Вилкокс пробурчал низким голосом:
— Это еще требуется доказать.
Джелико кивнул:
— Именно. Если мы продаем, зная, что не все чисто, то юридически несем ответственность. От себя добавлю, что тогда мы заслуживаем всего, что на нас вешают.
Несколько человек что-то пробормотали, и наступила тишина.
Джелико чуть улыбнулся:
— Так вот, если вы действительно считаете, что мы гоняемся за космической пылью…
— Как-то дурно пахнет эта сделка, — промолвил Кости. — Признаюсь, моей первой мыслью было избавиться от находки — пусть какой-нибудь недоумок разбирается с этим кораблем — и драпануть с деньгами. — Он потряс головой: — Мы должны… если взялись… Либо приземлимся, либо разобьемся.
— «Звездопроходец» или «Ариадна», но они были Вольными Торговцами, как мы. Наш долг перед ними — все выяснить.
Джелико опять окинул экипаж оценивающим взглядом, и выражение его лица чуть-чуть смягчилось.
— Значит, у нас консенсус?
Он дождался, когда стихнут возгласы «Да, капитан» и «Так точно, сэр!», и повернулся к Ван Райку:
— Мне кажется, было бы не правильно вот так сразу отвергать это предложение. Ты сможешь потянуть?
Ян засмеялся, потер руки и даже немного взлетел со своего места.
— Смогу? — повторил он с явным удовольствием. — Да что может быть лучше, чем отплатить Тападакку его же монетой?
Да, капитан, если понадобится, я буду тянуть переговоры до тех пор, покуда наш канддойдский друг не впадет в старческую линьку.
Все рассмеялись, и Джелико произнес:
— Торсон, коротко расскажи суперкарго, что вы с Туе узнали. А потом мы все вместе сядем и выработаем план действий.
Глава 14
Лампочка, вспыхнувшая над дверью каюты Раэль, отвлекла ее. Ругнувшись от досады, девушка поставила закладку в файле о кровяных антителах и закрыла его, прежде чем отворить Дверь.
На пороге стоял Дэйн, казавшийся огромным, неуклюжим и застенчивым. Трудно было представить себе, что это тот самый человек, который ринулся в пламя пожара, чтобы спасти людей.
Осознавал ли Дэйн, насколько он изменился с тех пор, как впервые ступил на борт «Королевы»? Прямо сейчас он, видимо, не ощущал никакой разницы, подумала Раэль с усмешкой, схватив рюкзак с лекарствами, которые они с Крэйгом подобрали, и пристегивая его. По крайней мере не только из-за нее. Она ловила такое же выражение слегка недоверчивого смущения и на лице Али, когда на него накатывало язвительно-ироническое настроение. Очевидно, это имело какое-то отношение к внешней красоте. Впрочем, не стоит поднимать эту тему, особенно если объектом недоверия являешься ты сама, подумала Раэль и выплыла из каюты.
Следуя за Дэйном и Туе к входному люку, Раэль отвлеклась от собственных мыслей и со всевозрастающим любопытством стала прислушиваться к быстрому диалогу между маленькой ригелианкой и помощником суперкарго. Они разговаривали на смеси языков с такой скоростью, которая предполагала полугодовое знакомство, но никак не общение в течение всего нескольких дней. Вспомнив, что рассказал ей Тау, Раэль почувствовала нечто вроде восхищения… и в то же время какое-то беспокойство. Однако, следуя предостережению доктора, девушка поборола желание спросить Дэйна, как он ухитрился столь быстро найти с Туе общий язык.
Туе провела их в какой-то пустынный закоулок складской территории, сказала:
— Теперь мы идти. — И нырнула в старую вентиляционную шахту.
Дэйн размагнитил ботинки и протиснулся следом, а за ним и Раэль. Вскоре они очутились в полной невесомости, что значительно облегчало передвижение.
То, что Раэль увидела, наводило на нее тоску, и чем дальше они углублялись во Вращалку, тем большую, так как Туе вела их через те места, которые не предназначались для нормальной жизни, а представляли собой свалку выброшенных механизмов и грузов, а также инфраструктуру, делающую возможной жизнь в обиталище — ибо никакой искусственный биом[6] не может быть таким же стабильным, как планета.
«Хотя разве они так уж сильно отличаются от человеческих городов? — вдруг подумала Раэль. — Там тоже есть свое весьма неприглядное дно».
Но совершенно не похожее на это. Отсутствие ориентации, темнота и туман, выплывающий из протекающих труб, перепутанные канаты и настилы, расходящиеся под невообразимыми углами во всех направлениях, мерцающие тени, отбрасываемые огромными кусками металлолома непонятного происхождения… Раэль захотелось очнуться от этого сна, столь похожего на ее детские ночные кошмары, будто она потерялась в каком-то абсолютно бессмысленном мире.
Кроме Нунку, которую сразу можно было узнать, в гнезде находились только двое из группы Туе. Ригелианка зависла прямо над головами этих двоих, которые возились какими-то тонкими инструментами над сложной деталью двигателя, и начала быстро переговариваться с ними на местном диалекте канддойдского. Дэйн примостился поблизости, внимательно прислушиваясь.
С первого взгляда на Нунку Раэль переполнилась жалостью к ней. Немного приблизившись, девушка разглядела детскую головку на хрупкой шее. Кожа бледная, прозрачная, почти такая же белоснежная, как у венерианского колониста Джаспера Викса, удлиненные руки и ноги и умные, выразительные глаза…
Между тем врач не спешила сразу переходить к делу.
— Спасибо, что позволила мне прийти, — сказала Раэль.
Нунку чуть насмешливо улыбнулась.
— Туе и Момо с поразительной настойчивостью требовали принять твоего долговязого сотоварища по команде в нашу клинти, — ответила она, употребив канддойдское слово, обозначающее «гнездо/первичную семью». — Но Туе также ищет быть принятой в вашу корабельную клинти.
Раэль кивнула, восхищенная мыслью о корабельной клинти. Она вдруг осознала, что этот термин был очень подходящим. «Мы действительно своего рода клинти, по крайней мере в том смысле, как я понимаю это слово. Мы точно такие же, как эта группа».
Нунку сжала губы и добавила:
— Должна признаться, что пока не знаю, уразумела ли Туе стоящую перед ней дилемму.
Раэль глубоко вздохнула. Девушка как-то не задумывалась об этой стороне ситуации. Для команды «Королевы» вопрос заключался в том, можно ли доверять Туе и, кроме того, насколько она окажется полезной. Заранее предполагалось, что у нее нет каких-либо прочных связей, — именно так смотрели на любого нового члена экипажа.
— Когда мы преодолеем наши теперешние трудности. Туе придется решать, — ответила Раэль.
Нунку чуть кивнула. На панели перед ней вспыхнула цепочка цветных лампочек, и она повернулась к сложному, необычному компьютеру самодельного изготовления.
Тонкими пальцами она набрала код, компьютер немного пожужжал и выплюнул чип. Нунку сложила руки и снова повернулась к Раэль.
— С какой целью ты явилась?
— Я врач, — сказала Раэль, решив говорить правду, как только увидела Нунку. — Я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе, если ты, в свою очередь, поможешь мне, рассказав о себе и разрешив сделать диагностическое сканирование. Данные, которые я соберу, в свою очередь, возможно, когда-нибудь помогут таким же, как ты.
Нунку снова кивнула.
— Данные, — повторила она. — Иное их название — власть.
Охотно. С чего ты соблаговолишь начать?
— Я могла бы диагностировать тебя прямо сейчас, если ты расскажешь, как сюда попала и почему осталась здесь.
— Я земного происхождения, как ты, очевидно, постигаешь, — проговорила Нунку. — Мне было от роду пять лет, когда мы прибыли сюда. О своей семье я помню не очень много; с течением лет я по крохам собрала информацию, которая позволяет заключить, что наша команда состояла из канддойдцев, землян и иных рас, и были они не зарегистрированными Торговцами, а кем-то наподобие контрабандистов, действовавших на грани закона.
Слушая, Раэль смотрела на показания сканера. Полная эндокринная несбалансированность, безумная кальцие-фосфорная пропорция, наличие энзимов, которые аппарат не мог распознать… Раэль заморгала, пораженная приспособляемостью Нунку. Любое из этих нарушений в обычных условиях стало бы смертельным, но все вместе они каким-то загадочным образом поддерживали жизнь. Раэль почувствовала, что глаза наполнились слезами от этого доказательства гибкости человеческого генома и того, какова цена подобной гибкости.
— То, что они существовали на грани закона, частично доказывается тем фактом, что я не сумела найти о них никаких записей в Управлении Торговли, хотя и потратила на это немало времени, — продолжала Нунку, видимо, не замечая реакции Раэль или предпочитая не обращать внимания. — Это, как я мыслю, негативное доказательство. Позитивное же заключается в том, что последнее мое воспоминание — о сильном возбуждении среди взрослых. Я этого не понимала… в моей памяти осталась лишь одна яркая сцена: отец обнял мою мать и сказал: «Мы получили! Мы достали его! Мы сможем продать его за огромные деньги… но надо уходить сегодня, пока они ничего не обнаружили». Потом невероятная суета, в том числе закупка продовольствия. Тогда я и потерялась, когда мы пробирались сквозь толпу на одном из нижних уровней. В памяти моей запечатлелся ужас от всех тех огромных незнакомых существ, окруживших меня. Потом я помню, как меня бросили в застенок, покуда разыскивали мою семью. Ныне я постигаю, что это могло означать лишь одно: некто обнаружил, кто я такая и в чем состояло преступление. Сама я узнать об этом, увы, не сумела, ибо не стала проламывать огненные стены, окружающие компьютеры Наставников, — закончила она со слабой улыбкой. — Разумеется, я могла бы сделать это, но скорее всего меня бы тотчас же обнаружили. — Нунку пошарила под аккуратной стопкой компьютерных распечаток и достала чип. Потом повернулась к Дэйну. — Кстати говоря, вот твой доступ. Я составила поисковую программу-отмычку, которая пророет подкоп под стенами компьютеров регистратуры.
