— Жаль. Мы рассчитывали на его присутствие.
«Я тоже», — заметил про себя Илюха.
— Что ж, придется начать без него, — с досадой продолжил тевтонец.
— Вы так расстроены, что моего друга нет? — удивился Илюха. — Хотите, чтобы он был с нами?
— Не совсем так, — возразил Киндерлихт. — Мы бы хотели, чтобы вас с ним вообще не было.
От такой наглости Илюха поначалу немного растерялся. Даже несмотря на специфику своей профессиональной деятельности, таких заявлений ему слышать не приходилось. Однако переходить к силовым методам ведения разговора было явно рановато, поэтому Солнцевский скромненько так поинтересовался:
— Ну и чем это я со своей командой вам так не угодил?
— Да всем! — влез нетерпеливый поляк. — Вас не должно быть, не должно, и все!
— Помолчи! — зашипел тевтонец. — Мы же договаривались, что говорить буду я!
— Я не могу молчать! — засуетился Альфонсо Чмоник. — От возмущения не могу!
Киндерлихт выразительно выругался на родном языке, и поляк был вынужден замолчать и временно отойти на второй план. Пока таким образом европейское сообщество решало внутренние вопросы, Илюха решил расставить точки над «i» и выяснить волнующий его момент.
— Кстати о птичках, а вот мне опытные в делах политики люди говорили, что вы, мол, друг друга терпеть не можете и ни на какие союзы меж собой не пойдете?
— Когда у цивилизованных народов появляется общий враг, они отбрасывают внутренние конфликты и объединяются! — гордо огласил Курвель Вражинас.
— А чего четвертого с собой не взяли? — удивился Илюха, — Ну этого, Каюбека Талибского? У него тоже претензии к нам накопились.
— Мы же говорим: цивилизованные! — презрительно бросил литовец.
— Ах, ну да, ну да, — хмыкнул Солнцевский. — Так на чем мы остановились? Я весь внимание, кидайте свою предъяву.
Опять на ведущую роль вышел Киндерлихт. Он поправил рогатый шлем на голове, откашлялся и продолжил:
— У нас в ордене практикуют лучшие в Европе астрологи...
Литовец и поляк недовольно скривились, но активно возражать не стали.
— Так вот они вычислили, что примерно год назад произошло событие, которое резко изменило весь ход истории. До этого момента все прогнозы были для нас весьма и весьма благоприятные. Киев должен был рассориться с Галичем и, ввязавшись с ним в войну, максимально ослабить себя. Этим должны были воспользоваться хазары и огнем и мечом пройтись по вашей земле. Киев, конечно, устоял бы, но о былом могуществе не могло быть и речи. Дороги княжества заполнились бы разбойным людом, а мелкие княжества, до этого исправно платящие дань, активно искали бы более сильного защитника. Красота, да и только! Однако что мы видим вместо этого замечательного варианта? С Галичем заключен прочный мир, хазар разгромили еще на подступах, разбойники приструнены и чуть ли не начали платить дань в казну. Далее также последовал целый ряд событий, которым не суждено было случиться.
Илюха Солнцевский уже понимал, куда именно клонит тевтонец, но перебивать такого страстного оратора пока не хотелось. К тому же было интересно, чем закончит этот низкорослый тип.
— Именно появление вашей странной компании и было этим событием, которое в корне изменило такой благоприятный для нас расклад! Но это еще не все...
Тут Киндерлихт выдержал соответствующую паузу и только после этого торжественно продолжил:
— Наши астрологи утверждают, что старший богатырь Солнцевский и средний богатырь Изя в нашем мире появились из ниоткуда! Звезды не могут сказать абсолютно ничего об этих людях! Но тем не менее именно они стали ядром «Дружины специального назначения».
— О присутствующих в третьем лице не говорят, — между делом заметил Солнцевский, — во всяком случае, люди воспитанные.
Тевтонец пропустил замечание богатыря мимо ушей и продолжал клеймить и обличать:
— Если бы не было вас с Изей, Злодейка-Соловейка вскорости остепенилась бы и вернулась в отчий дом к родителям.
— Я бы никогда к ним не вернулась! — мгновенно последовала реакция бывшей разбойницы, которая не любила вспоминать свое купеческое происхождение.
(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})
Однако ее замечание оратором услышано не было.
— А Змееныша-Гореныша вообще должны были разорвать волки!
— Зато он сейчас сам кого хочешь порвет, — между делом заметил Солнцевский, вспоминая чудесные зубки своего любимца.
— Вместо этого все живы, все здоровы, а в руках у Берендея появляется лишняя карта, причем карта козырная!
— Кстати, если в картишки хотите перекинуться, то это к Изе, — хмыкнул старший богатырь, которого сложившаяся ситуация начала забавлять.
— Да кто вы такие, чтобы спорить со звездами! — не выдержал и завопил Альфонсо Чмоник.
— А ты кто такой, чтобы на меня орать? — пожав плечами, поинтересовался Илюха.
— Я представитель передовой европейской страны!
— А вот с этим я спорить не буду, — тут же охотно согласился Солнцевский, чем вызвал удивление на лицах всех присутствующих. — Вы однозначно передовые. Хотя до недавнего времени я считал, что порнографию изобрели в Германии.
С этими словами Илюха вытащил из-за пазухи несколько пергаментов, которые он временно позаимствовал у прижимистого Изи. Соловейка прыснула в кулачок и смущенно отвела взгляд, а ее начальник с интересом разглядывал картинку, держа ее на вытянутой руке.
Как и ожидал Солнцевский, поляк просто вышел из себя.
— Ты! Она! Вы все... — перебирал местоимения Альфонсо Чмоник в поисках нужного.
— Да, хочу заметить, что, согласно последней моде, в розовых панталончиках в цветочек никто уже не ходит, — добил оппонента Илюха.
— Кстати, а что это за картинки? — проявил живой интерес тевтонец.
— Да разные, — отмахнулся Солнцевский, — но весьма и весьма пикантные. Вот, например, эта.
Илюха вытащил один из пергаментов и с ухмылочкой на устах язвительно продолжил:
— Ну я понимаю, когда мужчина с женщиной, с трудом, когда женщина с женщиной, еще с большим трудом, когда мужчина с мужчиной... Но когда мужчина с мелким рогатым скотом, это уже явный перебор даже для представителей передовой страны. Хотя, может, я чего не понимаю?
С этими словами он протянул картинку тевтонцу, который от нетерпения мялся на своем месте. Тот мгновенно выхватил пергамент и углубился в его изучение.
— Ого! — только и смог выдать он, оценив увиденное.
— Это конфиденциальные бумаги, так сказать для личного употребления, — заверещал Альфонсо Чмоник.
— А еще есть? — тут же поинтересовался Киндерлихт.
— Хочу напомнить, что мы прибыли сюда не за этим! — выдал литовец, чрезвычайно гордый тем, что он единственный не потерял лица и самообладания.
Тевтонец осекся, досадно поморщился, торопливо спрятал пергамент себе за пазуху и, нахмурив лоб, поинтересовался у окружающих:
— Так на чем это мы остановились?
— На звездах, — охотно подсказал Курвель.
— Ах да, — пробухтел оратор. — Таким образом, наши астрологи совершенно точно выяснили, что именно ваше появление явилось отправной точкой, после которой все пошло против звезд и здравого смысла всего просвещенного человечества. Совершенно случайно оказалось, что наши соседи пришли точно к таким же выводам.
Тевтонец замолчал, смахнул со лба выступившие капельки пота и сделал шаг назад, охотно уступая свое место послу княжества Литовского Курвелю Вражинасу.
— Проанализировав ситуацию, мы поняли, что просто необходимо исправить эту досадную ошибку, — подхватил эстафету литовец.
— Не понял! — хмуро бросил Илюха. — Ты за базаром-то следи, это мы, что ли, ошибка?
— Именно, — надменно согласился Курвель. — Звезды ошибаться не могут, и мы решили вас устранить.
— Любавушка, еще несколько слов в этом духе, и уже я займусь этими тремя ошибками природы, — обращаясь к своей боевой подруге, пообещал Солнцевский.
— Мы люди культурные и поначалу хотели просто распустить вашу дружину, — совершенно не обращая внимания на слова богатыря, продолжал гнуть свое посол.
