Внутри всё пылает и дрожит, наши тела омывает прохладная вода, и мне кажется будто под холодной оболочкой его кожи бушует концентрированное жаркое пламя. Такое манящее, что у меня нет шансов не обжечься. И дикая смесь столь контрастных ощущений сносит все мои внутренние барьеры окончательно, смывает стыд и стеснение.
К чему смущаться того, что настолько прекрасно, настолько остро и хорошо?
Немного прихожу я в себя, лишь когда ощущаю, как мужчина немного смещает меня, и теперь его возбуждённый член вжимается прямо мне между ног, скользя по самым чувствительным точкам, пугая и заводя одновременно.
– Арид… – хнычу я, разрываясь между жаждой продолжения и остатками здравого смысла. И лишь твёрдое убеждение, что первый раз в воде – это страшная глупость, заставляет меня откопать в себе силу воли. – Не надо…
– Тш-ш-ш-ш, просто расслабься, – рокочет он, прижимаясь ртом к моему горлу, снова толкаясь и задевая мой клитор, отчего перед глазами вспыхивают искры, а с губ срывается прерывистый стон. – Я не возьму твою девственность здесь. Я лишь хочу тебя чувствовать. Доверься, маленькая. Я не обижу.
– Все вы так говорите, – вырывается у меня первое, что приходит в голову. Совершенно не относящееся к ситуации.
Снова он просит доверия… Как будто это так просто. Как будто я могу. Доверие обычно чревато предательствами.
Хочется привычно спрятаться за наигранным цинизмом, но в голову почему-то лезет воспоминание, как я прыгнула по его приказу, через пропасть, поверив, что он не уронит меня. И ведь не уронил. Разве это не доверие?
Вот и сейчас я даже не сомневаюсь, что он не нарушит своё слово. Что не толкнётся внутрь. Но это ведь другое. Не то доверие. Или то?
Запрокидываю голову, тяжело хватая ртом воздух. Наслаждаясь каждым его движением, каждым прикосновением и лаской. Путаясь в своих сбивчивых мыслях и сомнениях.
– Кто все? – подозрительно интересуется Арид прежде чем прикусить чувствительную кожу моей шеи.
– Мужчины, – выдыхаю со стоном. Кажется, я о них говорила. Хоть и не уверена сейчас ни в чём.
– И многие тебе такое говорили? – поднимает он голову и устремляя на меня тяжёлый взгляд прищуренных серо-синих глаз. Собственнический такой.
– Какая разница? Я всё равно таким обещаниям не верю, – выдаю хрипло, пытаясь собраться с мыслями. – Отпусти, пожалуйста. Я к берегу хочу… – и видя его хмуро сведённые брови, добавляю тихо, невольно оправдываясь: – Там мыло осталось.
– Мыло, – хмыкает Арид, качая головой с непонятной иронией. – Поплыли тогда, Вася. Я спинку тебе потру.
С этими словами он действительно отпускает меня, и уже я сама неохотно разжимаю руки, сцепленные у него на шее. И отстраняюсь тоже неохотно, чувствуя почти болезненное разочарование, когда наши тела перестают соприкасаться. Арид наблюдает за мной со странным выражением. И в его эмоциях читается столько откровенного голода, что я нервно сглатываю.
И, мотнув головой, ныряю в воду, устремляясь к берегу.
Обратный путь забирает у меня гораздо больше времени и сил. Наверное потому, что на этот раз я знаю и чувствую – он плывёт за мной. И постоянно борюсь с почти непреодолимым желанием остановиться и оглянуться, чтобы увидеть его.
А когда ноги касаются дна, и вода достигает груди, всё-таки не выдерживаю и оборачиваюсь, сложив руки перед собой, хотя бы так пряча свою наготу. Наблюдаю, как выравнивается, поднимаясь из воды, Арид.
– Ты… я смогла тебя подпитать? Этого поцелуя… достаточно? – почему-то смущённо запинаясь, задаю весьма волнующий меня вопрос. И вот не знаю, какой ответ больше хочу услышать.
– Сколько бы ты мне не давала, этого никогда не будет для меня достаточно, Вася, – отвечает он, подходя ближе, возвышаясь надо мной. Такой большой, сильный, подавляющий… и притягательный до дрожи. – Я всегда буду хотеть тебя ещё… и ещё. Ты слишком невероятная, сладкая, волнующая, чтобы тобой было возможно насытиться.
– А если между нами… вдруг случится близость, это свяжет нас? – поднимаю я на него глаза. Почему мне так приятно это слышать? Разве не должно меня это пугать?
– Не обязательно, – дёргает он уголком губ, поднимая руку и убирая с моего лица прядь мокрых волос. – Слияние – контролируемый процесс. Если только мужчина не находится в истощённом состоянии.
– Как ты вчера, когда нас выбросило сюда? – вспоминаю я, каким уставшим он выглядел.
– Да.
– А сейчас? Ты больше не истощён? – знаю, как со стороны выглядят мои расспросы, но хочу понимать, что происходит.
Не настолько я наивна, чтобы обманываться насчёт того, чем может обернуться сегодняшняя ночёвка вместе. Но меня пугают возможные последствия.
– Нет, Вася. Голоден, но не истощён, – с понимающим смешком сообщает мне куард. – Пойдём мыться, малыш. Я хочу засветло закончить сооружать лежанку для нас.
– Лежанку? – потрясённо вскидываю я брови.
– Да. Удобную и мягкую лежанку. Чтобы тебе было очень хорошо… спать на ней, – многообещающе подмигивает Арид.
Я настолько выпадаю в осадок от многозначительности его сообщения, что даже пропускаю тот момент, когда куард склоняется и, обхватив мои бёдра, без труда поднимает ошарашенную меня на сгиб локтя, как ребёнка. И уже так продолжает путь к валунам. Тем самым, где мыло.
Брыкаться и вырываться, рискуя свалиться в воду, я не вижу никакого смысла, так что смиряюсь со столь непривычным для меня способом транспортировки. И за шею его обнимаю, невольно прижимаясь грудью.
Исключительно, чтобы не свалиться в воду.
А тот тревожный факт, что мне просто до дрожи приятно чувствовать себя хрупкой малышкой в руках конкретно этого большого и сильного мужчины, я пока что предпочитаю усердно игнорировать. Ну приятно, и что тут такого? Кому бы не было приятно?
Отпускает меня Арид только у камней. И отбирает у меня мыло, как только то оказывается в моих руках. После чего хватает за ладонь и ведёт обратно, туда, где вода достигает мне ягодиц.
– Повернись, – велит тихо, обжигая потемневшим взглядом.
Я уже даже не удивляюсь себе, когда покорно выполняю приказ, поворачиваясь спиной к нему. А он как ни в чём не бывало принимается тщательно мыть сначала мои волосы, нежно массируя голову, потом шею, спину. Потом постепенно спускается всё ниже, вскоре уже намыливая и откровенно наглаживая мои ягодицы, проводя пальцами порой и между ними.
Не знаю, что со мной творится. И я ли это вообще? Лицо горит, сердце выпригывает из груди. Куда-то подевались все мои страхи и сомнения. Осталось лишь сумасбродное желание познать ещё больше удовольствия в этих умелых руках.
И я не просто позволяю ему делать со мной все, что он хочет, а ещё и млею от этих бесстыдных прикосновений, едва держась на подгибающихся ногах.
Его ладони скользят на мои бока, обхватывают талию, поднимаются выше… Я едва не всхлипываю, когда Арид нежно сжимает мою грудь, а к моей спине прижимается его тело, снова ошеломляя, подчиняя, возбуждая ещё больше. И устоять перед соблазном прислониться к нему, для меня уже попросту невозможно.
– Подними руки, – слышу я новый хриплый приказ.
И уже через секунду мои руки оказываются на его шее, отчего моя грудь приподнимается выше.
Быть настолько открытой и доступной для мужских прикосновений стыдно и сладко одновременно. И я едва дышу, сгорая в безумной смеси противоречивых желаний и эмоций, будучи не в силах противостоять нашей обоюдной жажде.
– Хорошая девочка. Такая послушная и сладкая, – усмехается Арид, обводя мыльным брусочком мои ареолы, сжимая и перекатывая между пальцев ноющие соски.
– Я могла и сама помыться, – совершенно неубедительно, скорее из духа противоречия сообщаю ему, чтобы уже в следующий момент со стоном запрокинуть голову на широкую мужскую грудь, когда он особо чувствительно сжимает горошины моих сосков.
– Вот меня сама и помоешь, – выдаёт Арид мне в ответ, коварно усмехаясь и продолжая свою чувственную пытку.
