Часы показывали час ночи. Город был тих и безмятежен. Если днем, когда мы бегали в карантинную зону, на улице еще можно было встретить каких-то людей, то сейчас не было даже их. Мы были единственными живыми существами в радиусе видимости, и только яркие неоновые вывески скрашивали это странное путешествие по городу.
Мы прошли не меньше пятисот метров, прежде чем окольными путями и перекрестками переулков наконец снова вышли к световому барьеру. Совсем в другом, незнакомом, месте.
Я поймал себя на отрешенной мысли, что, если сейчас они меня тот оставят, я даже не смогу найти дорогу обратно...
Хотя нет, смогу — у меня же теперь есть Пульс.
Возле эсбэ, конечно же, никого не было — никто в здравом уме не желал лезть в черную часть города, которая сейчас возвышалась за световыми линиями, отзеркаливая окружающие здания в самых мелких деталях. Если за этим местом кто-то как-то и наблюдал — определить это возможности не было.
Валери, судя по всему, была того же мнения, потому что от нее тихо прозвучало «Светло» и Кейра тут же забрала у меня из руки свою ладонь.
Цепочка светлячков развалилась, и все сразу стали видимы, включая Триллу. Не теряя ни секунды, Валери скинула с плеч маленький рюкзачок, и вытащила из него сложенный дрон. Размахнувшись как следует, швырнула коптер в воздух, и зашуршала пальцами по своему Пульсу. Дрон развернул лучи, зажужжал винтами и повис над нашими головами.
— Открываю. — тихо сказала Валери, продолжая ползать пальцами по Пульсу.
Дрон в небе качнулся и медленно подлетел к самой границе ноктуса, повиснув прямо над одним из столбов светового барьера. Следующие несколько секунд ничего не происходило, а потом целая секция барьера просто погасла!
— Лайт, за мной! — скомандовала Трилла, которую было несложно узнать по желтому пятну в виде креста на капюшоне, и все светлячки, включая Валери, которая забросила опустевший рюкзачок обратно на спину, забежали в ноктус.
И я тоже.
Когда я переступал границу черноты, я ожидал, что мой организм как-то на это отреагирует. Взбунтуется или наоборот успокоится, словно попав в комфортные для него условия...
Не было ни того, ни того. Я просто шагнул на покрашенный черным тротуар.
— Не забудь про фильтры. — обернувшись на мгновение, подсказала Кона, которую я решил отличать по правому рукаву, обшлаг которого полностью был закрашен желтым. — И защиту поставь
Точно. Каким бы обыденным и мирным не казался ноктус, не следовало забывать о том, что на самом деле это территория Тьмы и смерти. И от нее мне нужна защита.
Может, и не нужна. Но проверять не хотелось.
Поэтому я представил, что невидимая сущность внутри меня, которая формировалась в оружие, перетекает в силиконовые трубочки, вставленные в нос и заполняет губчатые фильтры, не позволяя скверне ноктуса проникать через него. Аналогичный процесс я провел с ногами, загнав Свет в мягкие подошвы и ограждая себя таким образом от контакта с зараженной поверхностью.
Главное будет не забыть сделать то же самое и со всем остальным телом, если вдруг дойдет до боя с лоа...
Меня снова окружили черные, выкрашенные самой ночью, здания. Запомнив картину перед собой, я обернулся, чтобы кинуть взгляд на ту сторону светового барьера и убедиться, что они действительно в мелочах повторяют то, что осталось там, за исключением зеркального отражения. Я будто бы не выходил из одной части города в другую, а просто развернулся на его границе, одновременно залив глаза гудроном.
Я ожидал, что уже возле самого барьера на нас кинутся настоящие стаи ТТ, но это не произошло. Светлячки зажгли оружие даже раньше, чем пересекли границу ноктуса, но целей для него не находилось. Насколько спал город на его живой стороне, настолько же он казался пустынным здесь.
— Вперед по улице. — тихо сказал кто-то, и, дождавшись, когда Валери через свой Пульс снова включит барьер, мы двинулись вперед.
— А зачем включать барьер? — тихо спросил я у нее, улучив момент, чтобы подобраться поближе.
— Так ведь увидят же! — шепотом, но все равно громко, ответила Валери. — Еще ганшип пришлют, нахрена это нам?!
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Не знаю, что такое ганшип, но он определенно нам был не нужен. Как минимум потому, что он должен был стать следствием проявленного к нам внимания, а внимание нам было не нужно уже само по себе.
Светлячки выстроились неровным овалом, ощетинившись оружием, причем я оказался практически в самом начале, и двинулись вперед по улице, держась ее центра. Сияющие клинки яркими ореолами отражались в черноте местного бетона под ногами, подошвы, раскрашенные желтым и розовым аккуратно и мягко ступали по световым пятнам. Все старались производить минимум шума.
Я тоже держал свой нож в руке обратным хватом, подняв его к подбородку, и внимательно осматривал проплывающие мимо дома. Из местной Сети я уже знал, что внутрь них невозможно попасть — ни одна дверь или окно не открывается и не выбивается, словно представляя собой единый монолит с остальным зданием... Но в Сети не было сказано ни слова о том, что из здания ничего не может выбраться!
В таком напряжении мы дошли до конца первого квартала — до места, где нашу улицу пересекала перпендикулярная. Здесь группа на секунду остановилась, подчиняясь молчаливой, одним лишь жестом, команде Кейры, и от нее отделились двое — кажется, Валери и Фиби. Они разбежались по разным сторонам перекрестка, встав на середине перпендикулярных дорог. Там они и застыли каменными изваяниями.
Я шепотом обратился к ближайшему светлячку:
— Что происходит? Зачем они отделились?
— Отсекающие. — там же шепотом ответила Кона, которую я узнал по голосу. — Они будут следить, чтобы лоа не зашли в спину.
— А они могут?
— Конечно. Не специально, правда, а случайно — лоа хаотичны и не поддаются прогнозированию, они просто шатаются по ноктусу в случайном порядке. Таким образом они могут оказаться и у нас в тылу. Отсекающие следят, чтобы этого не произошло.
— Значит, на каждом перекрестке мы будем оставлять по два человека?
— Верно.
— А что, если люди кончатся раньше, чем мы найдем астриум?
— Тогда сворачиваемся. Неудачные рейды тоже случаются. Кстати, ты включил канал?
— Что?
— Приложение тактический канал. Валери сделала, чтобы была прямая связь.
— Для чего?
— Чтобы иметь связь с отсекающими, я же сказала. У всех должна быть связь.
— Громко же будет.
— Не будет. Ты поймешь.
Я пожал плечами, и, побегав пальцами по экрану Пульса, нашел тактического канала и запустил его. Несмотря на то, что на моем Пульсе до сих пор не было ничьих контактов, кроме Валери, приложение исправно отобразило все восемь знакомых мне имен, да плюс мое собственное. Возле имен Маркуса и Фиби стояли ярко-красные единицы, возле имен остальных светлячков — лишь ярко-желтые точки.
Что ж, все просто и понятно. Остаешься отсекающим на первом перекрестке — присваиваешь себе цифру один. На втором — два, и так далее, пока люди не кончатся.
Получается, наш Спектр не может зайти в ноктус дальше пяти кварталов... Или, вернее, может, но не делает этого, из-за опасности оказаться в окружении. Теперь понятно, откуда взялась вторая группа, которая в первые минуты моей новой жизни встречала нас возле светового барьера — это были как раз отсекающие.
И еще один интересный факт — если светлячки перекрывают только перпендикулярные улицы, значит, они уверены, что ниоткуда, кроме как по ним, на них напасть не могут. Или, если глубже развернуть эту мысль — ТТ могут передвигаться только по улицам. Не по крышам. По крайней мере, лоа точно не могут, ведь защитой именно от них и являются отсекающие. Все равно ценная информация.
На втором перекрестке от группы отделились Трилла и Кими. Едва только они заняли свои позиции и замерли, освещая улицу перед собой оружием, как моя маска зашуршала в районе уха и негромко выдала:
— Лоа зашевелились.
Я посмотрел на Пульс — одновременно с голосом имя Валери выделилось жирным, так, чтобы точно не возникло никаких сомнений, кто говорит. Классная идея — мало того, что в маску, видимо, встроена гарнитура для того, чтобы иметь связь через это приложение, так еще и при одном коротком взгляде на собственную руку становится понятно, кто говорит. Никаких позывных не нужно придумывать.
