Мы, как обычно, поели, чувствуя сильное напряжение. Рядом со мной сидел Дэн, который мелкими глотками пил воду, громко причмокивая.
— Ну что, Марк, когда ты пойдешь? — спросил он, поставив бутылку на свободный стул.
— Когда надо, — ответил я, доедая кусок рыбы.
— Денис прав, уже надо действовать. Вдруг утром нас всех убьют, — встряла Мияко, которая была тут же.
— Будем суетиться, прикончат еще быстрее, — снова произнес я.
— А может, лучше объединиться? Ночью напасть, например. Тут уже все за нас. Даже те, что выезживались на играх, — заявил лотос.
— Послушайте, вы, салабоны. У кого боевой опыт больше вообще? Слушайте бывалого воина и молчите, — сдерживая раздражение, ответил им всем.
— С чего ты взял, что бывалый? — усмехнулся Эдвард.
— Да так… азиме читал много.
— Ооо, это многое объясняет, — сказала Мияко.
Дальше болтать не пришлось. Компьютерный голос дал команду «отбой». И мы разбрелись по койкам.
Я сделал вид, что уже никуда не пойду. Дождался, когда народ начнет дрыхнуть, а лишь потом отправился к выходу.
Легонько постучал в дверь, чтоб никого не будить. Сначала мне не ответили. Через некоторое время, за стальным полотном послышался вопрос «Что?»
Сонным голосом попросился в сортир. Правилами это разрешено. Но выпускать меня все равно не спешили.
— Терпи, пацан, нехрен хождения устраивать, — скупо отозвался военный.
Так, это не очень нормально. Пока в туалете никого нет, а охрана только настраивается на ночное дежурство. Идеальное время для того, чтоб исполнить задуманное. Потому пришлось поработать извилинами, уламывая солдата.
— Согласно правилам Урожайных Игр, каждый участник имеет право выходить в туалет под присмотром охраны. За нарушение регламента следуют санкции, — протараторил я, не придумав ничего лучшего.
— Хммм, чертов ботаник, — сердито произнес воин. — Так уж и быть, вылезай.
Сам еще пацан неокрепший. Ломается, как баба тупая. Я улыбнулся поведению охранника, после чего щелкнул замок.
Дверь слегка приоткрылась. Передо мной оказался парень с членом на голове. Он шутливо смерил меня взглядом, положил руку на пистолет в кобуре, но тут же ее убрал.
Доставать ствол против какого-то школотрона — ниже его достоинства. Интересно, он видел, как я мочил азиата? Здесь везде стоят особые магические камеры. Хотя, пусть даже так. Он все равно считал себя крутым дядей.
Притворившись слабым школьником, я потупил взгляд и медленно поплелся вперед. Но охранник преградил путь.
— Ну-ка скажи, кто я такой? — спросил он. — Мой боевой позывной.
Парень показал на свой шлем. Что ж, понятно, салагу мучают комплексы. Надо нормально ответить, и можно смело валить.
— Что? А, ты, конечно же, простой чле… (вот я тупой дятел) баклажан! — громко выпалил я.
— Кто именно, мальчик? — строго процедил воин.
— Баклажан, баклажан! Главный из всех овощей.
— Насчет главного ты загнул.
— Да, но у меня в семье вечно так. Мы выращиваем баклажаны даже зимой.
— Это как?
— Очень просто, они могут расти где угодно. У соседки моей в спальне даже растут.
— Так, иди уже, мелкий. Давай, только быстро, — откликнулся охранник, понимая, что я несу чушь.
Отлично, я умею договариваться со всякими идиотами. Делая вид, что «мне надо», направился к белой двери. Был соблазн броситься дальше по коридору.
Но судя по поведению члена, здесь еще есть охрана. Он меня особо не контролировал, знал, что сбежать не удастся. А провоцировать безопасников лучше не стоит. Это верный путь в гроб.
Когда я зашел в туалет, то понял, что баклажан остался за дверью. Что ж, он еще тупей, чем казалось.
Тогда я открыл пару кабинок, потом еще и еще. Ага, в одной из них был люк вентиляции, довольно большой по размеру. Его видели раньше, но никто не решался полезть. Что ж, представлю, что я в крутом фильме и применю фишку старых боевиков.
С этой мыслью зашел в кабинку и немного прислушался. Вроде бы тишина. Камер здесь, кстати, нет. Значит можно начать.
Стал на унитаз и поднял руки вверх. Черт, слишком высоковато. Надо стать на бачок, тогда будет лучше, если его не сломаю. Или нет, сначала надо попробовать.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})
Руками до решетки я дотянулся. А вот залезть туда было бы сложно. Но, для начала, можно сдвинуть решетку. Потом уже что-то придумаю.
Я внимательно осмотрел периметр вентиляционной шахты. Никаких заклепок или шурупов тут не было. Тогда надавил на решетку снизу, рассчитывая, что она поддастся. Но с этим возникли проблемы.
Решетка крепко держалась. Непонятно, как именно, только сдвинуть ее не удавалось. Будь у меня кувалда или перфоратор. А так… Даже с прежним телом я б обломался.
Пришлось опустить руки и немного подумать. Попробовал второй раз и третий. Вокруг шахты находилась металлическая полоса, которая легко поддевалась. Под ней тоже ничего, вот засада.
Пока ковырялся с чертовой вентиляцией, потерял счет времени. Даже слух слегка притупился, что было большой ошибкой.
Гром открывающейся двери стал хреновым сюрпризом. А возглас бакла-члена прозвучал словно гром летней ночью.
— Эй, мелкий, ты что?! Два раза тебя уже звал! — гаркнул вояка.
— А? Извини, я был занят… Все хорошо. Выйди, пожалуйста, мне надо закончить, — сбивчиво выкрикнул я.
При этом понял, что рукав спортивной куртки зацепился за окантовку вентиляции, которую я оторвал. От неожиданности я не смог с этим справиться и почувствовал, что круто попал.
— Закончить? Это еще что за слова, — процедил баклажан. Судя по шагам, он прошел вглубь сортира, но стал у другой кабинки.
Внутри самого толчка мрачновато. Но если подойти ближе, то можно легко заметить, что я не сижу на «троне». И это, как минимум. Ведь задрав башку вверх, вообще легко рассмотреть мою руку. За такой косяк могут нахрен прикончить. В этом детском лагере взрослые правила.
— Ничего. Извините. Я, правда, никуда не сбегу, — простонал испуганным голосом.
— Этого я не боюсь. Ты можешь замутить что похлеще, — настороженно сказал баклажан.
— Что, например?
Я пытался потянуть время. Рукав насадился на край твердой полоски, как рыбина на крючок. Можно было его разорвать. Тогда б солдат точно услышал. И чтобы этого не случилось, я дергал рукой, как мог. А она, кстати, начала затекать.
— Откуда я знаю? Вы малолетки на все горазды, — промычал воин, затем прошел чуть вперед. — Выходи, давай, нахрен! — Добавил он.
— Не могу я блин выйти! — грубо ответил ему.
— Как так, мальчуган?
— Процесс, короче, не завершен.
Стало пугающе тихо. Кажется, гад задумался. Вдруг он усмехнулся и громко воскликнул:
— Ты там что, теребонькаешь, что ли?
«Эй, с чего эти догадки? Хотя, о чем еще может думать мужик с членом на лбу… Или стоп, он слышал шорох одежды. Решил, что я трусь не о вентиляционную шахту, а о собственный „вентилятор“».
Как бы тупо сейчас не звучало, но это было мне на руку. Пришлось подыграть, сделав вид, что спалился.
— Ой, как вы узнали? — воскликнул я. — Простите, не хотел даже. Просто стресс очень сильный. Это так расслабляет.
— Хм, а ты шаришь, пацан. Еще как! Придушивать себя малость не пробовал? Во время процесса…
— Нет, только мамка, когда засекла один раз.
— Ааа, значит так, — протянул охранник. Походу, он был в полном шоке.
Но уставной закон оказался сильнее. Солдат быстро опомнился, направился к двери кабинки, воскликнув:
— Извини, но по правилам, это нельзя. Выходи отсюда, давай! Иначе, открою.
— Что? Как ты можешь? Мы одной крови. Точнее, не совсем крови, но ладно, — воскликнул, ощущая, что одежда скоро порвется.
— Как мужик я тебя понимаю. Но у меня уже куча выговоров. Правила, есть правила, извини. Давай, пока нас не запалили! Еще вдруг решат. Короче, не важно…
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})
Мужик потянул ручку двери. Замки здесь были хлипкие, что даже не удивительно. Я понял, что сейчас получу вентиляцию в башке, и на этом разведоперация кончится.
