Мурка кинулась к прячущемуся под «миской» бассейну.
– Вот они, хулиганы, уже полчаса по всему аквапарку безобразничают! – навстречу, отрезая ее от ступенек к воде, выскочил «стукнутый» Кисонькой охранник в сопровождении пары коллег. Мурка развернулась и метнулась к лестнице, толкая стоящих в очереди людей, помчалась наверх через две ступеньки – охрана гналась следом. Ушибленный охранник ковылял последним, зато орал громче всех.
– Девочка, куда, не видишь, здесь очередь! – возмущенно вопили люди на ступеньках. – А эти куда лезут?
– Охрана! Мы охрана! – ревели в ответ охранники, спотыкаясь на скользких ступеньках и цепляясь за чужие ноги.
– Вы охрана? Вы бандиты, вы мне ногу оттоптали, а я, между прочим, босиком! – звучало в ответ.
Мурка ускорилась. Высоченная лестница казалась бесконечной: что за каникулы такие, в пансионате – лестницы, здесь – лестницы! Она вылетела на верхнюю площадку, отпихнула склонившегося над отвором инструктора и как была, в шортах и футболке, сиганула в трубу.
– Куда? Стой, ненормальная! – гулко загудел в трубе вопль инструктора, но поток воды уже подхватил девчонку и понес вниз. Пластиковые стены сомкнулись вокруг, навалилась темнота. В-жжж! – ее швырнуло на одну стенку. В-жжж! – перебросило на другую. У-ух! – завертело, как волчок, и… выплюнуло наружу!
Темнота сменилась ярким светом – Мурка грянулась спиной о твердый, как камень, пластик. Сквозь завесу воды виднелась сине-желтая расцветка стен – Мурка была внутри «миски»! Вокруг взревело – и потоки воды закрутили девчонку, точно в гигантском водовороте. Ее сильно вжало в стенку, словно невидимая рука надавила на затылок, с силой пригибая голову к груди.
«Тайна Бермуд! – возмутилась она, вспоминая название аттракциона. – Романтики фиговы, назвали бы честно – «Почувствуй себя в унитазе!»
– Бурлуп! – громоподобно взревел водоворот, и девочку засосало в слив.
– Бабах! – Мурку выплюнуло в бассейн. Подняв тучу брызг, она ухнула в воду. Рекламно-голубая вода залила глаза. Изо всех сил работая руками и ногами, девчонка рванула вверх. Вынырнула из бассейна, отфыркиваясь, как морж. Вода текла с волос, слипшиеся ресницы не давали видеть. Мурка отерла лицо, огляделась: ну где же, где?
Едва заметный алый блик мелькнул на взбаламученной воде. Она завертелась, как потерявший след пес. Алый блик исчез, только оставшиеся после падения волны гуляли в бассейне. Мурка замерла, не шевелясь. Блик появился снова – появился, пропал, появился. Девочка запрокинула голову… Прямо над ней, прилепленный к днищу «миски» и едва прикрытый размокшей, скособоченной петардой, торчал брусок взрывчатки, аккуратно заправленный в целлофановый кулечек. И сквозь упаковку тревожно мигал алый огонек.
Она набрала полную грудь воздуха.
– Бурл! – булькнула вода, когда девчонка присела на корточки, с головой погружаясь в бассейн. А потом она оттолкнулась ногами от скользкого дна и, словно дельфин, выпрыгнула из воды… И только самые кончики ее пальцев дотянулись до дна «миски». Царапнули пластик… Брусок, кувыркаясь, полетел в воду. Мурка рухнула обратно, подхватила проплывающий мимо брусок. Проводочек легко высвободился и, сжимая обезвреженную взрывчатку в руке, Мурка вынырнула из бассейна. Разгребая перед собой воду, побрела к ступенькам. Ее мобильный так и остался в кармане шортов – теперь с телефона текла вода, и он безнадежно молчал. И как она Вадьке позвонит?
Наклонившийся над бассейном Сева протянул ей руку и почти втащил на бортик. В руке у него был зажат точно такой же брусок, как у Мурки!
– Ты как к бассейну под горкой кинулась, я сразу Вадьке позвонил! Он следующую вычислил, на самом виду была, – Сева махнул рукой в сторону соседней горки.
– Это уже все, да? Последняя, да? – приплясывала у него за спиной Кисонька. – Вадька говорил, две-три…
– Три! – уверенно сказала Мурка.
Отчаянно лавируя между купальщиками, по дорожке несся Вадька. На вытянутых руках, как поднос, он держал раскрытый ноутбук – поднятый экран перекрывал весь обзор, но парень не снижал скорости и не падал, может, потому, что люди шарахались с его пути. А следом с удивительной для ее комплекции прытью бежала… Надежда Петровна.
– Стой немедленно, я тебе уши оборву!
И почему она думала, что это заманчивое обещание заставит сына остановиться? Вадька припустил еще быстрее.
– Ты как посмел сюда удрать? Я чуть с ума не сошла, я весь город обегала… – и видно, хорошо натренировалась, потому что вопли не мешали ей продолжать преследование. – Где остальные, я тебя спрашиваю?
Вадька не ответил, зато откликнулись другие.
– Вот они! Удрать вздумали! – Со ступенек соскочили пробежавшие всю лестницу вниз охранники и ринулись к ребятам. Троица сыщиков рванула вдогонку за другом.
У центрального бассейна, как и полчаса назад, издавал дикие звуки Соболев-младший, в который раз отрабатывали проходку в шубах манекенщицы, и снимали операторы. Отличие было лишь одно – сам бассейн был абсолютно, девственно пуст, и на беленьких лежаках под яркими зонтиками тоже никто не лежал. Только брошенные круги дрейфовали по воде.
Вадька влетел в поле зрения камер, лихо затормозил…
– …пла-а-амя над водо-о-й, а постой-постой… – доложил в микрофон Мотя и осекся. – Опять здесь? Да уберите же вы их! Охрана! – завопил он.
В кадр ворвалась и Надежда Петровна.
– Ты что тут делаешь? Соображаешь? Я думала, вас украли, вы утонули, вы…
– Мама! – рявкнул Вадька. – Замолчи! – и сунул ей ноутбук.
На лице женщины отразилось потрясение, и она замолчала, крепко прижав к себе Вадькино сокровище.
Тот ринулся к лежакам и принялся переворачивать их один за другим. Первый рухнул перед операторами – те шарахнулись, спасая камеры. Вадька пихнул следующий – тот просвистел по скользкой плитке, едва не снеся Соболева в бассейн. Мотя подпрыгнул, на миг став похожим на толстый воздушный шарик на веревочке микрофона – лежак ляпнулся в воду и тихо поплыл, дрейфуя среди плавательных кругов. Еще один обиженным щенком ткнулся в ноги подоспевшим охранникам.
– Хватай пацана!
– Не трогайте моего сына! – с ноутбуком наперевес кинулась к ним Надежда Петровна. Охранники ловко обогнули ее с двух сторон, подскочили к нагнувшемуся за лежаком Вадьке… Мальчик перевернул его…
Темным пятном на фоне белого пластика отчетливо выделялся похожий на кусок пластилина брусочек с торчащими из него проводами и зловеще подмигивающим алым огоньком.
Охранники замерли, продолжая держать Вадьку под локти, точно мраморные статуи.
– Это… что? – наконец шепотом спросил один.
– Бомба, – также шепотом ответил Вадька и, аккуратно высвободив руки, потянул брусочек. С тихим чвяканьем взрывчатка отделилась от пластика. Кончиками пальцев сыщик ухватил провод. Раздался слабый, едва слышный писк, алый огонек прекратил мигать… и вдруг разгорелся яростным, жутким светом.
Вадька застыл. Лицо его стало по-детски растерянным, словно он молча спрашивал: как же так, мы же почти успели? Мурка почувствовала, как обрывается сердце…
Ворох перьев и хлопающих крыльев рухнул парню на голову. Красный клюв выхватил взрывчатку у Вадьки из рук, Евлампий Харлампиевич взмыл вверх, спикировал к прозрачной воде бассейна и… выпустил взрывчатку. Заполошно молотя крыльями, он понесся прочь от бассейна.
– Бежи-им! – успел заорать Вадька, хватая маму за руку. Его бесценный ноут полетел на плитку, но парень даже не обернулся. Троица сыщиков шарахнулась следом…
И грянул взрыв. Оглушительный грохот ударил по ушам. Совсем как во сне, Кисонька видела раскрытые в беззвучном крике рты людей, безумно выпученные глаза. Вода бассейна отхлынула от выложенных плиткой бортов, поползла, обнажая кафельное дно, и поднялась к небесам гигантским столбом, увенчанным разноцветными плавательными кругами! Медленно вращаясь в воздухе, выбитая взрывом плитка пролетела у самого лица Мурки – плавно, как в кино, девчонка отстранилась, рыжие волосы взмыли в воздух. Надутый плавательный круг промчался мимо летающей тарелкой. Упираясь, казалось, в самое солнце, водный столб застыл посреди аквапарка.
И снова грохнуло, будто кто-то нажал кнопку «звук» на пульте телевизора. Столб обрушился вниз. Вода бешено вспенилась – и опять выплеснулась из бассейна. Волна ударила в выложенный плитками бортик. Барабанная установка свалилась с него. Матвея Соболева сбило с ног и поволокло на Кисоньку. Девчонка шарахнулась в сторону – ее опрокинуло на спину, волна прокатилась через нее, накрывая с головой, и оставила лежать на мокрых плитах.
Она приподнялась на локтях и огляделась. Чуть дальше, крепко обхватив маму, лежал Вадька. Глаза парня были крепко зажмурены. Обняв с двух сторон столбик пляжного зонта, застыли Мурка и Сева. На плитке лежали люди – охранники, музыканты «Дикого соболя», Мотькина мама, какой-то мужик… А посреди бассейна плавали манекенщицы. В шубах.
