потом стереть со своих губ его слюни.
— Марго, — наконец, пытка губами прекратилась. — Почему ты мне не сказала? — опять прижал её к себе.
— Борис, — выдавила из себя Рита. Её голос прозвучал пискляво и жалобно. — Как ты нашёл меня?
— Неважно. Главное, что нашёл, — чуть отстранился от неё. — Я разговаривал с твоим лечащим врачом. И всё знаю.
Щеки женщины вспыхнули алым: «Он знает о Валентине, — похолодело на её душе. — Боже! Что будет!»
— Врач мне всё рассказал о, — глаза мужчины опустились ей на живот, — твоей проблеме.
«Значит, не знает», — облегчение значительно расслабило её.
— Борис, — она подхватила его под руку и отвела к окну, — зачем ты здесь? После всего, что произошло? После твоего обмана…
— Ритка, — по-хозяйски обнял её муж, — забудь. Всё забудь. И я забуду о твоей мести.
— Мести? — шарахнулась она от него.
— Фотографии, — криво улыбнулся он.
— Фотографии? — удивилась она.
— Фотографии, дорогая, — снова обнял её мужчина. — Я даже чуть было не поверил. Но не будем о грустном.
Рита смотрела на Бориса и не могла понять, как она умудрилась любить его все эти годы.
«Не будем о грустном…» — от этих слов мужчины её дыхание сбилось.
— Боря, — посмотрела ему в глаза Рита. — Я не знаю, что ты себе придумал, но я тебе не мстила. Я просто ушла от тебя. Ушла и собираюсь развестись.
«Сказала!» — будто камень упал с её души.
— Я всё понимаю, — прижал женщину к себе Борис. — Ты расстроена. Встревожена. Но всё наладится. Вот увидишь.
«Он не слышит меня», — вздохнула Маргарита.
— Боря, — произнесла она, — прости, но я устала и хочу отдохнуть.
— Конечно, любимая. Я провожу тебя в палату. Поговорить можно и позже. У нас вся жизнь впереди.
«Любимая, — эхом отдалось в её сознании и пробежало по натянутым нервами. Раньше бы она душу продала дьяволу, чтобы услышать из его уст это «любимая», сказанное тихим ласковым голосом с бархатной хрипотцой. Сейчас «любимая» ассоциировалась с женщиной, в объятиях которой Борис изменял ей. — Нет, Боренька, я не твоя любимая».
Мужчина довёл её до палаты, опять поцеловал своими мокрыми губами и улыбнулся:
— Отдыхай, любимая, — отрыл дверь палаты.
«Валя, где ты? — заныло в её груди. — Спаси меня, пожалуйста!»
Рита дошла до больничной койки и легла на неё, свернувшись в позе эмбриона. Сейчас она поняла о чём ей говорила Виктория Ивановна, когда настаивала, что надо встретиться с Борисом лицом к лицу. И выводы, которые крутились в её голове были безрадостными: «Всё будет сложнее, чем я представляла себе».
Часть 56
Валентин сидел в кафе больницы и торопливо пил кофе. В голове мужчины никак не укладывался тот факт, что у Риты рак.
«Меньшее, что я мог сделать для неё, — размышлял он, — это оплатить операцию вне очереди. Пусть Рита никогда не узнает об этом, но главное, чтобы всё прошло удачно, чтобы лечение помогло».
— Вот вы где, — раздался над ухом голос Григория Степановича. — Что же вы, молодой человек, не сказали мне, что не являетесь супругом моей новой пациентки.
— А разве это имеет какое-то значение? — напрягся мужчина, глядя в глаза доктору.
— Для меня, — усмехнулся тот, — нет, а вот для мужа Маргариты, — многозначительно замолчал.
— Мужа? — удивился Валентин, отодвинув чашку с остатками кофе, чувствуя, как волна неконтролируемой злости поднимается в его душе.
«Муж Риты? Здесь? — он забыл, как дышать. — Как он нашёл её? Она же говорила, что сбежала от него. Сама позвонила? Не верю. Сам нашёл?» — и его сердце сжалось от тревоги за женщину.
— А где? Где он? — Валентин огляделся по сторонам.
— Ну вы даёте, молодой человек, — хмыкнул Григорий Степанович. — Где может быть муж? Конечно у жены. Так что, — похлопал собеседника по плечу, — шли бы вы, от греха подальше. Больница — это не место для выяснения отношений между соперниками.
— Вы всё не так поняли, — пылко произнёс Валя.
— Ну да, ну да, — кривоватая улыбка появилась на губах доктора. — Я прекрасно понимаю Маргариту. Её супруг свинья и прохвост, но муж. А ей сейчас нельзя волноваться. Лишний стресс, знаете ли, только усугубляет течение болезни. Поэтому я вам настоятельно рекомендую и дальше сохранять своё инкогнито, так сказать.
— Григорий Степанович, — в кафе вбежала худенькая медсестра. Она тяжело дышала. Волосы выбились из-под чепчика, придавая молодой женщине неряшливый. — Как хорошо, что я вас нашла.
— Что случилось, Зиночка? — поинтересовался доктор, укоризненно качая головой.
— Гаврилов из двадцатой палаты пришёл в себя. У него очень высокое давление, — ответила она.
— Так что же мы стоим! — воскликнул врач и быстрым шагом направился к выходу из кафе. Медсестра шустро засеменила следом.
Валентин смотрел, как они уходят, а сам думал о том, что пожалуй Григорий Степанович прав, и с мужем Риты лучше не встречаться.
«Знать бы ещё, как он выглядит», — вздохнул мужчина, поднимаясь.
В кармане брюк завибрировал телефон.
«Ромка», — высветилось на экране.
— Алло, — ответил он на вызов.
— Валька, ты где? — голос Романа был недовольным.
— На встрече.
Собеседник что-то невнятно пробормотал. Валентин молчал. Он догадался, чем так недоволен приятель.
— Рита пропала, — наконец выдохнул Роман.
— Пропала? — переспросил Валя, радуясь, что работая адвокатом наловчился так беспардонно обманывать.
— Да. Она ушла. Собрала вещи и ушла. Оставила записку. Пустые слова благодарности и всё.
— Да, — протянул мужчина.
— Вот я и подумал, — замялся собеседник.
— О чём? — сделал вид, что не понимает Валентин.
— Ты же адвокат Риты.
Валентин молчал.
— У тебя же должен быть канал связи с ней, — скорее утверждал, чем спрашивал Рома.
— Увы, — театрально громко вздохнул мужчина. — Мы же собирались держать связь, через твою мать.
— А она тебе не звонила? Может из отеля, или гостиницы? Или может она купила себе новую телефонную карточку?
— Рома, ты же сам знаешь, что общение между адвокатом и клиентом…
— Всё я знаю. Но мне, как другу, ты можешь сказать? Я же волнуюсь, в конце концов!
— Как другу могу.
— И?
— Она не звонила, — ответил Валентин, нисколько не стыдясь, что обманул друга.
Рома шумно выдохнул:
— Что же делать?
Валентин молчал, жалея друга, ругая себя.
— А когда у вас следующая встреча? — допытывался Рома.
Валентин молчал.
— Валя! Это же не государственная тайна!
— Через неделю.
— Хорошо. Пойду с тобой.
— Ты…
— И не обсуждается.
— Не лучше ли вначале у неё поинтересоваться, хочет ли она тебя видеть?
— Хочет она. Хочет, — усмехнулся Рома. — Поэтому и сбежала. Испугалась чувств, что вспыхнули ко мне.
— Ты уверен?
— А-то. Что я женщин не знаю, — фыркнул приятель.
«Таких, — подумал Валентин, — точно не знаешь. Рита — такая одна. Единственная».
