– Ты мертв, ученик, – глухо бросил Веланд. Напрягшийся Хенигас застыл за его плечом, готовый броситься вперед и выполнить любой приказ Старшего.
– Да, но некто помог мне выбраться. Ненадолго, чего уж скрывать. Ты, – его взгляд обратился к Хенигасу, – убил сегодня последнего свободного мага и кого-то еще, что и позволило мне выбраться сюда.
– Радуйся, что этим магом стал не Арлин, – с ледяной яростью прошипел Веланд, явно начинающий терять над собой контроль…
– Я-то рад, а вот рад ли ты? – с мимолетной усмешкой спросил его тот. – Скорее всего, нет. Что ты сейчас чувствуешь? Сожаление, что не избавился от меня до того, как я нашел себе ученика?
– Сожаление, что не убил тебя в нашу предпоследнюю встречу, в годовщину раскола. Я не ожидал, что ты выживешь после нее.
– А я – что ты изменишься еще больше. С моей стороны было непростительной глупостью являться к Единым и думать, что вас можно остановить, образумить. У всех Единых единая же болезнь – боязнь магов-одиночек. И ее уже нельзя вылечить.
– Твое время еще не истекло? – звонко поинтересовалась Тайра. – Хватит порочить нас! Убирайся обратно в долину Покоя!
Маг даже не взглянул на нее. Вместо этого перевел взгляд на меня.
– Я уйду, но буду за тебя тревожиться. – Он смотрел с такой горечью, что в горле у меня запершило. "Мой учитель, прости", – мысленно сказал я, и он понял, чуть склонил голову и улыбнулся мне так тепло, как никогда раньше, но вслух сказал другое: – Если Веланд не пощадил меня, то что говорить о тебе. Хорошо, что ты с ними. – Его взгляд обратился к привратникам: – Спасибо. И простите меня.
– Мы всегда уважали тебя, Сеедир, – негромко сказал Хонир. – И прощаем тебя от имени всех наших братьев.
– Все, – прервал его Веланд. – Всех поблагодарил, со всеми простился. Не вынуждай нас убивать тебя вторично.
– Я вижу, как рушатся миры, учитель, и все это благодаря Единым, – не слушая его, сказал Сеедир. Его глаза были полузакрыты, словно этот мир мешал ему видеть…
– С каких пор ты стал провидцем? – сумрачно поинтересовался тот.
– Только на миг, сейчас, чтобы предупредить тебя. Все таки ты мой учитель.
– А вот ты мне давно не ученик. – Веланд вскинул руку и сжал ее в кулак. Потом резко направил на Сеедира.
Горм, оказавшийся ко мне ближе всех, едва успел оттащить меня в сторону. Рыжее пламя взметнуло волосы Сеедира и с ревом опрокинуло его на медленно раскрывающиеся двери, соткавшиеся из темноты за спиной мага. Черный провал подхватил тело и тут же стал медленно таять, исчезая вместе с ним. Веланд неотрывно смотрел на Сеедира, пока тот окончательно не исчез. А следом, успев в последний момент, в провал просочилась бесплотная фигура. Она обернулась всего лишь на миг, и я понял, что это был последний маг-одиночка. Двери захлопнулись навсегда. Долина Покоя получила всех. Себя к ним я больше причислять не мог, как бы не хотел, и это осознание тяжелым камнем лежало на душе. Веланд молчал. Хенигас стоял рядом чернее тучи. Но очень скоро тишина, сковавшая нас единой цепью, распалась. Наемники коротко переглянулись и их главарь осторожно тронул Старшего за локоть. "Пора уходить", – расслышал я его слова. И Веланд, поддерживаемый притихшей Тайрой, тихо ушел вместе с ними и группой так и не показавшихся нам магов.
Я почувствовал руки Горма на своих плечах и повернул к нему голову, чтобы взглядом поблагодарить за помощь и поддержку, но привратник стоял, опустив руки вдоль туловища. Я помертвел. У гулона, выпрыгнувшего из кустов и тыкающегося носом мне в бедро, шерсть на загривке внезапно встала дыбом, как и мои собственные волосы на голове. Я медленно скосил глаза и тут же ощутил, что давление ушло…
Глава шестая
Несколько дней прошли в тоскливом молчании. Привратники ходили как в воду опущенные, то и дело поминая Темила, мага, напоследок обернувшегося перед своим уходом из этого да и других миров. Как я понял из обрывков фраз, Темил с Веландом, ныне Старшим, был практически одного возраста и считался основной угрозой существования Единых. Лишь ему еще было под силу вытащить магов-одиночек из нор и заставить их всех вновь встретиться, а может, даже убедить попытаться вернуть былое равновесие. Но одиночек становилось все меньше, и с каждым ушедшим магом надежда таяла. Теперь же она исчезла окончательно.
Я старался как можно реже бывать в башне, и по большей части либо в одиночестве подпирал Врата, либо тренировался недалеко, опять же зорко следя за спокойствием черной глади. Все трое привратников за четыре дня так ни разу и не покинули башню, словно отрешившись от всех своих обязанностей, и это меня очень тревожило. А тут еще я на свою голову ненароком заглянул в подвал, да так и замер на пороге, не веря своим глазам. Ведь в этом сухом, прохладном месте издревле хранился неприкосновенный запас вин, предмет гордости всех привратников, заботливо собираемый на протяжении долгих лет. Меня туда чуть ли не тайком провел Нарви, во время первого обхода башни, и первое, что врезалось мне в память – это его впечатляющие размеры. Но привратники пили редко, а я и вовсе не имел привычки прикладываться к бутылке ни раз в день, ни сутки напролет, как князь, у которого мы служили вместе с учителем. Поэтому когда три дня назад я случайно оказался поблизости, то от удивления сначала застыл на месте, а потом при первом же шаге чуть не перелетел через порог прямо туда, в абсолютную пустоту, хотя ни до этого, ни тем более после так и не видел, чтобы сюда кто-либо спускался. Да и привратники на первый взгляд были совершенно трезвы, разве что необычайно молчаливы и угрюмы. Но как я тогда понял, все это было лишь видимостью. Так что мне и дальше светило охранять Врата в полном одиночестве, благо, в мир никто чужой больше не рвался. И оставалось только радоваться, что Единые столь своевременно оставили нас в покое.
Так что на душе у меня было неспокойно. Я знал, что Хенигас ушел в тот же вечер, очевидно, получив новое задание. Какое, я даже гадать не стал, тем более, что у меня и без того голова шла кругом. И вот со дня на день он должен был вернуться, чтобы вновь принести с собой дыхание смерти. И я тихо настраивал себя, боясь повторения прошлого раза, когда Сила мне практически не повиновалась, занятая какой-то своей, необузданно-темной игрой. И лучший способ избежать этого был просто незаметно уйти, как только я почувствую, что наемники на подходе. И все бы хорошо, но часть хранителя Врат во мне восставала против подобного шага, хотя я подозревал, что бездействие может обойтись мне даже еще дороже, нежели тогда. И у меня больше не будет счастливой возможности списать все на неожиданное появление Сеедира. Хенигас, и без того основательно меня подозревающий, ждет малейшего неверного шага, чтобы донести Веланду уже не свои догадки, а факты. А там новости дойдут и до привратников. Учитывая, в каком состоянии сейчас находятся мои хранители – не самый лучший расклад. Выход один – любыми силами сдержаться и позволить наемникам спокойно пройти мимо.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
