Барнаби бежал за мной – я слышал за спиной его пыхтение и топот. Он почти нагнал меня, но я сумел увернуться, обогнул изгородь и, тяжело дыша, забежал за гараж. На дорожке был припаркован мини-вэн, из открытых дверей которого змеились провода, а маленькая антенна смотрела в сверкающее звездами небо. В нескольких соседних домах виднелись огоньки, но улица оставалась пуста, и никто в округе понятия не имел, что здесь происходит.
Сильная рука схватила мое запястье. Мы оба повалились на траву, но Барнаби оказался сверху. Я брыкался, лягался, вопил… За шумом кондиционеров никто из соседей меня не услышал.
– Малыш, пойми, они нам ничего не сказали. – От Барнаби пахло бараньими ребрышками. – Или она им сама не сказала.
— Кто?
— М-м… Полагаю, твоя мама. Она ведь твоя мама, верно?
— Она умирает! Что вы с ней…
— Она будет жить вечно, малыш. Вечно. Подумай об этом.
Для меня уже больше ничего не имело смысла. Мне даже не казалось странным, что я лежу на соседском газоне, придавленный каким-то толстым коротышкой, провонявшим соусом для барбекю, смотрю вверх, на несколько видимых из этого положения звездочек, и слушаю, как лает чья-то собака – просто так, непрерывно и бестолково.
– Она что, ничего тебе не сказала? – его голос стал напряженным.
– Она подписала с нами договор, когда заболела. Медицинские прогнозы были не самые благоприятные, верно? Не стоит притворяться, будто это не так. В смысле, когда твоя печенка сгнила… притворяться бессмысленно, верно? Это просто чушь. Ерунда…
Он мог бы еще долго перечислять синонимы слова «бессмыслица», если бы я не заорал: «Это вы ее убили!» – и не попытался его ударить.
И мне это удалось. Позже, вспоминая то, как я вел себя тогда и что думал, только этим ударом я мог по-настоящему гордиться. Он охнул, и я почувствовал, как он весь напрягся. Он был в ярости. Что ж, тем лучше. Он мог бы вышибить из меня дух, не сходя с места, что было бы просто замечательно. По крайней мере, это было бы достойным оправданием тому, что я не смог спасти маму.
– Она сама нас попросила. – Его дыхание обдало мое ухо жаром.
– Откуда-то узнала про нас и пришла. Она все понимала. Что это единственный путь. Единственный выход.
– Что… вы… сделали? – всхлипывая, спросил я. – О чем она вас попросила?
Одна из светящихся точек, которую я принял за звезду, оказалась самолетом. Она проползла по небу и исчезла.
— Чтобы ее отсканировали. А потом загрузили заново. Видишь ли… не знаю, как тебе это объяснить…
— То есть отсканировать ее личность и скопировать на другой носитель? – догадался я.
— М-м… Да, пожалуй, можно и так сказать.
— И она будет жить вечно?
— В том-то вся суть. – Он немного ослабил хватку и одобрительно похлопал меня по плечу. – А ты сообразительный парень.
— Я читал об этом, – сказал я. – Но к чему тогда вся… секретность?
– Понимаешь, нынешняя технология… гм-м… еще не слишком развита, так сказать. В том смысле, что большую часть этой машине-рии состряпали мы сами. Нет, ты не думай, в теории все путем. Это, конечно, эксперимент, но эксперимент оправданный. Мы, так сказать, бета-тестеры. Но поди попробуй получить официальное разрешение в Управлении медицины! Крупные компании давно прибрали это дело к рукам, чтоб им пусто было…
– ЧТО ВЫ СЕЙЧАС СОБИРАЕТЕСЬ ДЕЛАТЬ?! Он отвернулся.
– Это считывание с разрушением данных, понимаешь? Чтобы вытащить всё до последнего, все воспоминания, нужно разобрать на части синапсы…
Он еще держал меня, но уже не так крепко. Он думал, что я успокоился и готов подыграть им, позволив сделать свое дело.
– Эй!
Но было уже поздно. Я вырвался и помчался к дому.
– Мама! Мамочка!
В дверях показался Джефф, волочивший за собой тяжелую тележку с оборудованием. Рубашка его пропиталась потом. Он взглянул на меня, когда я пробегал мимо, но, видимо, слишком устал, чтобы хоть как-то среагировать.
– Пусти его, – запоздало сказал Барнаби. – И давай-ка рвать когти. Она лежала на столе, мертвая. И запах… Боже, этот запах! Я только об этом и мог думать. Воняло дерьмом, мочой, гнилью… Лишь через несколько минут я смог подойти к ней.
Голова мамы свесилась набок. На затылке осталась зияющая дыра, и не было даже волос, чтобы прикрыть ее. В конце концов я вытащил из-под раковины стопку бумажных полотенец, смял их и запихнул в отверстие.
От гаража отъехал грузовик. Я чуть не бросился за ним следом. Когда он уехал, я остался один.
Я взобрался на стол и открыл кухонный шкафчик. Недоеденный пакетик чипсов был аккуратно свернут и прижат дешевой скрепкой – улыбающийся рот, полный белых зубов. Чипсы отдавали плесенью. Не знаю, сколько они провалялись там.
Зазвонил телефон. Я сел на стол и снял трубку.
– Алло?
Шипение помех, затем щелчок.
– Милый, почему ты не в постели? – спросила мама.
Неподалеку от Белфонта, штат Пенсильвания
– Что вы хотите со мной сделать? – спросил мертвец.
Он лежал на земле, связанный, полуголый и уже обмазанный электролитическим гелем. После того как радары охотника засекли его, поймать мертвеца не составило особого труда. Я схватил его, когда он сидел на пеньке, опустив голову к коленям, и пытался отдышаться. Он предпринял еще одну попытку:
– Может, вы хотя бы скажете, кто вы такой?
Я не собирался с ним разговаривать. Какой смысл? Вместо этого я вытащил и настроил оборудование. Чем скорее все будет кончено, тем лучше.
– Прошу вас…
— А кто меня нанял? – взорвался я. – Ведь ты же, сукин сын! Ты сам!
— Но я не… – Он со свистом втянул в себя воздух. – Вы имеете в виду другой я? Тот я, которого этот невесть откуда взявшийся псих так торопился создать, что не заметил: я вовсе и не собирался умирать? Не-ет… Это не я. Это моя пиратская копия.
— Так нечестно, – голос моего клиента раздался из ниоткуда. Я с ним еще не связывался, но, очевидно, он сам решил, что настало время для более тщательного контроля.
Услышав собственный голос откуда-то из воздуха, мертвец застыл, точно громом пораженный.
– Что… э-э… в смысле… – Он сглотнул. – Ну и как оно там?
– А помнишь тот день, когда я… когда ты и Кэрол отправились пешком в горы? Стоял туман, в тени деревьев было почти темно, и когда вы добрались до вершины, потратив столько сил, все равно ничего не увидели, потому что вокруг были одни деревья. Кэрол пошла вперед, а потом позвала тебя. И как только вы выбрались на скалистый уступ, с которого открывался вид на озеро и еще дальше, ветер разогнал дымку, и выглянуло солнце, казалось, можно разглядеть каждый листочек на каждом дереве, куда ни глянь…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
