Затолкав девушку в ванную, он закрыл ее снаружи. Повернулся к Нине.
– Слушай, отстань, а? Пусть сидит до ночи. Потом я что-нибудь придумаю. И не лезь ко мне. А то я газ включу и квартиру спалю.
Нина смотрела на него с ужасом. Такие приступы бешенства у него случались с детства. Он действительно хватался за спички, ножи… Потом все проходило. Нужно ждать. Только не волновать его еще сильнее. Она тихо опустилась на диван, стараясь почти не дышать. А он метался по квартире с трясущимися руками, с перекошенным от страха и злости лицом. Когда раздался звонок домофона, он чуть не рухнул, затормозив на ходу. Посмотрел на Нину:
– Кто это?
– Откуда я знаю… Надо выяснить. Вдруг эту девушку ищут. Коля, у нас будут неприятности. Зачем ты ее запер? Что ты хочешь сделать?
– Я завезу ее ночью в лес, сброшу в какую-нибудь канаву, и не будет у нас неприятностей, – выпалил он почти просветленным голосом. Ему казалось: найден выход.
Звонки в дверь прекратились. Позвонил мобильный телефон Николая, он его не взял, следом зазвонил телефон Нины у нее в кармане. Она посмотрела.
– Это Валентина. Я отвечу. Она, наверное, деньги тебе привезла. Если не отвечу, она испугается, вызовет своего адвоката.
Это был интуитивно верный ход. Два слова мгновенно вонзились в Колин мозг: «деньги» и «адвокат». Деньги нужно взять, адвоката нельзя допускать – ни в коем случае. Он молча пропустил мать в прихожую. Вошли они вместе с Валентиной. Она посмотрела на сына с материнским упреком.
– Коленька, ну почему ты ведешь себя как дурак?
Затем прошла в коридор и протянула руку к двери ванной. Коля пулей налетел на нее, вцепился в руку.
– Ты что! Не вздумай!
Валентина молча повернулась к сыну и вырубила его несильным ударом под дых. В своей бурной биографии ей часто приходилось защищаться от мужчин. На этот раз она таким способом защищала своего сыночка-дубину от него же самого. Подействовало мгновенно. Он уставился на нее удивленно и обиженно:
– Ты чего?
– Иди в комнату, я потом объясню.
Она открыла дверь, выпустила Марину, окинув ее цепким взглядом. Сказала:
– Вы можете идти.
Марина тоже внимательно на нее посмотрела.
– Вы верите в то, что я все сделаю как надо?
– Конечно. Куда деваться. Надеюсь, эта история с Колей и ванной останется между нами?
– Да, – сказала Марина и выбежала прочь из квартиры, благодаря судьбу и себя за привычку всегда держать мобильный телефон в одном из карманов.
Валентина вошла в комнату, устало опустилась на диван и сказала потрясенному Коле:
– Расслабься, сынок. Она мне позвонила из ванной. Сейчас они с моим адвокатом будут делать из тебя героя-освободителя. Раз она – прекрасная принцесса. Я почерк адвоката знаю.
– А Ромка? – перепуганно спросил Коля.
– Что-нибудь придумаем. С ним в любом случае придется что-то делать. Если, конечно, они не докажут, что он убил тетю Надю… Как это ты додумался на него напасть, пытаюсь понять. Ты что, влюбился в нее, в эту жену адвоката?
– Влюбился, как же! – наконец смогла произнести Нина. – Он ее хотел ночью в лесу в канаву выбросить! Я в предынфарктном состоянии.
– Не выбросил бы, – задумчиво посмотрела на сына Валентина. – У него, конечно, все не так, как у людей, весь в меня, но он точно влюбился, Нина. Как же вас всех угораздило с ней…
Глава 21
Слава Земцов и Сергей Кольцов ждали Антонова для допроса.
– Ребята из УБЭПа поработали в квартирах-офисах Зинаиды Воробьевой, законной супруги Алексея Кривицкого, – рассказывал Слава. – Ну, по их части, конечно, может, и есть что-то интересное. Но не особенно много. Таких самодеятельных риелторов по Москве тьма-тьмущая. Какая-то лицензия вроде есть. Продаются они, наверное, я не вникал. Документы есть и настоящие, и липовые… По нашему делу – ничего интересного. Кроме того, что все три квартиры являются ее собственностью после развода или похорон.
– Может, у Кривицкого что-нибудь поискать? – предложил Сергей.
– На каком основании?
– Без оснований и без него самого. Ты его, к примеру, вызываешь сюда, а я как-то…
– Сережа, тебе результат интересен или ты реализуешь свою страсть к авантюрам? У нас ничего против него нет, кроме письма Веры Ветлицкой о том, что он приходил к ее сестре бог знает сколько лет назад.
– Он и недавно приходил.
– Ну и что? Мы уже выяснили, что туда приходили все, кому не лень. По привычке. Он старый человек, из дома почти не выходит.
– А почему? Он не болеет. И не такой уж старый.
– Ну, не хочет. Я бы тоже не выходил, если бы зарплата была не нужна.
– Как же ты любишь из меня слезу выжимать… Кстати, Зинка – почти молодая. Ей сорок семь лет, я смотрел.
– Это ты к чему?
– Ни к чему. Деталь. Во жизнь как крутит. Такие женщины у него были, а захомутала Зинка. Я зашел к ней по поводу аренды квартиры, полный отстой, по-моему. Ну, как женщина. Как риелтор – вроде ничего.
– Сережа, ты о чем? Какая женщина? Какая аренда квартиры? Невидимая грань между твоим юмором и всем прочим лично мне не видна вообще. Ты действительно к ней ходил?
– Ну да. То, о чем тебе ребята сообщили, я, конечно, раньше узнал – и сходил. Посмотреть.
– Какое-то отношение к нашему делу это имеет? Я так понял, ты квартиросъемщиком прикинулся.
– Да нет. Никакого отношения. Просто загрустил по поводу участи Алексея Кривицкого, который пережил двух красивых известных женщин, а падет тихо и бесславно, как собственник небольшой квартиры на втором этаже. Так Эмма Григорьевна сказала: Зинка женихов-мужей сортирует по этажам.
– До чего же ты бездельник по сути. Чтоб я от нечего делать потащился…
– Ну, это понятно. А ты б женился на Зинке?
– Сережа, надеюсь, мы отдохнули, разрядились? Ведут Антонова. Соберись.
Роман вошел с высокомерным видом, кивнул и расслабленно развалился на стуле.
– Мой адвокат вам сообщил, что я хочу видеть газетчиков? Из той газеты, где было написано про меня и Петрова.
Сергей чуть не грохнулся с подоконника, на котором устроился. Но усидел и ничего не сказал. Слава отреагировал совершенно спокойно.
– Да, я в курсе вашего желания. Только вы, Антонов, напрасно рассчитываете, что у вас получится устроить тут ток-шоу. Вы задержаны по делу об убийстве Надежды Ветлицкой и отлынивать от показаний не можете. Что касается ваших обвинений в адрес Петрова, то от вас еще не поступило письменного заявления, которое мы бы проверили на достоверность. А нести ахинею о чем вздумается никто вам не позволит, разумеется. Кстати, адвокат Петров, которого вы обвиняете в нападении на вас, в пути. Его жена тоже в пределах досягаемости. То есть у нас будет возможность проверить вашу версию, выслушать их, сопоставить ваши показания и провести следственный эксперимент. Эксперт готов участвовать.
– И что покажет этот эксперимент?
– Могли вы видеть того, кто вас ударил, или голову нам морочите. Все, работаем.
– Я только хотел бы добавить, – скромно заметил Сергей, – что попытка изнасилования – это серьезный срок, вам, Антонов, сие известно, как никому. До сих пор вы соскакивали, но все хорошее когда-то кончается.
– Она сама хотела, – угрюмо пробормотал Антонов.
– Вот ее и послушаем. – Сергей спрыгнул с подоконника. – Я выйду, Слава, Петрова встречу. Я ж не на службе. Терпеть этого типа не обязан.
Слава невозмутимо проводил взглядом Сергея, который, проходя мимо Антонова, явно сделал угрожающее выражение лица, судя по тому, как злобно скосились глаза подследственного.
– Антонов, – сказал Слава. – Я сейчас покажу вам сеанс гипноза с Валентиной Ветлицкой. Прокомментируйте, пожалуйста.
Роман смотрел запись с большим интересом. В конце даже захлопал в ладоши: «Во Валька дает!»
– Что вы имеете в виду?
– Покойников она видела! Цирк! Ну, так чего от меня надо? Сказала она, что покойников видела, значит, так и есть, раз вы ее выпустили. Меня-то за что взяли? Вроде она русским языком говорит, что я ушел, а она в ту комнату поплелась.
– Она была под наркотическим воздействием. Что именно она увидела у тети, нам пока неизвестно. Ясно лишь одно: это ее потрясло и вызвало галлюцинацию.
– Вот галлюцинацию и берите, – нагло осклабился Антонов.
– Молчать! – у Славы лопнуло терпение. – Сядь нормально, тут тебе не санаторий для ударенных головой. Здесь нужно отвечать на вопросы. Кто-то может подтвердить ваше алиби на момент убийства? Как вы докажете, что не заходили к Надежде Ветлицкой? Что не вас там увидела Валентина именно в момент убийства? Вы раньше показали: закрытую дверь Надежды вы открывали без труда.
– Я же сказал: в комнате кто-то был.
– Это бессмысленная ложь. Кто там мог быть в такое время? Почему вы, войдя в квартиру, сразу не обнаружили, что в ней есть чужие люди? Почему Валентина не помнит, чтобы кто-то приходил к тете? Как вы определили, что в комнате кто-то есть? Что видели? Что слышали?
