Колонна проехала почти до центра палаточного города по широкому «проспекту» — три машины легко разъедутся, и уперлась в площадь, обозначенную складскими навесами. Едва машины остановились, «армяне», из тех что покрепче, привычно принялись разгружать грузовики. Остальные окружили легковушки, впервые приехавшие сюда. В первых рядах было много женщин с детьми. Почувствовав в Афанасьеве большого начальника, женщины тут же обступили его, требуя немедленной эвакуации в более цивилизованные места.
— Куда я вас возьму? Мы же на вас не рассчитывали! Как вы не понимаете, ну нет у нас сейчас жилья, его только строят! Хотите в те же палатки, но на мороз? Пожалуйста! Не волнуйтесь, как только обеспечим теплым жильем, заберем всех! А пока лучше здесь, в тепле, перезимовать! — Арсений Николаевич, как мог, отбивался от наседавших теток.
А десантники тем временем тихонько проскочили стороной, попутно выясняя — где в данный момент находится Максим Викторов или еще кто из местного начальства.
Вскоре Геннадий увидел знакомого старшего лейтенанта НКВД Борисова, поздоровался, махнул своим, почти сразу появился и Максим, а когда все вместе зашли в штабную палатку, к ним присоединился и Афанасьев.
— Фух! Еле отбился. — жаловался подполковник офицерам.
Благодаря тому, что Максим провел среди пассажиров несколько дней и хорошо представлял нужды как самой базы, так и средневекового «отделения», предварительные списки составил загодя. «Покупателям» не пришлось терять время на поиск и сортировку нужных специалистов. Каждый занимался со «своей» группой потенциальных сотрудников, примерно представлявших — чем они будут заниматься. С другой стороны и пассажиры желали поскорее покинуть осточертевший лагерь, поэтому разобрались довольно быстро, часа за два. Наскоро перекусив, «завербованные», с шинелями и полушубками на руках, жались поближе к автомашинам, чтобы на дай Бог не отстать, оставшись тут еще на несколько недель, а может и месяцев.
Вокруг автоколонны Борисов и Викторов выставили оцепление, вытесняя тех, кто не попал в списки, некоторых пришлось даже силой выдворять из кузовов. Впрочем, когда Афанасьев сообщил, что те, кого отобрали, едут воевать, разве что кроме медиков, а дамочки, если хотят — пусть в лесу зимуют, палатку с одеялом дадим, так и быть, и даже топоры с пилами предоставим, чтобы дома себе строили. Сказал это вполне серьезно, махнул рукой и направился к Лэнд-роверу. Ему поверили, оценив основной списочный контингент: танкисты, артиллеристы, обстрелянные пехотинцы, летчики, и наружу полезли даже самые упертые. Похоже, они смирились с неизбежным.
Автоколонна двинулась в обратный путь еще засветло. В кузовах сидело чуть более трехсот переселенцев.
Коломна, 27 ноября 1237 года (грудень 6746 год)
Больше недели стояли трескучие морозы, осенняя грязюка на дорогах, лужи, да и болота промерзли, потом немного потеплело и повалил снег — тихий и пушистый.
Шибалин, после недолгих уговоров, все же отпустил своих современников — съездить с Афанасьевым в Коломну, а оттуда — к ставке Батыя на разведку.
Офицеры набрали из новоприбывших с теплохода двадцать три бывших разведчика, добавили к ним еще пятнадцать — из красноармейцев, попавших на силурийскую базу намного раньше и потому успевших пройти «курс молодого диверсанта» под руководством Васильева и Осадчего. Бойцов перетасовали и разделили на четыре боевых группы. В течение недели перед поездкой Васильев, Волков, Осадчий и Серега Кларкунов устроили масштабную проверку диверсантам под Торжком, в условиях приближенных к боевым: ночевки в лесу, марш-броски, учебные бои группа на группу — с выслеживанием, преследованием, засадами. Первоначально их хотели вооружить пейнбольными автоматами, но как выяснилось, импортная автоматика отказывала на морозе, поэтому вооружение было штатным — автоматы Калашникова, трофейные карабины, снайперские винтовки, только патроны холостые.
Три наиболее подготовленные группы отправились вместе с Афанасьевым, отряд Андрея Волкова попавший в аутсайдеры, получил другое задание — ему предстояло пройти маршрут от Торжка до Курска, чтобы наметить дорогу, по которой будут перевозить пассажиров «Армении».
Колонну из трех Шишиг, Ганомага и Лэнд-Ровера с тремя боевыми группами, и отделением охраны «князя» десантировали между реками Коломенка и Ока. Димон, специализирующийся по средневековью, довольно быстро нашел Москву-реку, по ней — добрался до устья, на котором и стоял нужный город, но чтобы не травмировать нежную психику местных жителей возникновением колонны машин из ниоткуда, отвел «окно» по левобережью Оки на полсотни километров. Затем нашел накатанный санный след в нужную сторону, и открыл ворота. Впереди была Коломна, сзади и по бокам в 3–5 километрах какие-то мелкие села на берегах Оки. Помимо командиров боевых групп — Алексея Васильева, Александра Осадчего и Сереги Кларкунова, обосновавшихся в Шишигах со своими бойцами, с Афанасьевым поехал Геннадий Серпилин. Шибалин поставил Геннадия командиром всего взвода разведчиков, чтобы координировать на месте деятельность боевых групп.
Дорога с пойменных лугов довольно быстро свернула в лес. Судя по клочкам сена, валявшимся на колее и развешанным по кустам, по этому проселку крестьяне окрестных деревень на лошадях вывозили стога, накошенные еще летом. Кусты и деревья так плотно подступали к дороге, что ветви то и дело скребли по машинам.
— Ну и дорога! — проговорил Геннадий, глядя в окно.
— Нормальная дорога, обычная, пешеходная. — хмыкнул Афанасьев. — Поездил бы со мной по торжокским окрестностям, когда я дань собирал, и не такое б увидел. А зачем местным дороги? Только сено вывозить, дрова собирать, да на охоту сходить. Даже телеги не нужны — летом лодки, зимой сани, что на телегах возить? Основные то пути по рекам! А это — так, напрямки, чтоб пешком не петлять по руслу, наматывая лишние версты. Если сани впритирку проедут — то и ладно. Да верхом, по паре всадников в ряд. А больше и не для чего. Купцы, к примеру, зимой товары возят только по льду рек. А почему? Да потому что на лесных дорогах можно в засаду попасть, а на реках — до берегов с лесами, кустами далеко. Подкрасться незаметно не получится.
В этот момент впереди идущий Ганомаг, протаптывающий своими гусеницами свежий снег, остановился. Ползущие за ним следом Лэнд-Ровер и Шишиги тоже встали.
— Что там? — спросил Афанасьев, выскочившего из бронетранспортера водителя.
— Поперек дороги дерево лежит. Не проехать. Нужно убирать.
— Ага! Не иначе, разбойнички. Легки на помине. Ну-ка, Геннадий Николаевич, командуй своим, пусть проверят, что за дерево и почему упало.
Бойцы высыпали из машин и веером разошлись в разные стороны. Через несколько минут к Лэнд-Роверу подскочил Серега, вслед за ним и Алексей Васильев с докладами.
Дерево — корявая ветла в два обхвата, было срублено, судя по успевшему нападать на него снегу, — еще ночью или рано утром. Дерево было невысокое, сам ствол не более трех-четырех метров, зато ветки, торчащие во все стороны, были толще, чем восьми-десяти метровые сосны или елки. Вокруг следы пяти человек, но на дорогу они не выходили. Видно, как рубили, как топтались по сторонам, как лежки устраивали за кустами. По всей видимости, хотели устроить засаду, но когда увидели — кто к ним едет, одели лыжи и дали деру.
— На кого же они охотились, если купцы тут не ездят? — удивился Геннадий.
— Мало ли? — задумался Афанасьев. — Может на тех, кто сено возит? Ведь лошадь тут ценна сама по себе. Или прохожий какой, коробейники от села к селу пешком ходят. Ветла эта — вон какая кривобокая с ветвями во все стороны. Тут не только сани, пеший человек не пролезет. Один путь — в обход, а там-то они и сидят.
— Может достать из кузова снегоходы, да догнать? — спросил Серега. — Они на лыжах, без палок. Далеко уйти не могли, да и лыжня четкая. Куда они по свежему снегу денутся?
Геннадий развернул карту.
— Тут, километрах в восьми на изгибе Оки большое село. Правда, карта наша, вполне возможно, что это село еще и не появилось вовсе, а может наоборот — тыщу лет здесь стоит. Место то удобное. Похоже, оттуда жители. Либо еще где деревня, на нашей карте не обозначенная.
Геннадий взглянул на Афанасьева, мол, как большой начальник, разрешит погоню? Но Афанасьев только развел руками, дескать — ты командир над этими отрядами, ты и командуй. К тому же выяснилось, что бензопил с собой не взяли, есть только ручные ножовки, да топоры, а с таким инструментом ствол часа два пилить нужно. Древесина то уж очень вязкая.
— Ну, Серега, тогда дерзай. Но не более пары часов тебе на все про все. Если опоздаешь — догоняй своим ходом, ждать не будем.
— Есть! — ответил Кларкунов.
Он выгнал из Шишиги свое подразделение, пригревшееся под брезентовым тентом, бойцы вытащили снегоходы и вся десятка рванула по следам злоумышленников. Впрочем, «рванула» — это сильно сказано. Лес был дикий, неухоженный, то там, то сям из под снега торчит валежник, вздымаются сухостойные елочки, так и не сумевшие пробиться через кроны вековых деревьев и засохшие на корню без солнца. Березник, утомленно свесивший перевитые космы под снежными шапками — чуть тронешь ветку и вся эта радость сваливается вниз, норовя проникнуть за шиворот. Посему снегоходы шли медленно, впрочем, заметно быстрее лыжника, не говоря уже о возможном пешеходе.
