Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я вернулся вместе с Александром в его покои. Хотя было уже очень поздно, повсюду горели огни и сновали стражники и слуги. Когда принца узнали под слоем грязи и лохмотьями, оставшимися от одежды, человек тридцать разом кинулись раздевать, мыть, согревать и расспрашивать его.
– Где вы были, господин? Император так… так расстроен вашим отсутствием, – Совари как опытный военачальник, захватил первенство, оттеснив остальных слуг. – Он разослал людей по всему дворцу и отправил часть в город, когда узнал, что вас нет на пиру…
– Убирайтесь! Все, все прочь, – велел принц, отпихивая слуг и отшвыривая от себя протянутые ему со всех сторон стаканы назрила и вина. – Что странного в том, что я захотел провести часок с самим собой? Я устал от гостей и церемоний!
– Но ведь не часок, а шесть часов! Вы убежали с пира, и никто не знал, куда, – капитан разглядывал мокрый плащ принца. – Мы решили, что вы больны. Что с вами произошло?
– Ничего. Я пошел прогуляться под дождем. Я хотел поразмыслить. Остаться один. Я оступился и упал в грязь. Вот и все.
– Гулять одному… А этот как же? – Совари кивнул на меня, в словах его звучало подозрение. Я тоже был с ног до головы покрыт слоем грязи. Я хотел было ускользнуть через комнату со светильниками, но пути туда были перекрыты. – Он, значит, составил вам компанию?
– Что значит, компанию, – засопел Александр. – Он раб, а не человек, – он поднес руки к огню. – Почему я позволяю тебе так со мной разговаривать, Совари? Если бы ты не служил мне так, как ты это делаешь…
– Простите, ваше высочество, – поспешно отозвался капитан. – Я просто спросил, поскольку этот раб повсюду встречается мне все эти дни. Что мне передать Императору?
– Скажи, что ничего не произошло.
Совари грустно рассмеялся.
– Если вы и вправду цените меня, как говорите, лучше не посылайте меня к нему с таким сообщением. Я дорожу своей головой.
– Пусть Готфрид передаст сообщение. Он всегда умел выручать меня. Они с отцом знакомы с незапамятных времен. Он столько лет был дениссаром, он умеет сообщать неприятные новости.
– Прекрасно, – Совари наморщил нос, помогая принцу снять мокрый плащ Дургана. – Вы уверены, что все в порядке, мой господин?
– Мне нужно поспать. Раб поможет мне раздеться. А ты успокой моего отца. Скажи ему, я приду в назначенный им час.
– Спокойной ночи, – воин пошел к двери. У двери он задержался, низко поклонился и произнес: – Пусть наступающий день станет днем начала вашей славы и будущей славы Дерзийской Империи.
Александр с испачканным грязью лицом, в разодранной одежде и с растрепанной косой кивнул в ответ на пожелание с достоинством правителя. Когда Совари ушел, я помог принцу выбраться из прилипающих к телу мокрых тряпок и принес ему горячей воды умыть лицо и руки. Как только с этим было покончено, принц достал из ящика стола голубую склянку и поднял ее, словно желая сказать тост.
– За моего духа-хранителя. Ты оказал мне сегодня большую услугу.
– Не хотел бы я оказать ее еще раз. Пусть день вашего рождения пройдет спокойно.
Он усмехнулся и упал на кровать. Мне показалось, он заснул раньше, чем успел коснуться постели.
Так прошел второй день.
В день дакраха Атос решил явиться во всей своей красе. Александр не занавешивал окна своей спальни, и я был разбужен сиянием безоблачного утра. В эту ночь я снова наслаждался теплом камина. К тому времени как я погасил все лампы, отчистил башмаки и спрятал мокрый шерстяной плащ, чтобы никто не мог установить его хозяина, оказалось, что уже нет смысла тратить время на возвращение в дом для рабов. Дурган знал, где я. Кроме того, меня снедало беспокойство. Если рей-киррах пытается не допустить помазания Александра, тогда заклятия мало. Они готовили что-то еще, и я провел несколько часов, пытаясь понять, что именно.
Сама затея, казалось, обречена на провал. Если то, что сказал Александр, правда (а у меня не было причин сомневаться в его словах), тогда только его смерть может сорвать помазание. Члены королевского семейства могли позволить себе причуды, вспышки гнева, странное поведение. Даже если дерзийцы увидят, как их принц обращается в дикого зверя, что они подумают? Ничего. Они не верят в мелидду. Они решат, что это видение, шутка, принц снова валяет дурака. В худшем случае они решат, что это странность, вроде той, когда некоторые мужчины берут с собой в постель и жену и собаку. Конечно, это необычно, но не настолько, чтобы Айвон отвернулся от собственного сына.
Я покинул покои принца, прежде чем туда пришли. Когда я уже шел по коридору, навстречу мне попались слуги с дровами для камина принца, трое из них несли еще тяжелые котлы с водой для омовения. Дурган ждал меня в доме. Рабов уже не было. Подозреваю, что те из них, кто работал на кухне, вообще не ложились в эту ночь.
– Он сказал тебе, где нам быть сегодня? Нам оставаться на тех же местах? – Спросил Дурган.
– Думаю, да, – я пытался умыться из бочки. – Мы не говорили об этом, – я решил, что это не имеет значения. То, что случится, будет не таким, как раньше.
Солнце сияло в голубых небесах, когда я вышел из дома. Холодный ветер играл флажками, красными и зелеными. Цвета Империи и дома Денискаров. Лев и сокол. Империя и тесно связанная с ней семья. Айвон, Александр… Дмитрий.
Миг спустя небосклон моего разума тоже прояснился, и я увидел опасность также четко, как видел заснеженную вершину горы Нерод, переливающуюся в солнечных лучах.
– Мастер Дурган, – я вбежал в дом. Он подкладывал щепки в жаровню, на которой грелось ведро с водой. Я присел на корточки рядом с ним и негромко заговорил. – Вы верите мне? Если я скажу, что у меня самые худшие предчувствия, касающиеся этого дня, сделаете ли вы так, как я скажу, не задавая мне лишних вопросов?
– Это для борьбы с тьмой?
– Да.
– И это не принесет вреда принцу?
– Если мои подозрения справедливы, это будет единственным, что спасет его.
– Этого мне достаточно.
– Нужна оседланная лошадь, где-нибудь… – Я прикрыл глаза, стараясь быстрее сообразить.
– За прачечной есть заросли ольхи. Густые. Там может спрятаться человек… или лошадь, – он придумал раньше.
– Точно, еще запас еды… на несколько дней… одежда, что-нибудь попроще, для человека высокого роста, – я вопросительно посмотрел на него. Когда раб просто говорил о таких вещах, которые означали готовящийся побег, это уже был смертный приговор. За такие слова он мог содрать с меня шкуру или тут же упрятать в подвал и сгноить там.
– Все будет сделано, как ты говоришь, эззариец. Но если ты…
– Нет, я не обману вашего доверия. Возможно, мои предчувствия неверны.
Я помчался во дворец и добрался до двери в покои принца как раз тогда, когда он уже выходил. Он выглядел почти императором. Белые одежды: плотно облегающие тело атласные рубаха и штаны, отделанные белоснежной шелковой лентой, расшитой жемчугом. Золотые нити вплетены в косу, голову охватывал золотой обруч, скрепленный в центре над переносицей крупным изумрудом. На плечи наброшен длинный плащ, поверх которого была надета пелерина, сшитая из плотной парчи. Бриллиантовый воротник пелерины спускающейся до середины груди плотно охватывал его длинную шею. Тысячи вшитых в одежду бриллиантов, мастерски ограненных, испускали сияние, способное осветить дорогу в темную ночь. Худое лицо принца было серьезно и сосредоточено. Если дух его соответствовал в этот миг его внешности, дерзийцы не могли желать лучшего принца.
Возможности поделиться с ним моими подозрениями у меня уже не было. Его окружали со всех сторон пятьдесят воинов, и он прошел мимо меня, даже не заметив меня за их спинами.
Нужен был другой план. Я побежал в кабинет, но не стал доставать пера и чернил. Нужно было действовать. Через десять минут я вскочил с места и бросился бежать по коридорам. Я мчался мимо рабов и слуг, которые стояли в тени колонн, ожидая своего часа начать чистить и убирать. Вниз, вниз по широким лестницам, не останавливаясь, чтобы ответить на удивленные возгласы тех, кто хотел знать, что делает раб в запретном для него месте.
Я двигался на звуки мелангаров и труб, но толпа в Зале Львиного Трона была слишком плотной. Даже когда присутствующие преклоняли колени, я ничего не видел.
Я прокрался вдоль стен к той части зала, где должен был восседать Айвон, ожидая своего сына. За возвышением, на котором стоял Львиный Трон, была кладовка, где хранились высокие лестницы для замены сгоревших свечей в светильниках. Кладовка представляла из себя высокую узкую нишу, образовавшуюся тогда, когда новое крыло дворца было пристроено сразу за Тронным Залом. Когда-то сразу за Троном были высокие стрельчатые окна со стеклами, но теперь, когда они не пропускали света, стекла заменили бронзовой решеткой, покрытой серебром.
Я прислонил к решетке лестницу и полез вверх. Через клубы дыма от ароматических курений я разглядел толпу гостей. Менее знатные толпились под колоннами, окружавшими по периметру Тронный Зал, более знатные сидели на скамеечках под колоннами. Все лампы были заправлены ароматическими маслами, все свечи горели. Музыка плыла по залу, эхом отдавалась под золотыми мозаиками купола, увлекая за собой души слушателей.
- Дочь Некроманта - Ник Перумов - Романтическое фэнтези
- Иначе – это миф - Роберт Асприн - Романтическое фэнтези