— Да, вы все знаете, слышите меня, но не пытайтесь отвечать. Вы еще долго не сможете говорить. Но когда-нибудь мы с вами еще побеседуем, а до тех пор я должен полагаться лишь на вашего друга, руководящего моими действиями. Мы работаем под вашим восстановлением, и работа медленно, но успешно продвигается.
Мой друг? Я обнаружил, что приложив некоторое усилие могу двигать глазами, и стал следить за направлением, которое показывала одна из верхних конечностей робота. У стены лаборатории, стояли мои «часы». Насколько я смог разглядеть, они казались неповрежденными, и при виде их множество воспоминаний всплыло из бездн прошлого… Я вспомнил о том, как «часы», подобно метеориту, неслись к поверхности серого мира!
Но что имел в виду робот, называя «часы» моим другом? Некоторое время я не мог это понять.
— Мне рассказывали, — продолжал робот голосом, отчасти похожим на человеческий, хотя и несколько глуховатым, — что некоторые жизненные формы, такие как вы, страдают от ряда расстройств разума, возникающих при болезни или повреждении членов или органов ваших тел, и что подобные расстройства называются болью. Эта боль, настолько же неприятна для вас, как ржавчина или отсутствие смазки для меня. А хуже всего то, что вы неспособны отключить неисправный орган или член, или же отсоединить его от вашего мозга, пока выполняются необходимые исправления. Более того, меня уверяли, что эта боль способна привести к общему расстройству всей вашей системы. Поскольку важно, чтобы не возникло излишних повреждений во время вашего восстановления, я бы хотел знать, испытываете ли вы теперь боль. Если так, я отключу вас на время, пока не отыщу и не устраню источник такой неприятности. Чтобы я мог проделать это, вам следует ответить утвердительно движением ваших глаз вправо, или отрицательно — движением их влево. Вам больно?
Немедленно и без усилия я повернул глаза влево, затем снова вернул зрачки в прежнее положение. Я не чувствовал никакой боли. Да и не мог чувствовать, наверное… Действительно, у меня были только глаза, а все остальное тело отсутствовало. Все это время я старался не смотреть на полированные поверхности, в которых смог бы увидеть свое отражение. Мое движение произвело на робота весьма сильное впечатление: верхние конечности его задрожали и задвигались. Его многогранные глаза поворачивались туда-сюда, как у какого-то странного хамелеона. Его голос, когда он снова заговорил, был полон — не то, чтобы эмоцией — но какого-то машинного возбуждения!
— Вы… вы видите, вы слышите и вы рассуждаете! Вы… вы и в самом деле существуете! — Еще мгновение это странное металлическое создание ликовало, а затем продолжало, обращаясь ко мне. — Но еще много предстоит сделать, прежде чем я продолжу свою работу. Я должен проконсультироваться с вашим другом. Я думаю, будет лучше если я отключу вас. — Он (я думал о роботе, как о мужчине) протянул руку куда-то мне за «спину» — за пределы моего поля зрения — и выкатил, поставив передо мной, большое зеркало на колесах. — Но прежде чем я это сделаю, я хотел бы, чтобы вы увидели, насколько мы продвинулись, в деле восстановления вашего организма!
Я попытался закрыть глаза, но обнаружил, что не могу сделать это. Зрелище, открывшееся мне, и в самом деле было непереносимо. Но невозможно закрыть глаза, у которых нет век! Я тут же вспомнил слова робота, сказанные им минуту назад, и медленно посмотрел вправо.
— Боль!
Казалось, робот ахнул, мгновенно распознав тревожный сигнал. Потом он повернулся и быстро покатился к красному выключателю на ближайшей консоли. Снова опустилась темнота, но перед этим я с ужасом, но испытывая непреодолимое любопытстве, взглянул в зеркало.
Да, работа по моему восстановлению работа явно имела прогресс.
Мои глаза, по-прежнему прикрепленные к мозгу, были теперь помещены в кусочки живой плоти — нечто наподобие рудиментарных орбит. Два грубых сморщенных предмета торчали — по одному — с каждой стороны мозга, растянутые тонкими металлическими проволочками в каких-то конических конструкциях. «Это уши, » — предположил я. Пищевод из гибкого пластика поддерживало несколько пластиковых костей. Он упирался в черный похожий на мешок предмет. Я решил, что это мой желудок. Легкие, печень и почки тоже находились здесь — все искусственное и похоже еще не подключенное, но скрепленное вместе сеткой тонких нитей из синтетической протоплазмы или пластика. В том месте, где должно размещаться сердце, висела группа связанных между собой пластиковых шаров, пять из которых равномерно охватывали сияющее металлическое ядро. Все эти непристойные потроха, за исключением глаз на стебельках и металлических конусов-ушей, плавали в большой прозрачной трубе, наполненной желтой жидкостью.
Вот таким образом началось мое перевоплощение. Я периодически пробуждался, и мне показывали последние достижения робота и «моего друга». Мне показалось, что металлический хирург работал над моим телом с любовью и очень гордился за свое искусство. Я видел в зеркале, как нарастает и формируется мое тело. Шаг за шагом двигался я к полному возрождению, и удивлялся, как каждая кость — а многие из них были пластиковыми дубликатами, потому что большинство оригиналов не подлежало восстановлению — точно соответствовала своему месту внутри моего полусинтетического тела. Я видел, как обретают форму мои конечности, и чувствовал, как улучшается память по мере того, как ремонтировали мой поврежденный мозг. Разговаривая со мной, робот постоянно объяснял все предпринимаемые им шаги, и, в конце концов, рассказал как получилось, что «сборка» меня из кусочков стала задачей его лаборатории.
Дело в том, что мое катастрофическое прибытие на поверхность серой планеты увидел робот, который в это время выполнял роль межпланетной экспедиции. Он путешествовал по различным планетам в поисках жизни! Его собственная планета, мир подземных жилищ и коридоров, лишенный органической жизни, была пятой от солнца в системе из шести миров и одиннадцати лун. Теперь я находился на пятой планете, а тот серый мир, поверхность которого так неприветливо встретила меня, был вторым от солнца, и находился на расстоянии шестисот восьмидесяти миллионов миль от центра системы. Робот перевез все мои части и «часы» на свою родную планету. Здесь он начал…
…но в любом случае он стал моей счастливой звездой — нет, позвольте мне не преуменьшать значение этого. Произошло поистине фантастически счастливое совпадение — и дело не только в том, что робот видел мое падение на поверхность серой планеты, но еще и в том, что он был, наверное, одним-единственным механизмом его расы, который мог…
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
