Она взобралась по забытой кем-то лестнице на крышу дома, где уже сидели пронырливые мальчишки-помощники: блестя глазами, в которых одновременно отражались страх и гордость за своих воинов, предвкушая зрелище, от которого обязательно захватит дух.
— Подвинься, — Шербера толкнула локтем одного, и он с недовольным видом уступил ей место, чтобы она смогла увидеть то, что уже видели воины с переднего края войска.
Зеленокожие. Они волной катились с холма, стремительно приближаясь, и уже совсем скоро она начала слышать лязг их зубов и ощущать дикую вонь, которую поднявшийся ветер словно в насмешку швырнул восходному войску в лицо.
— Фу, фу! — раздалось вокруг, кого-то вывернуло с края крыши прямо под ноги стоявшему у стены дома воину, но Шербера едва ли заметила этот смрад, всматриваясь в набегающую на них волну.
Безлунная ночь не позволяла ей разглядеть врага хорошо, но кое-что она все же увидела и озвучила это вслух, почти не осознавая, что говорит:
— Они же без темволд.
И это была правда. Зеленокожих никто не вел, они шли сами дикой безумной стаей, неслись на деревню неровным потоком, и лязг и топот вскоре были заглушены визгом и воплями почуявших близкую кровь тварей.
— Маги! — пронесся над войском голос фрейле, и ведущие подхватили его и понесли дальше.
Щит вспыхнул, озаряя ночное небо всполохами разных цветов.
— Каросы каросе! — Спереди раздался рев вошедших в боевое безумие воинов, и Шербера могла бы поклясться, что услышала среди них вопль Фира.
Волна была все ближе и ближе, сердце Шерберы гулко колотилось в груди, ладони вспотели, глаза заслезились от ветра и вони, но она все смотрела и не отводила взгляда.
Моргнула, когда волна врезалась в щит и отступила, обжигаясь о ядовитую и огненно-горячую пустынную магию, выставленную перед ней невидимой стеной. Разъяренный рык зеленых тварей сотряс воздух.
— Щит! — снова раздался голос фрейле, и маги усилили защиту. — Каросы каросе!
Ярость во взметнувшихся ввысь голосах заставила кровь Шерберы вскипеть. Она знала, что после третьего удара в щит фрейле прикажет совершенно обезумевшим воинам пойти в атаку — иначе они рванут вперед сами, и сердце ее забилось, когда она видела, как рассредоточивается меж домов остальное войско. Первый удар примут на себя каросы, второй — славные воины и Прэйир, но основное сражение будет вестись здесь, на улицах, где зеленым придется разойтись, разбиться о дома, растечься между ними ручьями.
Шербера соскользнула вниз и замерла у стены дома, спрятавшись в ночной тени, такой густой, что скрывала даже пламя ее волос. Ее рука, сжавшая кинжал, задрожала, когда она услышала новый вопль обожженных щитом зеленокожих, вслед за которым последовало:
— Щит!
Вспыхнувший в последний раз щит отбросил врага назад и погас.
— Каросы! — крикнули ведущие, но обезумевшим воинам не нужна была команда: их вела ярость. Шербера услышала рев, а затем звук, который нельзя было спутать ни с чем — звук сражения, тяжелый, страшный и притягательный для той, которая жила на краю боя.
— Вперед! — раздался крик ведущих, и славные воины, лучшие из лучших, включая Прэйира, бросились в бой, принимая на себя вражескую силу.
Ветер беспрестанно бросал в лицо запах зеленой крови, и Шербере приходилось сжимать зубы и дышать через рот и неглубоко, не забывая при этом чутко прислушиваться к тому, что происходило так близко.
Ближе.
Ближе.
— Вперед!
Зеленокожие вошли в деревню, увлекаемые отступающими воинами, и вскоре на улицах завязался смертельный бой. Шербера слышала, как лязгают о камень зубы, как плещут, выпадая из тел, внутренности, как рычат раненые люди и нелюди, как зовут на помощь целителей и акраяр. Она дождалась, пока бой подступит совсем близко — испуганные вскрики мальчишек на крышах давали ей знать обо всем происходящем вне досягаемости ее взора, — и скользнула меж домов к нему.
Осторожно. Еще осторожнее, когда она чуть не налетела на какого-то привалившегося к стене раненого. Он обозвал ее последним словом, но Шербера едва ли заметила это оскорбление — мысли туманил бой, зрение сузилось до сражающихся чуть поодаль Тэррика и Прэйира, и дыхание перехватило, когда последний одним ударом меча разрубил зеленокожего почти напополам. Так легко, словно тот был сделан из масла, а не из плоти и костей.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Она затаила дыхание, наблюдая за тем, как сражаются двое ее господ… и не смогла бы сказать, кто из них был лучше другого.
Грубая сила Прэйира ломала и давила врага, он едва ли даже переводил дыхание после очередного убийства, его меч летал в воздухе так быстро, что за ним не поспевал глаз. Тэррик, сжав зубы и сосредоточенно отбивая удары, сражался не менее храбро, хоть и было видно, что давалось ему это нелегко. Но его выпады были точны, и там, где Прэйир кромсал и крушил, он убивал тонко и даже изящно. Шербера восхитилась одним особенно точным ударом, который фрейле нанес зеленокожему, попытавшемуся зайти Прэйиру за спину.
А потом почти рядом с ней на землю рухнул воин с прокушенной шеей, и брызнувшая кровь окатила ее с ног до головы.
Шербера схватилась за кинжал, но было поздно — воин квокнул, цепляясь пальцами за землю и за жизнь, и его тело стало мягким и мертвым в луже крови. Его магия умерла вместе с ним. Афатр, отлетевший в сторону при падении, оказался почти у ног Шерберы, и она задрожала, когда поняла, что этот меч уже ничей, что его магия тоже погасла, как погасло пламя жизни в глазах его хозяина, и что сейчас, пока никто другой не коснулся его, она…
Нет, она не была воином.
Она была акрай, и если ее господа узнают, что она…
Меч лежал рядом и ждал.
Меч лежал рядом и звал.
Шербера отступила от него на шаг, отвела глаза, чтобы не поддаться искушению, закусила почти до синяка губу, глядя на сражающихся Прэйира и Тэррика…
Фрейле ударил врага мечом в грудь и, когда тот упал, наклонился, чтобы выдернуть афатр из зеленой плоти, на мгновение оставшись без защиты. На Прэйира почти в тот же момент набросились сразу трое, и он оказался в кольце скрежещущих зубами врагов, сражаясь не на жизнь, а насмерть. Зеленокожая тварь, прятавшаяся в ожидании удобного момента за стеной дома, оскалилась и рванула вперед, разбегаясь для прыжка, и Шербера затаила дыхание, когда поняла, что сейчас будет.
Сейчас тварь оторвется от земли и взлетит в воздух. Ударит фрейле в спину, вонзит ему в шею свои длинные зубы и убьет его так же, как убила до этого человека, испустившего дух у ног Шерберы.
Нет. Во имя Инифри, она этого не позволит.
Шербера положила на землю свой кинжал и схватилась за меч, не думая ни о чем — только о том, что сейчас один из ее спутников погибнет у нее на глазах. Темная магия хлынула в нее, когда меч проснулся, зубы сжались, тело выгнулось как лук, и двумя длинными прыжками Шербера переместила себя в гущу боя.
Она ухватила меч обеими руками, занесла над головой Тэррика и, прежде чем тот успел обернуться, рубанула, встречая в ударе летящего на него зеленокожего убийцу.
Ш-ш-ух! Голова с оскаленными зубами отлетела прочь, Тэррик ошеломленно обернулся, успел только встретиться с ней взглядом — Шербера вдруг взлетела в воздух, схваченная рукой Прэйира, и оказалась отброшена прочь от боя с рыком, от которого у нее заледенела кровь:
— Проклятье Инифри, отойди отсюда!
В голове пела боевую песню магия, меч требовал еще крови, но Шербера не успела сделать и шага вперед — неизвестно откуда взявшийся Олдин оттащил ее прочь, прижал к стене дома и держал, пока она вырывалась и рычала, требуя ее отпустить, пока пальцы не разжались и меч не выпал из руки, и дыхание не стало хриплым и тяжелым от бессилия и злости.
— Ты не должна сражаться.
О, если бы он накричал на нее, было бы легче. Но Олдин говорил мягко, и в какой-то момент перестал удерживать ее, и она сползла по стене дома, ловя ртом воздух и пытаясь унять охватившую ее страшную дрожь, не понимая, что происходит и почему все ее тело превратилось в студень и не желает подчиняться.
