по панцирю.
- Хаэй! – прикрикнула на них Кесса. Ихуланы не ответили ничего. Они гнали бронированного ящера по дороге, выстроившись расходящимся клином вдоль его боков и хвоста.
- Хаэ-эй… - Кесса на миг зажмурилась и встряхнула головой. Что-то странное слышала она недавно…
- Другой путник! – она дёрнула Амариска за край одежды. – Тот, кто прошёл тут передо мной! Кого он искал?
- Он был быстрее тебя, - ответил хеск, не оборачиваясь. – Никто не увидел его. Но след за ним остался.
Амариск сморщил нос.
- След? Запах? Чем от него пахло? – Кессе стало не по себе.
- Мертвечиной, - отозвался Амариск и сморщил всё лицо.
- Некромант Саркес! – выдохнула «Речница». – Тот, кто портит и ломает всё, что видит на своём пути! Куда он полетел?
- В Хоугет, куда же ещё? – передёрнул плечами хеск. – Все они идут туда. Ониэфьены… Те, кто приказывает мёртвым телам.
«Ониэфьен… Почему они назвали Некромантом меня?!» - мысль вспыхнула и тут же угасла.
- Предупредите их, что с ним идёт беда! – крикнула Кесса, с отчаянием глядя на Амарисков. – Саркес – не ученик, а убийца, преступный колдун!
- Аккшши, - мигнул зеленокожий и издал резкий вопль. Всадники, не останавливаясь, ответили ему.
- Тогда он попадёт прямо к сородичам, - сказал Амариск, ухмыльнувшись во всю беззубую пасть.
Пернатые ящеры бросились врассыпную, и хески соскользнули с их спин и развернулись к бегущему анкехьо, протянув к нему руки. Он припал на передние лапы, и Кесса, охнув, едва успела ухватиться за боковые шипы. Ещё немного – и она скатилась бы ему на голову.
- Веди его в загон! – приказал, спешиваясь, последний Амариск.
«Загон?» - Кесса посмотрела вперёд и вверх – и оцепенела.
Сам длинный дом, - скорее, хижина из толстых жердей, переплетённых ветками, крытая сваленной во много слоёв листвой, - напугать её не смог бы. Но прямо над дверным проёмом свисал, глядя на лес пустыми глазницами, огромный зубастый череп. Каждый его зуб был, как показалось Кессе, длиной с локоть, и пересчитать их она не взялась бы.
Анкехьо взревел, припал к земле и широко размахнулся хвостом. С придорожных кустов во все стороны полетели обрывки листвы. Ящер медленно пятился, не сводя глаз с черепа, - он явно видел там не выбеленные кости, а что-то живое… и очень опасное.
Амариск у двери приложил к губам флейту из множества тростинок, тихонько зашуршал. Второй, взглянув на Кессу, прикрыл себе глаза ладонью и тут же отвёл её.
«А!» - странница растянулась на колючей спине во весь рост. Её ладони прикоснулись к морде ящера, и тот сердито всхрапнул, но пятиться перестал и хвост опустил. Теперь, с закрытыми глазами, он стоял неподвижно и озадаченно принюхивался – а потом мелкими шажками пошёл к двери.
Прямо за его хвостом опустилась решётка, закрывая проём. Кесса, скатившись с его спины, запоздало навалилась на прутья и вскрикнула, уколов ладони о короткие, но острые шипы.
- Хаэй! Я что, в плену? – крикнула она, глядя вслед уходящим Амарискам. – Выпустите меня!
Синеволосый остановился и смерил её взглядом оголодавшей харайги, - даже анкехьо, почуяв неладное, зарычал на него.
- Один шаг за стены – и станешь перегноем, - бросил он и пошёл дальше, не оглядываясь. Кесса, слизнув с ладони кровь, села на присыпанный сухими листьями пол. Вокруг было тихо, только невидимые в полумраке звери за тонкими стенами вздыхали, переступали с ноги на ногу и хрустели едой.
- Нас взяли в плен, - сказала Кесса панцирному ящеру, поднимаясь с пола. – И о чём они думали?! Ты только махнёшь хвостом – и тут не останется целых стен!
Она думала, что анкехьо рванётся к двери вслед за ней, но ящер даже не посмотрел в эту сторону. Он наклонил голову к огромной груде веток и внимательно её обнюхивал, а иногда даже трогал языком. Кесса подошла к нему и увидела вороха свежих листьев и молодых колючих побегов со странной плоской хвоёй – длинной и мягкой, как шерсть. Анкехьо примерялся так и этак – и наконец втянул в пасть колючую ветку и принялся за еду. Кесса потрогала его нос – он громко фыркнул и зачавкал ещё громче.
- Да, еды тут много, - пробормотала Кесса, разглядывая ворох веток. Теперь она видела края огромного поддона-кормушки. Кто-то подготовился к прожорливым гостям…
Забравшись на колючую спину, она потянулась к крыше и почти уже взялась за переплетённые ветки, как что-то липкое прикоснулось к её пальцам. Тонкие синеватые волокна свисали в щели, холодно мерцая, и шевелились, как щупальца летучих медуз. Одно из них слизнуло с жерди неосторожную муху и свернулось клубком вокруг неё.
«Хищный мох!» - Кесса брезгливо отряхнула руку и спрыгнула вниз. «Не хочу я лезть на эту крышу…»
Что-то свисало с потолка в углу, и странница подошла и расправила туго свёрнутое полотнище на длинных верёвках. Эта штука похожа была на качели из вьюнка… или на подвесное ложе.
«А тут что?» - Кесса запустила руку в суму, свисающую со стены, и нащупала мелкие и крупные комки чего-то липкого. Вытащив их и обнюхав – пахло знакомо – она отъела немного и хмыкнула – это были растолчённые жёлуди, и кто-то облил их древесным соком и мёдом.
На мягкие, но грузные шаги за спиной она не обратила внимания, но на испуганный рёв обернулась. Анкехьо, припав к земле, стоял посреди загона, мордой к двери, и размахивал хвостом. Секунду спустя он шарахнулся обратно к кормушке и остался там лежать, настороженно поглядывая на дверь. Кесса взглянула сквозь прутья – череп было видно и из загона, и отсюда зубы просматривались ещё лучше.
- Эта тварь давно умерла, она тебя не укусит, - заверила странница, гладя анкехьо по макушке и носу. – Амариски поставили череп, чтобы к дверям никто не подходил. Ни изнутри, ни снаружи. Где они его только взяли?!
Взяв из кормушки кленовую ветку, Кесса сунула её под нос анкехьо, и ящер нехотя поднялся на ноги и снова опустил морду в ворох листвы. Пожевав немного, он приподнял голову и зарычал – негромко, но так, что пол под ногами Кессы затрясся. Встряхнувшись всем телом, анкехьо снова издал протяжный зов и прислушался, с надеждой глядя на плетёные стены. Но вокруг было тихо, даже животные в соседних загонах