Это займет одну секунду...
Реальность превратилась для Джиллиан в старое кино. Черно-белое мерцание. И с каждым новым кадром телефонная будка впереди становилась все больше и больше. Все происходило, как в замедленной съемке, но с очевидной неизбежностью. О, как медленно неслись они в сторону будки, в которую должны были врезаться... правой дверью, где сидел Дэвид.
Нет! Ангел , я возненавижу тебя навеки... – закричала она про себя, и последнее слово отозвалось бесконечным эхом в ее сознании. Время остановилось.
Удар и чернота.
– Мне можно его увидеть?
– Еще нет, дорогая. – Мама быстро передвинула стул поближе к кровати, стоявшей в приемном покое «Скорой помощи». – Не сегодня, может быть...
– Я должна!
– Джиллиан, он без сознания. Он даже не узнает, что ты была у него.
– Я должна видеть его. – Джиллиан почувствовала, что у нее снова начинается истерика, и сжала зубы. Не надо ей никаких уколов. Медсестра сказала, что сделает ей укол, когда она начала было кричать и плакать.
Прошло несколько часов с той минуты, как подъехали машины с мигалками, открыли двери пикапа и достали ее. Дэвида тоже вытащили. Но в то время как она совсем не пострадала («Чудо! Ни царапинки!» – сказал врач ее маме), Дэвид был без сознания. И он все еще не пришел в себя.
Приемное отделение «Скорой помощи» было холодным, и подогретые одеяла, в которые ее заворачивали, совсем не помогали. Джиллиан трясло. Пальцы онемели.
– Папа уже летит домой, – сказала мама, поглаживая ее руку, – Он взял билет на первый же рейс. Ты увидишь его завтра утром.
Джиллиан бил озноб.
– Это та же больница, куда положили Таню Джан? Нет, не спрашивай никого. Я ничего не хочу знать. – Она зажала руки под мышками. – Мне так холодно…
… И одиноко. Она больше не слышала вкрадчивого голоса. И это было хорошо, потому что – Господи! – меньше всего она хотела общения с Ангелом... или тем, кто называл себя так. Но странно, после столь долгого присутствия в ее сознании он пропал... и она не знает, где он может ее подстерегать. Он может слушать ее мысли прямо сейчас...
– Я возьму другое одеяло, – сказала мама и направилась к шкафу с подогревом, который показала ей нянечка. – Если ты ляжешь, то, может быть, тебе удастся немного поспать, дорогая.
– Я не могу спать! Я должна видеть Дэвида!
– Родная моя, я же говорю – ты не сможешь увидеть его сегодня.
– Ты сказала, я не должна его видеть. Ты не сказала, я не увижу. Ты сказала – возможно!
Джиллиан срывалась на крик и ничего не могла с этим поделать. Слезы застилали глаза и катились по щекам. Напрасно она пыталась сдержать их.
Вбежала медсестра. Задернула белую занавеску вокруг кровати.
– Ничего-ничего. Это естественно, – успокоила она маму, потом строго сказала Джиллиан: – Ну-ка облокотись на подушки и лежи тихонько. Немного пощиплет. Но это поможет тебе успокоиться.
Джиллиан почувствовала укол и жжение. Спустя минуту все вокруг поплыло и глаза ее закрылись.
Она проснулась в собственной постели.
Было утро. Солнечный свет падал в окно.
Прошлой ночью... она с трудом вспомнила, как их соседка, госпожа Билер, на своей машине привезла ее из больницы домой. Она вспомнила, как ее пронесли наверх по лестнице, раздели и уложили в кровать. И потом – так замечательно, – она надолго куда-то провалилась и ни о чем не думала.
Джиллиан проснулась отдохнувшей, с ясной головой. Не успев даже скинуть одеяло, она уже точно знала, что надо делать.
Она бросила взгляд на старый будильник на ночном столике и ужаснулась: без двадцати пяти час! Неудивительно, что она выспалась.
Проворно, стараясь не шуметь, она натянула джинсы и свитер. Никакой косметики. Махнула расческой по волосам. Замерла, прислушалась. Не только к дому, но и к себе. К собственному внутреннему миру.
Мертвая тишина. Ничто не шевельнулось. Разумеется, это ни о чем еще не говорит.
Джиллиан опустилась на колени и вытащила коробку из-под кровати. Восковые куклы были ярко раскрашены красным и зеленым – чудовищная пародия на новогодние игрушки. Ее первым порывом при взгляде на ядовито-зеленый воск было избавиться от него: отломать у одной куклы руку, а у другой – голову.
Но что при этом произойдет с Таней и Ким – даже трудно себе представить. Она заставила себя принести мочалку из ванной, намочила ее и осторожно стерла люминесцентно-зеленую пудру.
Она плакала. Надо сосредоточиться, как и во время заклинания, – увидеть Танину руку, увидеть, что она заживает и Таня выздоравливает.
– А теперь, – прошептала она, – приди ко мне, сила слов Гекаты. Это – не я, кто произносит их, это – не я, кто повторяет их, это – Геката произносит их, это – Геката повторяет их.
Когда пудра была стерта, она уложила кукол обратно в коробку. Потом порылась в столе в поисках маленькой с розовыми цветочками записной книжки.
Вот. Номер мобильного телефона Дэрил Новак.
Она быстро набрала его и закрыла глаза. Ответь. Ответь. Ответь!
– Алло, – раздался в трубке ленивый голос. Глаза Джиллиан тут же открылись.
– Дэрил, это Джиллиан. Помоги мне, пожалуйста. Прямо сейчас. Я ничего не могу объяснять...
– Джиллиан, с тобой все в порядке? Мы все за тебя волновались.
– Я в порядке, но я не могу говорить. Найди Эми Новик. Срочно! У нее сейчас... – Джиллиан судорожно вспоминала расписание, – ...ага, химия. Пусть приедет на перекресток Хазел и Эплбатер и ждет меня там.
– Ты хочешь, чтобы она сбежала с урока?
– Да, и немедленно. Скажи ей, я знаю, что прошу слишком много, но мне это необходимо. Это действительно очень важно.
Она ждала вопросов. Но вместо этого Дэрил только сказала:
– Не волнуйся, я найду ее.
– Спасибо, Дэрил. Ты спасаешь жизнь.
Джиллиан повесила трубку. Схватила лыжную куртку и, сунув под мышку коробку из-под туфель, тихонько пошла вниз по ступеням.
Она слышала голоса на кухне. Низкий голос – папин. Ей очень захотелось подбежать к отцу. Но что сделают ее родители, когда увидят ее? Они снова уложат ее в постель, укутают в одеяло, оставят дома. Они не поймут, что ей надо торопиться.
Конечно, не могло быть и речи о том, чтобы сказать им правду. Это приведет лишь к еще одному уколу. И очень может быть – к клинике для умалишенных, куда однажды отправили ее маму. Все подумают, что у нее это наследственное.
Она незаметно проскользнула к входной двери, тихонько открыла ее и выскочила на улицу.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
