Дмитрию сногсшибательную новость. Но тут возникает проблема. Отец моего малыша ни много ни мало — император России. Во что это выльется? Неизвестно. Так что хорошенько взвешу все «за» и «против», а после решу. Торопиться не стоит.
Допив какао, я промокнула губы салфеткой. Взяв тушканчика, устроилась на диване поудобнее. Ласково провела пальцем по спинке зверька, не удержавшись, коснулась большого уха.
Тушканчик посмотрел с укором, выскользнул из моих рук. Запрыгнув на стол, деловито сообщил:
«Некромант зовёт. Вернусь часа через два. Может, раньше».
«На какое мероприятие сопровождаешь Димитрия Иоанновича?»
«На казнь».
Куда⁈
Не веря услышанному, я изумлённо уставилась на зверька.
«Включи телевизор через двадцать минут. Первый канал. Всё увидишь сама в прямом эфире», — голос Або прозвучал привычно безэмоционально.
Это не шутка? Дима действительно начнёт своё правление с отрубания голов? Или, как его отец, предпочтёт живьём сажать на кол? У моего ребёнка ещё и такие гены?
К горлу резко подкатила тошнота. Пару раз глубоко вздохнув, справилась с эмоциями.
«В моём мире самым отъявленным злодеям дают пожизненное заключение. Не знаю, кого и за что император собрался лишить жизни. Но в любом случае для меня это дико. Смотреть по телевизору, как убивают людей, не стану», — я скрестила руки на груди.
«Никто не умрёт, кровь не прольётся, — невозмутимо заявил Або. — Мне пора», — и пропал.
Очуметь. Что за казнь-то такая⁈
* * *
Москва. Кремль
В роскошном кабинете императора России царил полумрак. Дмитрий сидел в кресле у огромного телевизора и наблюдал за последними приготовлениями к жуткому спектаклю. А точнее, за демонтажем одной из четырёх виселиц. Глава рода Морозовых минувшей ночью скоропостижно скончался. Сердце трусливого старика не выдержало.
Разумеется, снести лишний эшафот можно было и раньше. Все остальные ставшие ненужными «реквизиты» для приведения смертной казни в исполнение уже убрали. Но Дмитрий решил использовать деконструкцию виселицы для «поднятия духа» у приговорённых и приказал привести заговорщиков до начала эфира.
Вот уже минут двадцать трое босых седовласых аристократов в грубых серых рубахах и таких же штанах стояли в каменном закутке. Окружённые воинами, они следили за неспешной работой плотников и пытались держать спины прямо. Главы древних родов готовились с достоинством принять смерть. О том, что их казнь покажут по телевидению, бывших лидеров совета старейшин уведомили.
«Для дворянина честь прежде всего, — государь смотрел на то, как гордо поднимают старики небритые подбородки. — Её вы и потеряете. Но для начала покажете свою храбрость и стойкость, а потом опозоритесь на всю империю. Да так, что от вас отрекутся ваши семьи, причём прилюдно».
— Понял, сейчас доложу, — послышался сосредоточенный голос Макса.
Не поворачивая головы, Дмитрий спросил:
— Что там?
Положив трубку спецсвязи, Воеводин встал из-за низкого стола. Подойдя к креслу императора и встав сбоку, четко доложил:
— На третьей площадке аншлаг. Члены всех опальных родов в полном составе. Как ты и приказал, детей младше десяти лет нет. У телевизионщиков всё по плану, технических проблем нет. Придворный менталист в помещении охраны. В течение десяти минут уберут остатки эшафота с первой площадки.
— Отлично, — лаконично похвалил самодержец и прикрыл глаза. Спустя долгую паузу бросил: — Макс, не стой над душой. Возьми стул, садись рядом.
Выполнив просьбу, Воеводин почесал затылок.
— Дим, главы родов — тёртые мужики. Магию-то им заблокировали. Но что будешь делать, если проявят характер и не сломаются? Реально казнишь? — спросил он тихо.
— Они сломаются, — невозмутимо ответил император.
В этот момент на коленях Дмитрия из ниоткуда появился зверёк: маленький, с огромными ушами и длинным хвостом, увенчанным пушистой кисточкой.
«Пришёл, как обещал, — прозвучал в разуме некроманта голос высшей сущности. — Серебряная ведьма выбрала мне постоянный облик и дала имя — Або».
«Прикольные у тебя уши, Або. Почему вчера не показался?» — государь посадил тушканчика на ладонь, коснулся пальцем уха-локатора.
«Не видел в этом необходимости», — ответил житель иного мира и зыркнул на Дмитрия чёрными глазами-бусинками.
— Что за чудо-юдо? — изумлённо поинтересовался барон Воеводин.
— Бывший дух-хранитель военной академии. Прошу любить и жаловать наставника серебряной ведьмы. Его зовут Або, — ровным тоном произнёс Дмитрий. Однако в его глазах плясали озорные смешинки.
— Высшая сущность — мелкий, лопоухий грызун, — ошарашенно пробормотал Максим. — Ни в жизни бы не догадался. Идеальная маскировка, — хмыкнув, воин нахмурился. Очевидно, придя к какому-то выводу, задал лишь один вопрос: — С собой его возьмёшь?
Рюрикович задумчиво посмотрел на зверька. Поняв без слов, высшая сущность мысленно сообщила государю:
«Ты, конечно, можешь пронести меня в кармане кителя, но в этом нет смысла. Всё, что требуется, сделаю отсюда. Я обещал Саше, что вернусь через два часа. Не хочу её надолго оставлять одну».
«Договорились», — не размыкая губ, ответил император.
А вслух сказал:
— Макс, он останется с тобой. Когда приступит к работе наш менталист, Або уйдёт.
Воеводин коротко кивнул. Тренькнул аппарат спецсвязи. Воин тотчас встал со стула, подошёл к столику. Сняв трубку, прижал к уху.
Понимая, что с минуты на минуту всё начнётся, Дмитрий пристально посмотрел на тушканчика.
«Не подведи. Иначе придётся казнить всех троих».
«В её мире смертные казни заменены на пожизненное заключение. Я пообещал, что никто не умрёт. Не хочу разочаровывать девочку».
Император России мимолётно усмехнулся и промолчал.
— Шестидесятисекундная готовность, — сообщил Воеводин.
* * *
Я никак не могла совладать с местным телевизором. Прозрачная штуковина включилась сразу. Зато потом заартачилась, не желая переключаться с музыкального канала на нужный. Вполне возможно, моя предшественница сделала какие-то настройки, но как их убрать, я не понимала.
Пыхтя, как злой ёж, пообещала себе: если и сейчас ничего не произойдет, брошу эту затею к чертовой бабушке.
— Включить первый! — не попросила, но рявкнула я.
Веселенький клип застыл, картинка моргнула и наконец-то сменилась. От увиденного мгновенно участился пульс. Трое взрослых мужчин стояли рядом с виселицами, а над их головами недвусмысленно висели веревочные петли.
Або сказал, что никто не умрет. Не умрет же⁈
Сцепив руки, я не отводила взгляда от экрана. Лица приговоренных поочередно показали крупным планом: плотно сжатые губы, в глазах решимость. Появилось четкое ощущение: они не боятся.
Что старики натворили? Почему им не страшно? Уверены, что умирают за правое дело? Или причина в другом?
Внизу изображения медленно поплыл текст: «За попытку воспрепятствовать законному наследнику престола царевичу Димитрию Иоанновичу Рюриковичу взойти на трон, заговорщики Волконский, Шувалов, Юсупов,
