А машина тем временем продолжала двигаться. Неуправляемый «УАЗ» описывал перед магазином странную какую-то дугу, лез по кустам, выкатился было на дорогу, на Дмитровскую, потом вновь покатил к магазину, на площадку передним.
Наверное, водитель был еще жив и что-то хотел предпринять, потому что передняя левая дверца вдруг распахнулась, и он — окровавленный, в такой же пятнистой форме, как и инкассаторы — стал потихоньку вываливаться из машины. Возможно, водитель хотел просто выскочить — стрелять снаружи было бы удобнее: Койот бегал вокруг «УАЗа», за ним трудно было уследить.
Но шоферу оставалось жить мгновения: он так и застыл в раскрытой дверце…
Но почему «УАЗ» движется, черт бы его побрал? Кто им управляет? Как его остановить?
Койот нервничал. Ошибка следовала за ошибкой: он опоздал к моменту выхода инкассатора, не смог сразу же уложить водителя и сборщика, сидящего справа, теперь вот результат — кружащий перед магазином «УАЗ»! Ч-черт!
Машиной, конечно, никто не управлял. Но инкассатор-сборщик, сидящий справа, уже получивший несколько пуль в спину и грудь, не растерялся, не потерял самообладания: это он, нагнувшись, левой рукой достал до педали газа, нажал ее. Успел включить и сирену. Тревожный ее вой добавил нервозности. Койот беспомощно оглянулся — не мчится ли кто-нибудь на помощь инкассатором?
Из утробы машины отвечал теперь один только ствол. Но кто стрелял и где сидел этот стрелок, Койот уже не мог понять. Пули этого стрелка никакого вреда Койоту не причинили, из машины его не было видно, но Койот понял окончательно, что задней дверцы ему не открыть, что патроны в пистолетах кончаются, что придется, кажется, уходить…
В дверях магазина, привлеченные выстрелами и воющей сиреной, показались какие-то люди.
Кто-то из них, возможно, собирался и вмешаться в происходящее, помочь инкассаторам, но Койот тотчас пресек все их намерения: он выстрелил в человека в синем халате, и тот, схватившись за лодыжку, вскрикнув, упал на асфальт. Остальные бросились назад, в помещение, по ним, наверное, уже и не было нужды стрелять, но Койот со зла пальнул по витражам еще пару раз посыпались стекла…
Он уходил за магазин спокойным, но быстрым шагом. Здесь, за углом, была как бы мертвая зона: балконы с другой стороны дома — с улицы. Его снова увидят те, с балконов, но они увидят другого человека — без шапочки и куртки. Пистолеты и одежду Койот сунул в полиэтиленовый пакет, и кто теперь догадается, что этот парень с пакетом в руках и только что стрелявший в инкассаторов гангстер — одно и то же лицо?!
Миновав переулок частного сектора, оглянувшись назад и убедившись, что погони нет, Койот выбросил куртку в кусты (кто-нибудь из бомжей подберет), а шапочку пожалел — пригодится еще.
Со временем операцию по нападению на инкассаторов придется повторить не взял же деньги, не взял!!!
Смеркалось. Сумерки прятали его, помогали быстро и незаметно для встречных (Койот стремительно двигался хорошо изученным маршрутом) уйти от опасного места. Там, у него за спиной, оставался труп водителя «УАЗа», два раненых инкассатора и один рабочий магазина — это он потом прочитает в газетах. Но главное — там, в «УАЗе» с простреленными стеклами, оставались миллионы рублей, плотные брезентовые мешочки с деньгами!
Койот скрипнул зубами и прибавил шагу. Теперь надо снова получше спрятать пистолеты.
Сколько в них осталось патронов? Пять? Шесть?
Хватит ли на следующий раз?.. Хотя что это он: не нужно спешить, милиция теперь будет искать его с удвоенной, с утроенной силой заговорили похищенные у патруля стволы! Теперь сыщики будут знать, что они в городе, что ими нынче воспользовались, что Придонск надо перевернуть вверх дном, а преступника найти! Ведь он, Койот, очень опасен, очень!..
Глава 15
УШЕЛ, РАСТВОРИЛСЯ…
И снова милиция забросила в криминальный мир города свой «невод».
…Оперативная группа Левобережного РОВД была на месте преступления через десять минут.
Чуть позже приехал следователь прокуратуры этого же района.
К тому времени место происшествия было уже оцеплено, вызвана «Скорая помощь», опрашивались свидетели.
Свидетелей в этот раз была масса. Преступление совершалось на глазах многих. Главными свидетелями-пострадавшими были, конечно, инкассаторы.
Но водитель Королев от полученных ран скончался. Инкассатора-сборщика Рудакова увезли в больницу в бессознательном состоянии: он получил три тяжелых ранения. Меньше всех пострадал старший инкассатор Швец: пуля попала ему в правую кисть, раздробила рукоятку «Макарова», из которого он вел огонь, затвор заклинило.
До последнего момента сражения с бандитом отстреливался лишь Рудаков. Пока не потерял сознание и «УАЗ» заглох — некому было больше нажимать на педаль газа. Швец в этот момент стрелять не мог, да и нападавший прекратил огонь по машине — он палил теперь по витражам магазина, по людям, мешавшим его отступлению.
В ту самую минуту, когда и «Скорая помощь», и оперативная группа Левобережного РОВД с включенными сиренами подъезжали к месту преступления, Койот спокойно входил в подъезд своего дома, поднимался по скрипучей деревянной лестнице наверх, на второй этаж, а потом быстро, словно кот, забрался по железной лестнице на чердак. Здесь он, подсвечивая себе спичками, закопал стволы в шлаковую засыпку, не вынимая их из пакета, а шапочку сунул в карман.
Через несколько минут спустился на лестничную площадку, позвонил в дверь — ключи от квартиры забыл, кажется, у Марины.
Открыла ему Валентина.
— А вы с Людкой не встретились? — спросила она.
— Нет. А что, она приходила?
— Да, только что была. С Костиком. Шум тут устроила. Или, говорит, пусть живет с семьей, или вещи приходит забирать.
— Ладно, заберу, — буркнул Павел. — Отец дома?
— Дрыхнет. Пьяный пришел.
— Поесть дашь?
— Иди на кухню, я как раз рыбу жарю.
Койот поел, сказал мачехе, что отдохнет у себя в комнате, и удалился. Лежал в одежде поверх одеяла, вспоминал в деталях случившееся, анализировал. Кажется, и в этот раз ему удалось уйти. Его видели, да, но одежда многих собьет со следа, внешность доподлинно вряд ли кто мог запомнить. Все-таки и шапочка и куртка свою роль сыграли. Это он хорошо придумал с переодеванием. Хоть и не ново, но главное — успел в первую же минуту отступления изменить свой облик, это важно. А сюда пришел — правильно. В любом случае Валентина подтвердит, что вечером Павел был дома. А назвать точное время, высчитать минуты она вряд ли сумеет. Да и зачем ей это, точное время? Разговора у них на эту тему не было, а набавить пятнадцать-двадцать минут в свою пользу он сможет.
Машинально глянул на будильник, стоявший на подоконнике: часы показывали 19.30. Можно идти к Марине.
Снова у него было неплохое алиби.
…К 19–30 на Дмитровскую примчались несколько машин из управления внутренних дел.
Голубой «рафик» привез старшего уполномоченного по особо тяжким, Сидорчука, криминалистов. На своих служебных «Волгах» прикатили начальник управления генерал Тропинин и его зам по оперативной работе полковник Васильев. Словом, начальство собралось здесь почти в том же составе, что и у Дома офицеров, когда были убиты два постовых милиционера.
Оперативно-следственные действия развернулись по той же схеме: осмотр места происшествия, изъятие стреляных гильз, опрос свидетелей, фотографирование мертвого водителя, полувывалившегося из кабины «УАЗа», работа по горячим следам.
Следов на этот раз было множество. Оперы теперь знали, что нападавшему примерно двадцать пять — тридцать лет, что это мужчина худощавого телосложения, одет он был в коричневую куртку, в черной шапочке, надвинутой на самые глаза, что на нем были джинсы, что вооружен был двумя пистолетами и что это хладнокровный, умеющий владеть собою преступник.
Жильцы дома, где расположен магазин и чьи балконы выходят сюда, на Дмитровскую, те, кто в тот момент оказался на своем балконе, заявили, что нападавший с места преступления не убегал, а просто зашел за угол магазина, а куда потом делся, никто не видел, что никакая машина в этот момент от магазина не отъезжала, и за домом, в частном уже секторе, молодой человек в коричневой куртке и черной шапочке не появлялся…
Ценным свидетелем оказалась продавщица «Сельхозпродуктов» Богданова: она уверяла Сидорчука, что, кажется, видела этого парня за день-два до нападения на инкассаторов, он покупал у нее яблоки. Но утверждать это стопроцентно не может, надо бы взглянуть на этого человека еще разок, тогда бы она сказала точно.
Узнал бы парня и раненый рабочий магазина, Хорошильцев: он видел убийцу метрах в шести от себя, хорошо его запомнил.
Запомнила бандита и еще одна женщина, торговка из Ростовской области. Они с мужем привозили на Дмитровский рынок арбузы, вон стоит их зеленая «Волга» с пустым прицепом. Они находились метрах в пятидесяти от магазина, муж менял переднее левое колесо, а она стояла по эту сторону машины, смотрела как раз на магазин, видела, как подъехал инкассаторский «уазик», как откуда-то взялся парень с пистолетами и стал стрелять. Молодой этот бандит почти все время был обращен к ней лицом, и лицо это она довольно хорошо рассмотрела, запомнила. Хотя действительно он прятал лоб, шапочка съехала ему на самые глаза, но в процессе перестрелки она ему видно мешала, и он сдвинул ее повыше. Рыбальченко — такая была у женщины фамилия — подтвердила, что парень — брюнет, лет двадцати пяти — двадцати семи, не больше, худощавый, среднего телосложения, был одет… да, в коричневую куртку из болоньевого материала, в черную вязаную шапочку без помпончика, в синие потертые на коленях джинсы и белые кроссовки. В обеих руках у него было по пистолету, в марках она не разбирается, сказать, что было за оружие, не может.
