— Мне очень жаль… Она не виновата, что доставила нам так много горьких минут. Негодяй Каркон вложил в нее эту программу, — проговорила она, шмыгая носом.
Макс взял в свои руки руки Андоры и, стараясь сдержать рыдания, сказал:
— Я помещу ее в металлический ящик. Думаю, будет пгавильно похогонить ее.
Нина кивнула:
— Хорошо, Макс. А я сообщу тете Андоре, что она отныне в безопасности. Я расскажу ребятам о том, что случилось. Наверняка они будут горевать. Спрячь этот медный цилиндрик, — попросила она Макса. — Он связывал андроида и мою тетю…
Нина вернулась на виллу и рассказала Любе о несчастье. Та ведь тоже была знакома с карконским андроидом.
Потом девочка подошла к телефону и позвонила в Мадрид.
В особняке на улице Веласкеса царили мир и покой. Звонок племянницы обрадовал тетушек. Кармен принялась весело болтать с Ниной и болтала до тех пор, пока Андора не отняла трубку. Когда она услышала печальную новость, то глубоко вздохнула и, ничего не объясняя сестре, сказала:
— Так-то лучше, моя малышка. По крайней мере, теперь я смогу жить спокойно.
На самом деле это был вздох облегчения.
— Знаешь, что я тебе скажу? — прибавила настоящая Андора.
— Что, тетя?
— Мы с Кармен решили навестить тебя на Рождество. Ты довольна?
— Дааааа! — закричала Нина. — Еще как довольна! Вот бы и мама с папой приехали! Как было бы здорово! Устроим великолепный ужин и вдоволь навеселимся!
Люба, слышавшая весь разговор, даже заплясала от радости. Ведь она сможет приготовить кучу разных блюд для целой семьи!
Красавчик и Платон начали носиться по комнатам, сбивая ковры. Нина провела остаток вечера в приятных разговорах с няней и играх с животными, и это хоть немного отвлекло ее от грустных мыслей о покончившем с собой андроиде.
Зато во дворце Каркона весельем и не пахло. Маг был вне себя от бешенства. Опасаясь возможной попытки Нины освободить Третью Тайну, он был вынужден усилить защиту Угольной печи. Но не только это. Он еще и заразил Кабитусом Морбанте агрегат, скрывавший эту тайну. Кроме того, Алвиз, Барбесса, Ирена, Гастило и Сабина чувствовали себя все хуже и хуже. Требовалось как можно скорее пересадить им новые кошачьи сердца.
— Вишиоло! Кабитус Морбанте действует! Третий агрегат на замке! Нине ни за что не удастся разблокировать его, даже если она набралась опыта и могущества, каких не имела раньше. Числомагия и Механогеометрия также ей недоступны. Иди приготовь ножи и проволоку, нам нужно наловить как можно больше бродячих кошек, — приказал Каркон, брызгая слюной.
— Будет сделано, мой господин! — Одноглазый выслушал хозяина, потирая от удовольствия руки и предвкушая счастливый момент, когда он сможет придушить парочку кошек.
Черный Маг закрыл дверь в лабораторию, решив поработать над планом очередной баталии с Ниной. Он намеревался привлечь к этому делу свой ударный резерв: трех взрослых андроидов. Он проделал все нужные манипуляции, и связь с андроидами была установлена. Посланный им сигнал прозвучал одновременно в трех различных точках мира в мозгах трех человекороботов.
В Перу это был Тупак по прозвищу Зверь, мускулистый и невежественный андроид, у которого все было черное: глаза, волосы, кожа, — и только зубы были белые.
В России жил Владимир, названный Карконом Лгуном: у того были голубые глаза, светлые волосы, кожа молочного цвета — внешность, способная обмануть любого.
В Китае находился третий карконианец, Ли Мек Киан по кличке Циник: глаза — словно щелочки, короткие каштановые волосы, сам очень худой и с невероятной интуицией.
Уже долгие годы они жили среди людей, не вызывая ни у кого никаких подозрений о своей истинной сущности. Каркон держал их в состоянии «сна», в котором они не способны были доставлять неприятности окружающим. Наступил момент «разбудить» их.
«Говорит Каркон, ваш Магический Магистр. Даю команду: активизироваться! Каждый из вас получит от меня посылку. В ней вы найдете все, что вам будет необходимо. Ждите моих дальнейших приказаний».
Князь завершил сеанс связи и ухмыльнулся, предвидя поражение, которое он нанесет упрямой девчонке. «Через несколько месяцев мои андроиды будут готовы дать бой внучке этого старого дурака Миши. И ей конец!» — поздравил сам себя с предстоящей победой Каркон.
Число проблем, встававших перед Ниной и ее друзьями, возрастало с каждым днем. Ее миссия по спасению Ксоракса становилась все сложнее и опаснее. Но решимость довести дело до конца была сильнее всего. Конечно, неприятные события случались, иногда они были даже слишком неприятными, как, например, смерть Андоры. Но дружба помогала переносить все невзгоды и страдания.
Прощание с Андорой состоялось холодным декабрьским утром.
Небо было серым. Венеция, казалось, была затянута ледяной вуалью. Глаза Макса были полны грусти, он с трудом передвигал ногами, а когда укладывал Андору в длинный металлический ящик, слезы покатились по его серебряным щекам. Впервые он присутствовал при кончине существа, себе подобного.
Склонив головы, друзья последний раз смотрели на андроида, который при жизни доставлял им столько неприятностей и решился умереть ради них, не желая продлевать неправедную жизнь.
Макс поместил ящик у единственного выхода из Акуэо Профундис, служившего для экстренной эвакуации из лаборатории и открывавшегося прямо в воды лагуны. Герметический шлюз позволял сделать это без ущерба для самой лаборатории.
Все постояли некоторое время в тишине, прощаясь с Андорой.
Макс нажал нужные рычаги, и металлический ящик, оказавшись уже с другой стороны стеклянной стены среди рыб и водорослей, опустился на песчаное дно.
История любимого андроида Каркона завершилась в холодных водах лагуны.
А в это время в городской мэрии происходила встреча профессора Хосе с ужасным маркизом ЛСЛ, имевшая невероятный исход.
Глава десятая
Допрос и загадочная скрипка
— Рисунки Льва замечательные, описание статуи и мои выводы подтверждают абсолютное отсутствие волшебства, — бормотал себе под нос профессор Хосе, засовывая в пакет толстую пачку листов, составлявших подготовленный им отчет.
Было девять часов утра 16 декабря. По всему флигелю виллы «Эспасия» распространялся чудесный аромат кофе, который с удовольствием прихлебывал испанский профессор, готовясь к встрече с мэром Лорисом Сибило Лореданом.
Хосе сделал все возможное, чтобы угодить капризному маркизу, и был уверен, что тот в итоге оставит в покое Додо и его друзей. Разумеется, профессор не сомневался в волшебных свойствах статуи, но был вынужден доказывать совершенно обратное. Его научная репутация была такова, что вряд ли кому-нибудь пришло бы на ум подвергнуть сомнению его выводы.
Он допил кофе, надел свое обычное пальто, а на голову водрузил черную островерхую шляпу: по правде говоря, в таком виде его легко было принять не за учителя, а за эксцентричного мага или чародея.
Взяв пакет, он бодрым шагом вышел из дому, поприветствовав по дороге садовника, который приводил в порядок парк виллы «Эспасия».
Полчаса спустя профессор уже был в приемной мэрии, и серый чиновник с постной физиономией проводил его в кабинет ЛСЛ.
Учитель вошел, но кабинет, к его удивлению, был пуст. В ожидании хозяина профессор прогуливался вдоль стен, рассматривая картины и бормоча:
— Отвратительно! Мужчины и женщины со змеиными головами! Какой безобразный вкус!
Появившийся маркиз Лорис Сибило Лоредан, в сером до пят плаще и желтых туфлях, кивком головы поздоровался с гостем и занял место за письменным столом.
— Ну как, принесли, что я просил? Давайте сюда, — потребовал ЛСЛ.
— Вот, держите. Здесь приводятся доказательства того, что мраморная статуя Крылатого Льва, это замечательное произведение античного искусства, не имеет ничего общего с магией, — торжественно провозгласил Хосе, кладя на стол пакет с отчетом.
Мэр молча перелистал бумаги, тщательно изучил рисунки, поднялся из-за стола и неожиданно закричал:
— Вы сами маг! Такие, как вы, представляют опасность для жителей Венеции! Этот отчет — фальшивка! Больше того, он доказывает, что Лев заколдован и летает!
— Но, мэр… что вы говорите? — побледнел Хосе.
— Стража! Отвести профессора в Зал Большого Совета для допроса! — грозно прозвучал голос ЛСЛ.
Дверь распахнулась, и в кабинет ворвались два стражника. Они схватили за руки бедного профессора, который кричал:
— Я невиновен! Я ничего не сделал! Никакой я не маг!
Маркиз отвратительно расхохотался ему прямо в лицо.
Он хорошо продумал свой план: сначала предъявить обвинение Хосе, а затем Додо. Договор с Карконом должен выполняться. Маркиз, несмотря на свою заносчивость, следовал приказам князя.
