– Конечно. Но как они туда попали, мы так и не выяснили.
– А что именно его так рассердило?
– Ну, это же гадко, тут любой рассердится…
Нил задумчиво посмотрел на нее – нет, не похоже, что она что-то скрывает. Он сказал:
– Еще вопрос, мисс Фортескью. Не знаете, составляла ваша мачеха завещание или нет?
Элейн покачала головой:
– Понятия не имею. Наверное. Обычно это делается, правда?
– Обычно, но не всегда. А вы, мисс Фортескью, составили завещание?
– Нет… да мне и завещать-то нечего. Хотя теперь…
По глазам ее он понял: она осознала, как изменилось ее положение.
– Именно, – сказал он. – Пятьдесят тысяч фунтов – тут есть чем распорядиться. Такая сумма многое меняет в жизни, мисс Фортескью.
2
Элейн Фортескью ушла, а инспектор Нил еще несколько минут сидел и задумчиво смотрел перед собой. Что ж, ему было над чем подумать. Слова Мэри Доув о том, что примерно в четыре тридцать пять она видела в саду какого-то мужчину, давали пищу для размышлений. Если, разумеется, Мэри Доув не лгала. Принимать на веру все услышанное – такой привычки у инспектора Нила не было. Но как ни подкапывался инспектор под это ее заявление, с какой стороны к нему ни подходил, причин, по которым она могла бы лгать, так и не обнаружил. Скорее всего, утверждая, что видела в саду мужчину, Мэри Доув говорила правду. Конечно же, быть Ланселотом Фортескью этот мужчина не мог, хотя в данных обстоятельствах для нее было естественным предположить, что она видела именно его. Итак, это не был Ланселот Фортескью, но кто-то другой такого же роста и телосложения. Если другой мужчина в это время в саду все-таки был и передвигался, судя по всему, украдкой, прячась за тисовой изгородью, тут хочешь не хочешь напрашивается новая версия.
Помимо этого Мэри Доув сообщила, что слышала наверху шаги. А ведь этот факт стыкуется с одним вещественным доказательством.
В будуаре Адель Фортескью на полу он обнаружил комочек грязи. Инспектору Нилу припомнилась эта комната, небольшой элегантный стол. Хорошенькая подделка под старину, с неизбежным секретным ящичком. Там хранились три письма, написанные Вивианом Дюбуа и адресованные Адель Фортескью. За время его карьеры через руки инспектора Нила прошло несметное множество любовных писем, самых разных. Пылкие, дурацкие, сентиментальные, капризные. Попадались и осторожные. Три найденных письма инспектор Нил отнес именно к этой категории. Даже если в суде будет слушаться дело о разводе, присяжные, скорее всего, придут к выводу, что эти письма вдохновляла чисто платоническая дружба. Хотя в данном случае… «Знаем мы вашу платоническую дружбу!» – подумал инспектор без всякого почтения.
Обнаружив письма, Нил без промедления отправил их в Скотленд-Ярд, потому что на том этапе следствия вопрос стоял следующим образом: считает ли государственный обвинитель, что эти письма позволяют завести дело против Адель Фортескью или Адель Фортескью вместе с Вивианом Дюбуа? Все указывало на то, что Рекса Фортескью отравила его жена при соучастии своего любовника или без оного. Эти письма, хотя и были написаны весьма осторожно, все же позволяли понять, что Вивиан Дюбуа – ее любовник. Но в текстах, по мнению инспектора Нила, никакого подстрекательства к убийству не содержалось. Может, устное подстрекательство и имело место, но Вивиан Дюбуа был не настолько глуп, чтобы нечто подобное излагать на бумаге.
Инспектор Нил догадался, что Вивиан Дюбуа просил Адель Фортескью уничтожить его письма, и та заверила его, что она их уже уничтожила.
Все так, но теперь на них свалились еще две смерти. И это значило, не могло не значить, что своего мужа Адель Фортескью не убивала.
Хотя… В мозгу инспектора Нила родилась новая гипотеза. Адель Фортескью хотела выйти замуж за Вивиана Дюбуа. Вивиану же Дюбуа была нужна не столько Адель Фортескью, сколько ее сто тысяч фунтов, которые она получает в случае смерти мужа. Возможно, он предположил, что смерть Рекса Фортескью припишут естественным причинам. Какому-нибудь приступу или удару. В конце концов, весь прошлый год здоровье Рекса Фортескью беспокоило всех. (Заметим в скобках, сказал себе инспектор Нил, что этим вопросом еще следует заняться. Он подсознательно чувствовал, что здесь можно наткнуться на что-то интересное.) Продолжаем: последствия смерти Рекса Фортескью оказались незапланированными. Врачи в мгновение ока поставили правильный диагноз – отравление – и даже назвали яд.
Допустим, это дело рук Адель Фортескью и Вивиана Дюбуа, в каком бы они были состоянии. Вивиан Дюбуа до смерти напуган, Адель Фортескью просто потеряла бы голову. Наговорила бы и натворила кучу глупостей. Позвонила бы Дюбуа, говорила бы открытым текстом, и тот понял бы, что ее вполне могли подслушать в «Тисовой хижине». Каков был бы его следующий шаг?
Отвечать на этот вопрос было рановато, но инспектор Нил решил в самое ближайшее время навести справки в гостинице «Гольф» – был ли Дюбуа у себя в номере между четвертью пятого и шестью часами вечера. Вивиан Дюбуа – высок и темноволос, как и Ланс Фортескью. Он мог проникнуть в сад, открыть боковую дверь, проскользнуть наверх, а потом? Попытался найти письма и обнаружил, что их уже нет? Подождал, пока горизонт очистится, спустился в библиотеку, когда чаепитие там уже кончилось и Адель Фортескью сидела одна-одинешенька?
Нет, это он, кажется, увлекся…
Нил допросил Мэри Доув и Элейн Фортескью. Теперь посмотрим, что скажет жена Персиваля Фортескью.
Глава 16
1
Инспектор Нил нашел миссис Персиваль в ее гостиной – она сидела за столом и писала письма. При его появлении она несколько нервно поднялась с кресла.
– Я чем-нибудь… вас что-то…
– Прошу вас, сидите, миссис Фортескью. Я просто хотел задать еще несколько вопросов.
– Да, пожалуйста. Конечно, инспектор. Какой все-таки ужас, да? В голове не укладывается.
И она, все еще нервничая, опустилась в кресло. Инспектор Нил сел рядом на небольшой стул с прямой спинкой. До сих пор он к миссис Персиваль Фортескью как-то не приглядывался, но сейчас решил этот пробел восполнить. Далеко не красавица, во многих отношениях посредственность… к тому же не очень счастлива. Нетерпеливая, чем-то недовольная, не шибко умная, и все же… медсестра она, скорее всего, была неплохая, деловитая и умелая. Выйдя замуж за состоятельного человека, она обрела свободу, но, кажется, эта свобода не приносила ей удовлетворения. Она развлекалась тем, что покупала одежду, читала романы и ела сладости, но Нил помнил, какое всепоглощающее возбуждение охватило ее в день смерти Рекса Фортескью, и это, по его мнению, было не какое-то дьявольское злорадство, нет, просто жизнь ее была окружена бесплодными пустынями скуки. Под его испытующим взглядом ресницы ее затрепетали и опустились. Казалось, она нервничает, ее мучает чувство вины… но, возможно, ему это только казалось.
– К сожалению, – заговорил он успокоительно, – приходится снова и снова задавать вопросы. Вас всех это, конечно, утомляет. Я вас прекрасно понимаю, но что делать, если многое не стыкуется, например, мне так и не ясно, когда и что произошло. Вы ведь к чаю вышли довольно поздно, да? Собственно говоря, за вами поднялась мисс Доув?
– Да. Точно. Она заглянула ко мне и сказала, что чай готов. Я и понятия не имела, что уже так поздно. Я писала письма.
Инспектор Нил бросил мимолетный взгляд на письменный стол.
– Понятно, – сказал он. – А мне показалось, что вы были на прогулке.
– Это она вам сказала? Знаете, а ведь верно. Я и вправду писала письма, но потом мне стало как-то душно, заболела голова, и я вышла… прогуляться. Так, пройтись по саду.
– Понятно. Никого не встретили?
– Встретила? – Она уставилась на него. – Кого я могла встретить?
– Я просто хочу знать: пока гуляли по саду, никого не видели? Может, кто-то видел вас?
– Ну, видела издалека садовника, вот и все. – Она смотрела на него с подозрением.
– Потом вы вернулись, поднялись к себе в комнату и как раз снимали верхнюю одежду, когда к вам зашла мисс Доув и пригласила к чаю?
– Да. Да, и я пошла вниз.
– Кого вы там застали?
– Адель и Элейн, еще через несколько минут появился Ланс. Мой деверь. Он вернулся из Кении.
– И вам всем подали чай?
– Да. Потом Ланс поднялся к тетушке Эффи, а я пришла сюда, закончить письма. С Адель осталась Элейн.
Нил кивнул, как бы подбадривая собеседницу.
– Правильно. Видимо, мисс Фортескью посидела с миссис Фортескью еще минут пять-десять после вашего ухода. А ваш муж к тому времени не вернулся?
– О нет. Перси… Валь… вернулся где-то в половине седьмого, а то и в семь. Задержался в городе.
– Он приехал поездом?
– Да. А на станции взял такси.
– Он часто возвращается поездом?
