перешагнуть порог, как Путилин быстрее молнии выскочил из своей мрачной засады, бросился к двери и закрыл ее на задвижку.
¾ Скорее, доктор, помоги мне расставить гробы на их прежнее место.
Я стал помогать ему.
¾ Ну, а теперь быстро в путь!
Он высоко поднял воротник шубы, так что лицо его не стало видно, и, отдернув задвижку, вышел из покойницкой.
¾ А как же ты врешь, что поодиночке пускают? — напустилась на сторожа вереница посетителей. — Аих вон там трое было.
Путилин быстро шел больничным двором, направляясь к воротам. Я еле поспевал за ним.
Впереди мелькал белый платок.
¾ Чуть-чуть потише, — шепнул мне великий сыщик.
Когда платок скрылся в воротах, мы опять прибавили шагу и вскоре вышли на тротуар 3-го проспекта.
Тут на углу больничного здания, на тротуаре, стояла женщина в белом платке рядом с высоким, дюжим парнем в кожаной куртке и высокой барашковой шапке. Они о чем-то оживленно и тихо говорили.
Когдамы поравнялись с ними, женщина пристально и долго поглядела на нас.
Потом, быстро подозвав ехавшего извозчика, они уселись в сани и скоро скрылись из наших глаз.
¾ Ну, и мы отправимся восвояси! — спокойно проговорил Путилин.
В тот же день, под вечер, он приехал ко мне переодетый и загримированный под самого отпетого золоторотца.
Обрядив и меня в ужасные отребья, он протянул серебряный портсигар.
¾ Эту вещь ты будешь продавать в «Хрустальном дворце», если понадобится.
¾ Где? — удивился я.
¾ Увидишь... — лаконично бросил он.
И вскоре действительно я увидел этот «великолепный» дворец.
В одном из флигелей большого дома в Тарасовом переулке, рядом с «Ершами», внизу в подвальном этаже висела крохотная грязная вывеска — «Закусочная».
Когда мы подошли к обледенелым ступеням, ведущим в это логовище, нам преградил дорогу какой-то негодяй с лицом настоящего каторжника.
¾ А как Богу молитесь? — сиплым голосом прорычал он, подозрительно впиваясь в нас щелками своих узких, заплывших от пьянства глаз.
¾ По Ермилу-ножичку, по Фомушке-Фоме да по отвертке-куме! — быстро ответил бесстрашный сыщик.
¾ А-а... — довольным тоном прорычал негодяй. — Много охулили[3]?
¾ Кисет с табаком да кошель с пятаком.
Путилин быстро спустился в подвал, я за ним. Когда мы вошли во внутрь этого диковинного логовища, я невольно попятился назад: таким отвратительным зловонием ударило в лицо.
Несмотря на то что тут было очень много народа, холод стоял страшный. Ледяные сосульки висели на грязных окнах, снег искрился в углах этого воровского подвала. Только бесконечно меткий и злой юмор воров и мошенников мог придумать для этой страшной дыры такое название — «Хрустальный дворец»!
В первой конуре виднелось нечто вроде стойки с какой-то омерзительной снедью.
Во второй «комнате», очень большой, занимающей все пространство подвального помещения, шла целая эпическая комедия из жизни преступного Петербурга. Столов и стульев практически не было. Посередине стояла высокая бочка, опрокинутая вверх дном. Около нее стоял седой старик в продранной лисьей шубе с типичным лицом скопца. Вокруг него полукругом теснилась толпа столичной сволочи, то и дело разражаясь громовым пьяным хохотом.
¾ Кто еще найдет, что продать? Принимаю все, кроме девичьего целомудрия, как вещи, ровно ничего не стоящей... для меня, по крайней мере, почтенные дамы и кавалеры! — высоким, пискливо-бабьим голосом выкликал скопец-скупщик краденого.
¾ Ха-ха-ха! Ах, шут тебя дери! — заливалась сиплыми голосами воровская братия «Хрустального дворца».
¾ А штаны примешь? — спросил кто-то.
¾ А в чем же к столбу пойдешь, миленький, когда кнутом стегать тебя будут? Что же тогда ты спустишь?..
Новый взрыв хохота прокатился по подвалу.
Но были и такие, которые с хмурым лицом подходили и бросали на дно бочки серебряные, золотые и иные ценные вещи.
Высохшая рука страшного скопца быстро, цепко, с какой-то особой жадностью хватала вещь.
¾ Две канарейки, миленький...
¾ Обалдел, знать, старый мерин? — злобно сверкал глазами продающий. — За такую вещь — и две канарейки?
¾ Как хочешь, — апатично отвечал скопец.
Я не спускал глаз с лица моего друга. Я видел, что он словно кого-то высматривает.
Вдруг еле заметная усмешка тронула концы его губ.
Я проследил за его взором и увидел высокого парня в кожаной куртке и барашковой шапке.
«Где я видел этого молодчика? Что-то знакомое... » — мелькает у меня в голове.
¾ А вы чего же стоите, миленькие? — вдруг повернулся к нам отвратительный старик-скопец. — Имеете что обменять на фальшивые государственные деньги, ибо настоящие-то фабрикуете только вы?
На нас сразу обратили внимание.
Не скажу, чтобы я почувствовал себя особенно приятно. Я знал, что, если заметят наш грим, нам не сдобровать или в лучшем случае придется выдержать жаркую схватку.
¾ Ну, ты, сударь-батюшка, Христос из Кипарисового сада, нас не учи, какие у нас деньги. У нас-то деньги кровью достаются, не то что у тебя, обкорналого жеребца!
Глазки скопца засверкали бешенством, но зато эта фраза имела решительный успех среди «отверженных».
¾ Ловко его! Молодчага! Так его, старого пса!..
Путилин швырнул на дно бочки серебряные часы.
¾ Не возьму! — резко взвизгнул скопец.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
