Он явно был сильно пьян, и Вивиани подумал, что они, должно быть, после его ухода приложились к опиуму Шелли — до этого Байрон оставался трезвым.
Никколо невольно вспомнились слухи, ходившие о жителях виллы и их гостях. Он никогда не думал, что эти сплетни окажутся правдой, тем не менее у него на глазах проводился некий мистический ритуал, напоминавший служение демонам. А ведь по слухам, Байрон и его друзья постоянно проводили обряды поклонения дьяволу!
Вивиани не знал, чего еще ждать, но тут Байрон достал длинный, богато украшенный кинжал и приставил его Полидори к горлу. От ужаса Никколо сжал кулаки и закусил палец.
Опустившись на колени, лорд положил подбородок на голое плечо доктора. Он начал что-то тихо бормотать, но Никколо не мог разобрать ни слова, более того, он не знал, на каком языке Байрон сейчас говорит. Полидори по-прежнему стоял с опущенной головой.
— Ты уверен? — спросил Байрон.
— Да, — мягко сказал доктор.
— Ты уверен?
— Да, — в этот раз ответ звучал тверже.
— Ты уверен? — В голосе Байрона зазвучала угроза.
— Да.
И тогда лорд перерезал ему горло. Тело Полидори задрожало, обмякло и повалилось вперед.
«Он убил его!» Вскочив, Никколо бросился бежать. Ему хотелось убраться подальше отсюда, прочь от этой поляны, от этого ритуала, от людей, в которых он так ошибся. Прочь от этих убийц. Он должен был… должен…
Сейчас Вивиани ни о чем не мог думать.
Сзади слышались какие-то возгласы. Глаза ему застили слезы. Никколо мчался напролом, через кусты, не разбирая дороги. Его вела паника — не безобидный испуг, не простой страх, а всепоглощающий ужас пред ликом смерти. Паника сжимала его сердце острыми когтями, поднималась вверх по спине, гнала все мысли из его сознания. Что сделают с ним Байрон и Шелли, когда узнают, что он стал свидетелем убийства? Сейчас имело значение только одно. Бегство.
Ветки хлестали в лицо, он вновь и вновь спотыкался о корни, но ему удавалось оставаться на ногах. Юноше постоянно казалось, что он слышит сзади чьи-то шаги и крики, и это лишь усиливало его страх. Дыхание прерывисто слетало с губ, с каждым вздохом в боку кололо, словно в тело ему всаживали нож. Вивиани казалось, что он вот-вот задохнется, что в легких не хватает воздуха, и тогда он упадет здесь, среди леса, беспомощный, оставшись на милость своих преследователей. Перед глазами вспыхивали кинжалы, в каждой тени виделся Байрон с занесенным оружием, только и ждавший, чтобы броситься на него. Кровь шумела в ушах, заглушая даже бешеное биение сердца и тяжелое дыхание.
Наконец он выскочил из леса. Высокая, мокрая от дождя трава путалась в ногах. Юноша чуть не расплакался от облегчения — впереди горели огни селений: дома, хутора, деревушки. Там будут люди, и эти люди помогут ему. Там его ждет безопасность, тепло, защита цивилизации.
И вдруг в двадцати шагах перед ним из травы поднялся человек, словно цветок Зла распустился на этой лужайке и теперь тянулся лепестками к луне. В этом обнаженном мужчине с всклокоченными волосами Никколо узнал Шелли.
Хотя Вивиани не понимал, что происходит, он бросился в сторону, увидев, что Шелли поднял руки. «Как это возможно? Как он мог оказаться впереди меня?» Но у него не было ни ответов на эти вопросы, ни времени, чтобы эти ответы получить.
Удар пришелся ему в спину. Упав на землю, Никколо откатился в сторону. Ушибленное плечо тут же начало болеть. Его схватили за пальто и перевернули.
Вивиани увидел, что над ним склонился Байрон. Лорд тоже был абсолютно голый. Юноша попытался оттолкнуть его, но Байрон схватил его запястья и прижал их к мокрой земле. Шевалье в отчаянии заметался из стороны в сторону, стараясь высвободиться, но лорд оказался необычайно силен.
— Никколо, Никколо, это я! Успокойся! Никколо, посмотри на меня, — мягко уговаривал его Байрон, словно пытался успокоить испуганного коня.
Предприняв последнюю попытку сопротивления, Вивиани обмяк. Он понимал, что борьба бесполезна. Ситуация, в которой он оказался, была просто чудовищна,
— Убийцы, — хрипло прошептал он.
— Нет-нет, Никколо, мы не убийцы. Ничего плохого не произошло. Все это был лишь розыгрыш, пьяная игра.
Хотя лорд, судя по всему, видел, что Никколо ему не верит, он отпустил запястья итальянца и выпрямился. Его грудь блестела, и Вивиани не знал, пот это или капли дождя. Волосы Байрона мокрыми прядями падали на лицо и блестели в темноте.
Шелли, нисколько не смущаясь своей наготы, подошел поближе. На его губах играла загадочная улыбка.
— А ты быстро бегаешь.
Эти слова прозвучали в таких обстоятельствах настолько странно, что Никколо чуть не рассмеялся.
К ним подошел кто-то еще. Глаза Вивиани расширились от изумления. Перед ним стоял Полидори! Заметив выражение лица Никколо, доктор виновато развел руками. В отличие от своих спутников, он был одет, хотя и сильно испачкался.
— Всего лишь игра, — мрачно сказал он, но Байрон покачал головой.
Лорд медленно отбросил мокрые волосы с лица, не спуская с Никколо глаз. От такого зрелища у юноши мурашки побежали по телу.
— Нет, это была не игра. Я думаю, что пришло время открыть нашему юному другу эту тайну. Один одинок, двое — друзья, трое — компания, а четверо… четверо — это уже стая.
Слова Байрона каплями дождя повисли на листьях. Вивиани по-прежнему ощущал страх, хотя англичане не пытались ему угрожать и вовсе не намеревались наброситься на него с кинжалами. К тому же он не понимал, о чем говорит лорд.
— Перси, покажи ему. Покажи ему мощь Зевса Ликейского, красоту Аполлона Ликейского[31].
Никколо удивленно закрутил головой, переводя взгляд с Байрона на Шелли. Посмотрев на лорда, Перси медленно кивнул. Выпрямившись, он встал так, чтобы Вивиани хорошо его видел. Сперва ничего не произошло. Никколо уже задумался о том, что затеяли англичане на этот раз, но тут тело Шелли начало меняться, словно его кожа была поверхностью пруда, в который бросили камень. Перси запрокинул голову и потянулся. Его кости громко захрустели. В слабом свете луны его тело то увеличивалось, то уменьшалось, ногти удлинились, загибаясь, из горла донеслось отчетливое рычание.
На глазах у Вивиани происходило поразительное превращение, сводившее его с ума. Плоть изменялась, кожа потемнела, Шелли упал на четвереньки, и Никколо увидел, как его тело покрывается черными пятнами. Он не сразу понял, что это растет шерсть. Лицо вытянулось, и Перси открыл рот, словно для того, чтобы зевнуть, а когда закрыл его, вперед уже вытянулась волчья морда. В пасти сверкнули клыки. Он полностью покрылся густым мехом, но в этом зверином облике Никколо еще различал привычные черты Шелли.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
