точно давно упала. Тело опутывает слабость, особо остро пронзая нутро, и напряжение, наконец, находит высвобождение.
Я забываю, как дышать, укладываю ладони на стол и замираю, ловя тот самый пик, особенно острый, когда кажется, что небо падает на голову. Вновь не получается сдержать протяжный стон, и я, поддаваясь бессилию, начинаю медленно расслабляться, но все ещё ловлю отголоски уже покидающего мое тело трепетного томления.
Мне кажется, это происходит не наяву.
Господи, у меня есть хоть какой-то шанс потом склеить свою жизнь?
Глава 24
– Они что-то означают?
Лежу на мужском плече и медленно поглаживаю фаланги с римскими цифрами.
Мариб целует мои волосы, а потом перехватывает ладонь и подносит пальцы ко рту. Нежно дотрагивается губами до каждой подушечки по очереди.
– Любопытная маленькая звёздочка.
Такие вечера уже начинают входить в привычку. Сердце заходится в трепетных порывах. Мариб – единственный человек, с которым мне настолько хорошо.
Стыдно признаться, но я ничего так и не сказала ему о шантаже. Больше от похитителей ничего не слышно, но, скорее всего, только потому, что я под надежной защитой. А я трушу до сих пор. И боюсь ему рассказать, что мой отец совсем не Марк Маноли. А человек, имя которого вряд ли вызовет у Мариба добрую улыбку. И ввязали нас во все это дело очевидно, только потому, что я имела несчастье засветиться на той самой фотографии. Откуда складывается ошибочное впечатление, что мы с Марком знакомы и вместе обедаем.
Я знаю. С моей стороны это бесспорное предательство. Самая что ни на есть ложь. И узнав обо всем, мужчина выставит меня за дверь. Сразу же. Я должна быть к этому готова. И никаким иллюзиям нет места. Вот только пусть этот момент отодвинется ещё хоть немного…
Я обязательно ему расскажу. Обязательно! Мне просто нужно еще немного времени надышаться им.
– Да, означают. Я бы не стал бесцельно коверкать своё тело.
Чуть приподнимаюсь на локте, ласково заглядывая мужчине в глаза, и тихо прошу продолжать. А он рассудительно поясняет:
– Энергетика этих чисел сводится к системности и полному равновесию. Это максимальный баланс.
– Например?
– Например, четыре стороны света. Четыре времени года. Четыре масти в колоде. Этот список можно продолжать бесконечно.
Я перехватываю его руку и, вторя его недавнему движению, дотрагиваюсь губами до каждого из четырёх чисел.
– И что конкретно они означают для тебя?
– Порядок. Неуязвимость. Неиссякаемая энергия. Авторитет. Был в моей жизни период, когда захотелось все это вбить себе под кожу.
– Зачем?
– Если бы ты познакомилась со мной несколько лет назад, ты бы меня не узнала.
– Почему?
– Я раньше жил иначе. Род деятельности был… как же сказать помягче… Ко мне было много претензий.
– А теперь?
– Бизнес легализован полностью. Вернее, остались ещё небольшие осколки, которые невыгодно раскрывать. И я пока не спешу с этим.
– Может, пора?
– Нет, это бессмысленно. Какие планы на выходные? – он меняет тему. Значит, продолжать ее не намерен.
– Хотела к подруге съездить.
– Хотела или все еще хочешь?
– Планирую.
– Тогда я отвезу.
– Нет-нет, – я никак не могу улечься. Щекочу его волосами. А у него лицо довольное, как у котяры. – Мне ещё нужно в детский магазин заехать. Купить какой-нибудь сюрприз для ее сына. Ему скоро год.
– Подброшу до магазина. Но все вот это детское – это без меня.
– Не любишь детей? – я мягко улыбаюсь. Очевидно, своих детей у Мариба нет.
– Мне сложностей и так хватает. Маленький нарушитель покоя и тишины абсолютно не вписывается в мои приоритеты.
Я улыбаюсь, рассматривая расслабленное лицо. И на всякий случай уточняю:
– Ты вообще не хочешь семью и детей или просто сейчас время не подходящее?
– Мира, я не хочу тебя обидеть, но я в принципе не рассматриваю официальные отношения. Детей тем более. Они не вписываются в мою жизнь. Да и все эти… капризы, плач, истерики… Это не мое. Меня это раздражает.
Легкая улыбка касается моих губ. Так странно слышать, что дети могут раздражать.
– И у тебя нет друзей или знакомых со счастливым браком, где в доме полная чаша?
– Разумеется, в моем окружении есть семейные люди. Почти все партнеры, например. У одного из них дочка… как увидела меня впервые, так и вцепилась, – Мариб округляет глаза и слегка коверкает голос. – А посиди со мной. А поиграй со мной. Жуть. Еле отмазывался.
– Ты ей понравился, это же здорово. Разве нет?
– Это обременяет. И очень. Но да, она как меня видит, бежит, бросая все свои дела, навстречу. Ещё пара таких подходов, и она меня точно задушит.
Я прыскаю со смеху, не сдержавшись. Так и представляю, как малышка любовно льнет к суровому мужчине, гася его раздражение детской непосредственностью.
– Она просто не смогла устоять перед твоей бешеной харизмой и была очарована с первого взгляда.
Глаза Мариба загадочно блестят, и он заключает меня в плен своих рук:
– Лучше бы одна маленькая звёздочка была очарована с первого взгляда, – тянет меня и укладывает на себя.
– Нууу… не то, чтобы с первого, – весело хмыкаю и игриво тяну слова, – но в целом я очень даже под впечатлением.
Медленно веду ладонью вниз от крепкой груди до плоского живота с проработанными мышцами. У него потрясающая фигура. Обожаю его. Все в нем идеально.
– Тогда, пожалуй, стоит мое нечеловеческое обаяние врубить на всю катушку.
Его хитрая улыбка касается уголка моих губ, и Мариб не оставляет мне ни малейшего шанса остаться равнодушной.
Глава 25
– Ты прямо цветёшь и пахнешь! – восхищается Алина. – Даже я завидую твоему румянцу!
Я отдаю Тёмке мягкую книжку с различными шелестелками и замочками, оформленную в виде пожарной машины, и усаживаю любопытного карапуза к себе на колени. От него так пахнет… сладко, нежно. Прелесть.
– Не преувеличивай. Просто на фоне светлой кожи выделяется, и все.
Глупое оправдание. Я и сама в последнее время подмечаю неявные изменения в своём облике.
Мариб подкинул меня до детского магазина, а потом доставил к подруге. Проводил прямо до двери, позволив поцеловать его в щеку. Так хорошо от этих милых мелочей.
– Расскажи, как на работе? Что нового? – перевожу тему, да. Иначе Алина точно докопается.
– Особо ничего. Вчера Тёму ещё раз врач осматривал, сказал, все в порядке. Последствий от ожога не осталось. Так что мы, можно сказать, отделались легким испугом.
Карапуз счастливо вертится у меня на коленях, не позволяя обнять себя. С энтузиазмом исследует новую игрушку и тянет в рот прорезиненные элементы. А ещё он забавно
