вошла в «харбинскую»[282], «македонская» и «болгарская» акции – в «смешанную»[283].
Условно так называемую смешанную карательную акцию можно разделить на две подоперации. Первая – это репрессии против «неблагонадежных» групп населения, в отношении которых чекисты не проводили отдельной «национальной» операции. По протоколам Комиссии НКВД и Прокурора СССР проходили лица, которым инкриминировали шпионаж в пользу Венгрии, Англии, Франции, США, Югославии, Чехословакии, Италии, Турции и т. д. Оперативного документа, давшего старт «смешанной» карательной акции, выявлено не было. В «альбомах» также отсутствуют указания на соответствующую директиву НКВД. Аресты и осуждения таких категорий осуществлялись на основании «модельного» приказа № 00485. Внутри «смешанной» репрессивной акции можно выделить до 20 карательных «линий», в том числе «венгерскую», «английскую», «американскую», «французскую» и др. В вводной (обвинительной) части протоколов причина осуждения значилась как «шпионская и диверсионная деятельность в пользу иностранных государств». Главная задача данной подоперации заключалась в очищении территории СССР от соответствующих линиям национальных групп. Вторая подоперация была направлена на целевые категории действующих карательных акций, что приводило к интенсификации террора. Инициатива по выделению «смешанной» операции в отдельную серию репрессий принадлежала центральному аппарату НКВД. В «альбомах» и сопроводительных письмах к ним нет отсылок на «смешанную» карательную акцию. Вероятно, суть так называемой смешанной операции заключается не в проведении отдельной карательной акции со всеми вытекающими последствиями, а в составлении протоколов. С одной стороны, формирование «разных» протоколов объясняется малочисленностью «неблагонадежных» национальных групп, попадавших в первую подоперацию как в целом в стране, так и в регионах СССР, с другой стороны, мы пока не знаем, чем руководствовались чекисты, включая целевые категории действующих «национальных» операций в так называемую смешанную операцию.
Первый «смешанный» протокол был подписан 8 января 1938 г. Согласно данным Комиссии НКВД и Прокурора СССР, к началу сентября 1938 г. в рамках карательной акции было осуждено около 8,3 тыс. чел.[284] Основные репрессии прошли в РСФСР (6024 чел.), Киргизской (514 чел.), Казахской (464 чел.) и Таджикской (427 чел.) ССР. В российских регионах особо массово аресты прошли в Московской области (1131 чел.), Дальневосточном крае (745 чел.), Челябинской области (699 чел.)[285].
Около половины прошедших через «разные» протоколы были «неблагонадежными» группами населения, обозначенными в приказах № 00485, 00439, 00593 и др. При этом значительный сегмент репрессированных (около 20 %) приходился на лиц, обвиненных в «японском шпионаже», т. е. на «харбинцев» (бывшие служащие КВЖД и реэмигранты из Китая), китайцев, корейцев, уйгур, «дальневосточников» (административно высланных с Дальнего Востока), «монголистов» (этапированные из МНР) и др. Безусловно, «харбинцы», китайцы, корейцы проходили и по другим «национальным» операциям, так же как поляки, немцы, эстонцы, финны попадали под репрессии в рамках приказа № 00593. Однако в таких случаях карательные органы инкриминировали арестованным соответствующий линии шпионаж. Приказы НКВД по «национальным» операциям диктовали обвинение в соответствующем карательной акции «шпионажу». Чекисты строго придерживались данного правила как в обвинительном заключении, так и в «альбомных» справках. Подшитые в «альбом» справки были упорядочены согласно этому принципу. Доля «харбинцев», китайцев, корейцев, осужденных в рамках других операций, составила около 1 % от общего числа приговоренных Комиссией НКВД и Прокурора СССР и Особыми тройками к различным мерам наказания. В «смешанной» операции, в отличие от остальных «национальных» карательных акций, в отношении вышеуказанных «неблагонадежных» групп населения сохранялось магистральное для приказа № 00593 обвинение в «японском шпионаже». Такая же тенденция сохранялась и для целевых категорий «польского», «немецкого», «греческого» и других приказов.
В большинстве случаев в «смешанные» протоколы включались «альбомы», составленные территориальными органами НКВД в порядке приказа № 00593, полностью[286], но иногда из одной части «альбомных» справок формировали «харбинский» протокол, а другую – вносили в «разные»[287]. Такие корректировки были общесоюзной тенденцией, но особенно массово они затронули Новосибирскую, Московскую, Читинскую Ярославскую, Тульскую области, Бурят-Монгольскую АССР, Киргизскую, Узбекскую ССР. Около 1,6 тыс. «харбинцев», китайцев, корейцев, уйгур, «дальневосточников», «монголистов» и других были включены в «смешанные» протоколы, а значит, не вошли в итоговую статистику по приказу № 00593.
В Новосибирской области по «смешанным» протоколам прошло 373 чел., из которых 362 чел. были осуждены «двойкой» как «японские шпионы», т. е. 97 % от числа всех осужденных по операции. В число репрессированных попали китайцы (206 чел.), «харбинцы» (115), корейцы (19 чел.), «дальневосточники» (15 чел.), «монголисты» (7 чел.), т. е. группы населения, массово включенные и в «харбинские» протоколы. Почти четверть (около 23 %) от общего числа обвиненных в шпионаже в пользу Японии и включенных в статистику «смешанной» операции были арестованы на территории Новосибирской области, в регионе, занявшем третье место по числу жертв «харбинской» операции, уступая лишь ДВК и Читинской области. Из 260 чел., арестованных территориальными органами НКВД по Читинской области и осужденных «двойкой» в рамках «смешанной» карательной акции, 220 чел. (около 14 %) инкриминировали японский шпионаж. Под репрессию попали китайцы (168 чел.), работники диппредставительств (6 чел.), «харбинцы» из числа реэмигрантов (46 чел.).
Среди российских регионов наиболее массовый характер чистка приобрела в Московской области, где, согласно данным Комиссии НКВД и Прокурора СССР, к началу сентября 1938 г. по «смешанной» операции прошел 1131 чел. (включая данные ДТО ж.д. им. Дзержинского), т. е. около 14 % от общего числа осужденных по «разным» протоколам. Сегмент «японских шпионов» и в этом случае достаточно высок – 250 чел. (около 15 %). В регионе целевыми категориями приказа № 00593 были не только «харбинцы», корейцы, китайцы, но и японцы, а также работники диппредставительств. В таком же составе представлены «неблагонадежные» группы населения, обвиненные в «японском шпионаже», вошедшие в статистику «смешанной» карательной акции. Репрессиям подверглись «харбинцы» (190 чел.), японцы (27 чел.), корейцы (12 чел.), китайцы (8 чел.), работники диппредставительств (13 чел.).
В Киргизской ССР по «смешанным» протоколам осуждено 514 чел., из них на 216 чел. (около 13,5 %) составлены «альбомные» справки в порядке приказа № 00593. Прежде всего репрессия затронула уйгур (144 чел.). Примечательно, что в конце августа – начале сентября 1938 г. с разницей в несколько дней выходят пять протоколов Комиссии НКВД и Прокурора СССР с утвержденными приговорами в отношении уйгур. Три протокола вошли в статистику «харбинской» карательной акции, два – «смешанной». Целевые категории протоколов идентичны – уйгуры, уроженцы Кашгара, перешедшие советскую границу после восстания 1937 г. Традиционно в чистку попали корейцы (38 чел.), китайцы (32 чел.), «харбинцы» (2 чел.).
В Узбекской ССР жертвами «разных» протоколов стали 144 чел., из них 133 чел. – «японские» шпионы. Китайцы (71 чел.), корейцы (38 чел.), уйгуры (14 чел.) и «харбинцы» (10 чел.) стали целевыми категориями «смешанной» карательной акции, хотя в сопроводительном письме к «альбому» присутствует отсылка к приказу № 00593. Доля «неблагонадежных элементов» от общего числа обвиненных в шпионаже в пользу Японии и включенных в статистику «смешанной» операции составила около 8 %. Если по «харбинским» протоколам перечисленные категории прошли в январе – марте 1938 г., то по «смешанным» – в апреле – мае, хотя в Москву «альбомы» были отправлены в марте 1938 г. Для корейцев новая репрессия была второй, иногда третьей. Большая часть осужденных (34 чел.) были депортированы в Узбекскую ССР осенью 1937 г.
Массовое включение арестованных
