Два самых больших корабля чужих стремительно отделились от строя и ринулись прямо на спасательные боты, отрезая терпящую бедствие шлюпку от земного флота. Только два – остальной «косяк» продолжал двигаться по касательной и строя не менял.
– Дьявол, да что ж они делают-то? – вторично изумился кто-то из офицеров.
Трансляция разразилась певучей трелью оперативных команд – словами в бою военные пользовались, только чтоб отвести душу; легко догадаться, что это были за слова.
Неотрывно глядя в пространство куба-панорамника, Величко пытался понять, как же протекает бой. Чужие корабли обозначались синими штрихами, свои – желтыми и зелеными. Пара жирных синих штрихов сближалась с желтыми рисочками ботов службы живучести, однако на перехват спешил целый рой зеленых точек-штурмовиков и семь кораблей огневой поддержки. Четверка ударных крейсеров образовала тактический ромб – зеленые черточки в любой момент могли разойтись или же, наоборот, уплотнить строй.
Чужие отреагировали следующим образом: один из атакующих отвернул навстречу авангарду землян, второй продолжил тянуть к спасательным ботам.
Все происходило достаточно медленно: космос большой. Поэтому даже штатские успевали худо-бедно разобраться, кто куда целится и с кем на сближение идет. Синие штрихи, желтые риски и россыпь зеленых точек двигались величаво и медленно, словно стрелки допотопных часов. А потом снова заверещал зуммер.
– Спасатели атакованы! – ахнул Самоа, непроизвольно вцепившись в рукав Величко.
Один из ботов службы живучести сменил цвет с желтого на красный – это означало, что бот поврежден. В пустоте панорамника начали вспухать крошечные фиолетовые кляксы вражеских гравитационных ударов.
Уцелевший бот отвернул в сторону от боя и шел теперь к шлюпке не по прямой, а по пологой дуге, пытаясь уклониться от крейсера чужих. Второй крейсер чужих как раз сцепился с кораблями поддержки и штурмовиками.
Некоторое время панорамник полыхал непонятными изображениями и сносками; земные корабли периодически меняли цвет. Четверка ударных крейсеров перестроилась таким образом, чтобы флагман был прикрыт от возможной атаки остальными тремя. Трансляция исторгала соловьиные трели одну за другой.
Внезапно без какой-либо видимой причины два чужих корабля бросились наутек, к основному «косяку», который все больше отклонялся в сторону. Бой, вроде бы, прекратился, поскольку преследовать чужих не стали: нужно было все-таки подобрать шлюпку с «Корморана», да и своим пострадавшим в стычке оказать помощь.
Время шло. Чужие потихоньку удалялись, спасательные работы велись полным ходом. Спустя два часа большая часть уцелевших штурмовиков вернулась на матки, а корабли поддержки влились в основной строй флота. Офицеры за пультами заметно расслабились. Контактеры угрюмо сопели из угла, куда их вытеснили.
– Ну, денек, – пробормотал Халиль Нагаев, искривив губы. – Сдается мне, эта окопная эпопея надолго. Пошли, Саныч, наше место не здесь!
Одновременно прозвучал отбой тревоги. Взглянув на хронометр, Величко осознал, что провел в боевой рубке больше семи часов. Тотчас нестерпимо засосало под ложечкой – организм возмущенно напоминал, что с обедом его продинамили, да и с ужином уже, собственно, тоже.
– Внимание, экспертам, – раздалось по трансляции уже голосом. – После ужина аналитическая планерка в учебном классе один. Капитан просит не опаздывать!
* * *
– Итого, – мрачно сообщил начальник штаба, – наши необратимые потери составили два штурмовика с экипажами и четыре человека на клипере «Витраж». Кроме того, есть раненые, к счастью, легко. Повреждения клиперов и уцелевших штурмовиков подлежат ремонту и рекомплектации.
Некоторое время в классе царила тишина.
– Как же вы так, Пал Георгич? – словно бы ни к кому конкретно не обращаясь, спросил Халицидакис. – Не сказал бы, что атака вражеского флота была такой уж массированной. Чужие даже заградительных полей не ставили.
Капитан флагмана безмолвно переводил взгляд с начальника штаба на особиста. Когда капитан глядел на начальника штаба, в его глазах сквозила невысказанное: «Ну, Георгич! Ну, давай, объясни!»
– Вы сами видели, – сухо проговорил начштаба. – Маневр противника в начальной стадии атаки противоречил азам военной науки. Да какой там науки – он здравому смыслу противоречил! Что говорить о пилотах – я и то растерялся! Мои офицеры растерялись! А уж нам-то довелось кое-чего повидать…
Халицидакис, казалось, смягчился. Во всяком случае, следующие его слова прозвучали примирительно:
– Да я понимаю, Пал Георгич… Людей только жалко.
– Погодите, – встрял кто-то из контактеров. – А что в атаке чужих было не так?
– Да все! – в сердцах бросил начштаба. – От строя до тактики!
– Пал Георгич, поясните, будьте добры, – вмешался капитан. – Гражданские есть гражданские, они это знать не обязаны.
Начштаба терпеливо вздохнул и пустился в объяснения:
– Любой флот состоит из кораблей различных размерных классов. Самые крупные – линейные корабли, несколько мельче – крейсеры, ударные и конвойные. Ну и далее по нисходящей – корветы, полукорветы, клиперы, заградители, тральщики. Отдельно – корабли-матки и ульи, на которых базируются штурмовики, истребители и малые разведчики. Так вот, самыми ценными, естественно, считаются крупные корабли. Поэтому они обыкновенно составляют основу любого строя, а более мелкие их прикрывают. Сообразно строю ставятся мощные заградительные поля. Если возникает угроза большому кораблю, приходится жертвовать малыми. Увы, но таковы законы войны в космосе. Сегодня мы действовали в соответствии с накопленным за долгие годы боевых операций опытом и, естественно, того же ожидали от противника. Однако противник предпринял прямо противоположные действия – закрыл большими, а значит ценными кораблями всякую мелочь. И в атаку выслал два корабля размерного класса никак не меньше крейсера. Наша авангардная группа к этому оказалась попросту не готова, ни энергетически, ни в огневом смысле, ни, что главное, морально. Вот представьте, выдвигается легкое пехотное подразделение провести разведку боем у вражеской крепости, подобрать раненых в прошлой стычке, ввязаться в перестрелку с охранением противника. А тут вместо охранения их начинает атаковать вся крепость – она, видите ли, самоходная! Чем пробивать стены – ручным лучеметами? Пехоте это просто не под силу!
– Аналогия понятна, – вяло вставил любопытный контактер. – Но, мне кажется, обрисованная вами ситуация в реальности попросту невозможна.
– Не вы ли сегодня наблюдали бой с чужими из резервной рубки? – с нескрываемой иронией спросил начштаба.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
