доказать, — ничуть не расстроился Хантер. — Ладно, согласен стать сильнейшим астральщиком на Стене.
1☸ [Фрагмент: [скрыто для вашего блага]. Сканирование уровня осознанности ✓. Минимальные условия удовлетворены ✓. Тип воздействия: директивно-эфирный.]
Запрос подтверждён.
— Даже тип фрагмента не показало, — заметил я.
— Да какая разница, — махнула рукой Сайна. — Говорю же, это терминал-мем. Про него на Стене анекдоты придумывают.
— Тия?
Девушка равнодушно пожала плечами.
— А мне, пожалуй, понравилось, — неожиданно для себя признал я. Среди здешнего мрака и крипоты даже глупая шутка как глоток свежего воздуха. — Эй, терминал, я хочу узнать главный секрет этой Стены!
Возможно, вы имели ввиду «Я желаю покинуть Стену»?
— Нет, я хочу то, что озвучил. Знать, на кой чёрт всё это было нужно, и какого хрена вокруг творится та нездоровая хрень, что творится!
Идёт обработка запроса.
1☸ [Фрагмент: частица бога. Сканирование уровня осознанности ✓. Минимальные условия удовлетворены ✓. Тип воздействия: директивно-эфирный.]
Запрос подтверждён.
Интерлюдия: сны между снами
Наблюдая за спящим Арктуром, Тия боялась шелохнуться. Чтобы не разбудить, не потревожить и не нарушить покой.
До обозначенного времени встречи оставалось совсем немного, и девушка беспокоилась о том, чтобы их небольшую вылазку за пределы лагеря никто не заметил.
Изнанка сегодня дышала насыщенной жизнью.
Тия начинала забывать, как выглядит мир глазами людей. Перед ней расстилались полупрозрачные перетекающие формы призрачных растений, а в воздухе убаюкивающее мерцали светящиеся крупицы застывшей магии убежища.
Она видела потоки энергии, похожие на крохотные, едва различимые точки, которые пребывали в постоянном движении. Мир вокруг с некоторых пор всегда был волшебным. Если раньше ей требовались усилия, чтобы переходить на зрение изнанки, то теперь наоборот — требовалось постараться и собраться, чтобы угомонить видения и снова походить на обычную девушку.
Слишком много снов…
Каждую ночь перед ней открывались кусочки прошлых жизней, перемешанные с обрывками чувств, а просыпаясь, она могла ещё долго лежать и ловить осколки прошлого.
Слишком много жизней…
Но эта жизнь была первой, которая отличалась от прочих. Это была первая жизнь, из которой она не хотела сбежать. И это была первая жизнь, когда Тия, большую часть своих воплощений не приемлющая никакого насилия, сама стала хищником, который способен постоять за свой мир.
Выскользнув из комнаты, девушка прошла мимо восстанавливавшегося сердца к выходу из локации, у которого уже застыли три силуэта.
Ожидавшая появления девушки тень чуть подпрыгнула, и хотела было что-то сказать, но призрачная рука шаманки прикрыла ей рот, а человеческая — приложила палец к губам, давая знак молчать…
* * *
Чёрная Рысь лежала в холодном склепе, ёжась от холода и тесно прижимаясь к пустому черепу, будто он был последним источником тепла на забывшей о солнце планете.
Она сама приговорила себя к этому, будто наказывая себя, она таким образом ненадолго забывала о пустоте внутри. Боль утраты разрывала её душу каждую ночь, как в самую первую, но теперь она не рыдала, а сжимала до боли сточенные от скрежета зубы и укрывалась, пытаясь защититься от холода.
Иммунитет к холоду она включит только в бою, но никогда — вне сражений.
Этой ночью Белая достигла пятнадцатого, потеряв почти всю группу в столкновении с техноцитом. Конечно, Чёрная их однажды вернёт, когда пройдёт откат, но им придётся начинать заново, в том числе и с обнулённой памятью. К тому же, никто не может предсказать, где именно Стена соберёт локацию со спящими новичками, никто не гарантирует, что они выживут. А если они успеют взять перед гибелью новые имена — отследить души станет ещё сложнее.
Но у них хотя бы будут шансы вернуться к тем, кто их любит.
Ногти впились в кожу, а из глаз всё же потекли предательские слёзы.
Как жаль, что терминал юстов был сломан почти в самом начале. Ей сейчас так не хватало налётов крылатых бестий в попытке его разломать. Или может, проснулось бы какое-то бедствие, или одно из бывших бедствий, которое Белая так глупо выпустила на свободу возьмётся за старое, создаст свою цепь и утопит сектор в крови…
Чёрная будет рада. Возможно, даже на несколько минут счастлива. Режим боевого безумия блокировал доступ к любым мешавшим делу эмоциям, превращая её в сильнейшего воина этого сектора, не знающего боли, сожаления и сомнений.
Серая устало опустилась на заваленную книгами постель.
Внесение новых типов терминалов и монстров — это всегда дело муторное. И если часть из них ей были давно известны из других циклов, то в этот раз большинство были новыми.
Терминалы техноцита давно нужно было внести. Но когда их видела одна наставница, знать о них было не обязательно. Всё равно выше десятого этих тварей не повстречать. Теперь же всюду добавлялись обозначения новой запретной цепочки терминалов, и вносились описания сути фрагментов техноцита, таких же смертельно опасных, как муталиски и некроморфы. Плюс терминалы от мёртвой магии. Ещё один давний враг всего, что имеет душу.
Но страшнее всего были три известия о том, чего она совершенно не знала.
Нигде в записях Змея не говорилось о существах под названием «осквернители». По словам Белой, инициатором появления этого вида стали насекомые. Единственный на данный момент известный вид осквернителей имел вид гигантских тараканов.
В этих тварях наставница видела одновременно проклятие и надежду. Проклятие — потому как уничтожить их было невозможно. Нет, осквернители легко умирали… но они никогда не заканчивались, сколько их не истребляй.
Существа не могли победить техноцит, но легко могли завалить его весом сотен и тысяч своих тел.
Но какая цепь смогла вывести этих тварей из насекомых? Муталиски или некроморфы?
Или…
Откуда взялись дендроморфы и некродендроиды?..
Говорящее название.
Пока что никакой конкретики, но по одним только названиям появившихся из ниоткуда двух новых видах тварей в списках доступных для терминала — можно было предположить, что в секторе появилась новая цепь.
Это внушало настоящий ужас… обычным проходчикам, которые смогли сопоставить два и два. Но, конечно, не Серой. Для неё это означало лишь много работы и крохотный укол любопытства от того, что осталось от её души.
А теперь, нужно собраться и продолжить изучение теоретических выкладок Змея о предположительных видах цепей, которые теоретически могли бы существовать, с заметками об их возможных сильных и слабых сторонах.
Осталось совсем немного. Где-то десяток исписанных записных книжек мёртвого гения.
Странно, что в предыдущих тридцати двух о таких существах не было сказано ни слова…
Белая Белка провела рукой по ровной глади озера. Она сама не знала, что её влечёт к таким местам, но по-настоящему спокойно ей было только тогда, когда рядом была вода. Возможно, что-то из прошлого, или просто побочка от модификации.
В отличии от Чёрной, она не сильно любила своё новое прозвище. Терминалы даже спустя столько циклов называют её Белкой, хотя в ней давно нет уже и капли той жизнерадостности, что была прежде. А Белой её позднее прозвали уже сами проходчики — за цвет её длинных, спускавшихся до самого пола, волос. И это имя ей, на удивление, нравилось куда больше — будто так её называли всегда, а имя безобидного зверька было лишь мимолётной ошибкой.
Она снова не сумела сохранить свою группу.
Раньше, когда она была ещё больше Белкой, чем Белой, она убивалась чувством вины за каждую смерть. Настолько, что даже сделала из Кирейрай Смотрителя, едва не подставившись сама перед системой. Теперь же… она давно утратила эти чувства.
Однажды они вернутся на Стену, этого достаточно.
На Стене есть вещи намного страшнее смерти. Например, если пустотники полностью сожрут твою душу, или ты сам её угробишь неудачным эфирным модом. Или просто к итогу своего пути станешь слишком сильным, и Стена начнёт раз за разом воплощать тебя в разрушенных секторах, где цепей втрое больше, чем здесь. А это — бесконечная череда смертей без малейшего шанса на выживание.
Хорошо, что границы между секторами практически нерушимы.
Впрочем, рано или поздно, все там будем, если
