Когда Сергей сел в машину, Алла посмотрела на него особым взглядом, прекрасно зная, как он действует на мужчин.
- Хочешь, рванем сейчас ко мне? Или сверни с дороги в лесочек...
- Я не знаю... Мне нельзя надолго. Ребятам сказал, что нужно тебя отвезти.
- Тогда вперед. Как увидишь дорожку в лес, сворачивай.
Ей бы наплевать, что её "Фольксваген" останется незапертым на дороге. Она хотела этого мальчишечку. И разъбись все в доску!
- А твоя машина?
- Не бери в голову, милый.
Грузовок с прицепом уже оттащили на обочину, дорога была свободной.
Инспектор завел машину и через пару километров свернул с шоссе на проселочную дорогу. Алла тут же стянула свой джемпер, и взору Сергея предстал её роскошный бюст.
И понеслась душа в рай!..
- А знаешь, ни разу не трахалась с гаишником, - со смешком призналась Алла спустя некоторое время. - Оказывается, гаишники неплохо трахаются. Повторим?
- Сейчас?
- Можно и сейчас. Но можно и устроить веселенькую ночь. Ты не против?
- Не против... - он улыбнулся и его лицо сразу преобразилось.
- Тогда давай отложим на потом.
Алла приподнялась и колыхнула бюстом, зная, какое это производит впечатление. Сергей тут же понятнулся к ней.
- Но мы же договорились, что потом, - смеясь, отбивалась она. Вообще-то я ехала на встречу да припозднилась. Но ничуть не жалею.
Натянув джемпер, она с усмешкой отметила, как Сергей с сожалением смотрит, как скрываются её прелести под одеждой.
- Ты меня сознательно отмазал?
От такого резкого перехода тот слегка опешил.
- А разве нужно было тебя отмазывать?
"Вот дурачок-то..." - подумала Алла.
- У меня нет разрешения на оружие.
Сергей промолчал.
- Ты сказал своим, что у меня была пушка?
- Нет.
- Умница ты мой... - она погладила его по щеке. - А почему не сказал?
- Тогда бы тебя повезли в отделение, стали бы все проверять...
- А ты не хотел, чтобы меня от тебя увезли, верно, милый?
- Не хотел...
- И не жалеешь?
- Не жалею.
- Я тоже.
Обняв его, она прижалась грудью и вновь почувствовала желание. Опять долой джемпер, и опять этот нетерпеливый мальчишка взасос целует её шею и грудь. "Черт, синяки ведь оставит!" - только и успела подумать Алла.
- Все, мне пора, - сказала она, одергивая юбку и снова натянув джемпер.
Сергей тоже сел прямо, надел брюки, застегнулся и выглядел уже вполне спокойным.
Вырулив на дорогу, он повернулся к Алле:
- А зачем ты ездишь с оружием?
- Да характер у меня лихой. Люблю острые ощущения.
- И стрелять умеешь?
- Умею, - усмехнулась она.
- И что - стреляла?
- А то!
Тот недоверчиво покосился на нее. Похоже, не поверил.
- Хочешь, сейчас покажу, как я стреляю? - подзадорила Алла.
- Да нет, не надо... Я тебе верю.
- Я же говорю, что ты умничка. Все просекаешь.
- А ты что - в охранной конторе работаешь?
- Я?! - расхохоталась она. - А что - я похожа на частную детектившу?
- Да вроде нет... Но раз стрелять умеешь...
- Нет, милый. Ты ещё не знаешь, с кем связялся. А узнаешь - можешь испугаться...
Сергей хмыкнул и покачал головой.
"А этот мальчишечка мне все больше нравится, - подумала Алла. Простоват, конечно, но зачем любовнику мощный интеллект?! Лишь бы "стояло" хорошо, а у этого "стоит" будь здоров. И лишнего не спрашивает. Мой вариант. Пожалуй, у нас с ним одним разом дело не ограничится".
- Сереж, когда твоя смена заканчивается?
- В десять вечера.
Она посмотрела на него долгим взглядом. Не в её правилах приглашать любовника к себе домой, но у него наверняка нет квартиры. То, что Сергей не женат, поняла сразу. Значит, живет с родителями или в общежитии. Избалованная Алла не привыкла кое-где и кое-как. У всех её любовников комфортабельные квартиры. Можно отдаться и в машине, когда очень хочется, но все ж уже не девчонка.
- Не возражаешь, если я заеду за тобой в десять вечера?
Тот расплылся в улыбке:
- Не возражаю.
- Тогда так и сделаем.
Возле её "Фольквагена" стоял гаишник. Коротенький, шире себя в плечах. Видимо, Сергея он знал и когда они с Аллой подошли к её машине, сразу все понял.
- Вы сумочку в машине оставили, - сказал он, с восхищением глядя на Аллу.
"Ну надо же... - подивилась она. - Стоял тут, охранял мою тачку и сумочку."
- Спасибо.
Открыв дверцу, достала из сумочки стодолларовую бумажку и сунула гаишнику в карман. Тот с сожалением оторвал взгляд от её бюста и посмотрел на Сергея. "Везет же некоторым..." - прочитала она в его взгляде.
Сев в машину, Алла жестом позвала Сергея.
- Значит, до вечера.
Тот заулыбался.
- Принеси мою пушку. Только незаметно, чтобы твой коллега не увидел.
- А где твой пистолет? - удивился он.
- В твоей тачке под сиденьем валяется.
Тот ничего не понял, но повиновался. Забрав у него свой "ТТ.", Алла сунула его в сумочку.
- Пока, дорогой. В десять я за тобой заеду.
Приподнявшись на локте, Лариса с нежностью смотрела на любовника. До чего же красив!.. Просто слов нет. "Как ты красив, проклятый!.."
- Казанова, а ты знаешь, что ты очень красивый мужчина?
- Конечно, - ответил этот самоуверенный нахал.
- А откуда ты это знаешь?
- Но я же не слепой. Каждый день вижу собственную рожу в зеркале, когда бреюсь. Да и бабы мне это сто раз говорили.
Сказал и тут же прикусил язык, покосившись на Ларису. Опять обидится и будет ревновать? Но нет, она улыбалась. Такие пустяки её уже не волновали.
- Поверить не могу - неужели такой красавец - и мой? Вот это все мое?
Лариса придвинулась ближе и пробежалась ладошкой по его груди, животу, лобку и бедрам. Потом рука медленно поползла вверх и пока добралась до лобка, любовник был уже в полной готовности.
"Ах ты, моя прелесть!" - с нежностью подумала Лариса.
Она развернулась, приняла удобную позу и склонила лицо. От первого прикосновения её языка Игорь дернулся и застонал, но тут же сел, приподняв её за плечи.
- Не надо, малышка.
- Ты же сам говорил, что тебе это нравится.
- Минет мне делали телки. Это их работа. Я не хочу, чтобы его делала моя любимая женщина.
- Но почему?
- Потому что ты сказала, что тебе это противно. А я не хочу, чтобы тебе было противно.
- Но я же сказала, что мне было противно с другими, поэтому я никогда не пробовала. А ты мой любимый, и мне самой этого хочется.
- Правда?
- Конечно. Ты же балдеешь, когда ласкаешь меня. Вот и я балдею, когда к тебе прикасаюсь. А когда ты сейчас застонал, я почувствовала то же, что чувствуешь ты, когда ласкаешь меня. Дарить наслаждение любимому не менее приятно, чем получать его.
- Верно. Но я согласен только в том случае, если тебе самой этого хочется. Ни в коем случае не делай ради меня. Мне с тобой и так хорошо.
- Мне хочется дать тебе особые ощущения, но я не умею. Научи меня, что я должна делать.
- Не буду я тебя учить. Тогда утратится вся прелесть.
- Но если я сделаю что-нибудь не так?
- Все, что ты сделаешь, будет так. Потому что ты меня ласкаешь, и меня не волнует твоя техника, а минет делают телки, которые мне до фени, поэтому там важна техника.
- У меня вообще нет никакой техники.
- Тогда не делай, если тебя что-то смущает.
"Ладно, сердце подскажет", - решила Лариса и положив одну руку ему под спину, а другую на грудь, медленно опустила его на постель и склонилась над ним. От первого прикосновения Казанова опять вздрогнул и застонал.
Оказалось, что ничего сложного нет. Чувствовать любимого, включить фантазию и пробовать разное, - вот и вся премудрость.
Лариса избавилась ещё от одного комплекса. Никогда раньше она не пробовала так ласкать своих любовников, а если просили, - с негодованием отвергала. Почему? Во-первых, комплексы, привитые воспитанием, а во-вторых так ласкать можно только любимого человека, а она до Игоря никого не любила. Влюблялась, но влюбленность - это не любовь.
Любовь может так преобразить человека, что все прежние жизненные ценности, стереотип отношений, понятия о приличиях, о дозволенном и недозволенном, - меняются. Есть единственный человек на свете и только он значим, и все только ради него. Любящий человек хочет больше отдавать любимому, чем получать сам.
Какой же это кайф дарить наслаждение любимому! Слыша его сладостные стоны, Лариса сама так завелась, что еле сдерживалась. Вот теперь наконец Казанова в её власти. То он балдел от сознания, что только от него зависят её ощущения, теперь они поменялись ролями.
Вспомнив, что Игорь рассказывал, как управляет её ощущениями, то чуть отпуская, чтобы спало возбуждение и не наступил высший пик, то снова лаская, Лариса очень долго мучила любимого сладкой мукой. С непривычки немного устали мышцы рта, но она быстро научилась отдыхать, переключаясь на прикосновения языком.
Наконец тело Казановы изогнулось в сладкой судороге и с громким "А-а-а!", он несколько раз дернулся и застыл, но тут же открыл глаза и притянул её к себе.
