— Понимаешь, я думаю, мы с тобой оба отведали того, что называется «любовью». Если бы я сказал тебе, что люблю тебя, разве ты поверила бы мне? Нет. Ты бы решила, что я играю твоими чувствами. Ты мне очень нравишься. Мне все нравится в тебе. Может, это важнее так называемой любви.
Лиз почувствовала себя как человек, который долго подбирал ключи к замку, и вдруг выяснилось, что дверь не заперта и что за ней абсолютно ничего нет, полная пустота. Она никак не могла согласиться с тем, что любовь не нужна. Выйти замуж без любви, взаимной и страстной, для Лиз казалось все равно что шагнуть в эту пустоту. Неужели Артур не понимает — ей необходимы чувства, любовь ничем не заменить! И снова он невольно отозвался на ее мысли.
— Нам давно надо было лечь в постель. И я бы не удержался, если б знал, что ты свободна. Ты знаешь, я этого хотел.
Лиз вдруг впервые порадовалась, что в Пембруке Бог уберег ее от такого опрометчивого шага и она вела себя строго, только раз проявив слабость.
— То, о чем ты говоришь, только одна часть любви, Артур, — сказала она. — Такие чувства испытывают к любой симпатичной девушке, в них нет ничего особенного.
Лиз знала абсолютно точно: если он сейчас обнимет ее и скажет о любви, она поверит ему, потому что хочет этого больше всего на свете. Вместо этого Артур неожиданно сказал:
— А ведь нам с тобой как раз и было особенно хорошо в постели… И ты это знаешь, Лиз. Мы оба сразу поняли, что потрясающе подходим друг другу. Ты не забыла ничего, ты просто не хочешь в этом признаться.
Подходим друг другу? Не забыла? Не хочешь признаться? Она не хочет?! У Лиз прямо дыхание перехватило: ведь он говорит о той ночи! Так, значит, он все прекрасно знал и во всем отдавал себе отчет, но скрывал это от нее. Почему? Лиз терялась в догадках, еще не вполне веря этому открытию, — она так твердо убедила себя, что для Артура их близость той ночью прошла незамеченной, что теперь никак не могла вернуться к реальности. Она понятия не имела, как отнестись к признанию Артура. И вообще как вести себя в этой ситуации. О господи, и он вдруг снова ответил на мысли озадаченной девушки!
— Если спрятать голову под крыло, как страус, ничего не изменится, Лиззи, ты не спрячешься сама от свершившегося факта. Я знаю, я был у тебя первым, но тебе понравилось, Лиз, ведь так? Только не лги ни мне, ни себе — тебе очень понравилось. Ну ладно, тогда ты испугалась и решила все замять — хотя, если ты была уже свободна, без жениха, я, честно говоря, не понимаю — зачем?
Вот все и объяснилось. Это Артур обвинял ее в скрытности, в желании «все замять», а не она его, что с точки зрения Лиз было бы куда логичнее. Лиз была буквально потрясена: каждый из них воспринял происшедшее по-своему. Но она сочла за благо не выяснять, кто же все-таки прятал тогда голову под крыло. А Артур и не ждал объяснений, он провел пальцем по ее щеке, коснулся подбородка, спустился вниз, к ложбинке у ключиц, ладонью прошелся по ее груди и наконец выложил свой главный козырь:
— Но ведь теперь, поженившись, мы могли бы заниматься этим сколько душе угодно. Ты ведь хочешь этого, Лиззи, я уверен!
— Я не могу… — начала Лиз, упрямо сопротивляясь.
Артур приложил палец к ее губам.
— Тише, радость моя, — прошептал он. — Не торопись. Я веду себя отвратительно, нажимаю на тебя. Я не могу пока по-другому, прости. Давай не будем сейчас больше говорить об этом. — Он снова приподнял пальцем ее подбородок и поцеловал в губы. — Ты самая лучшая девушка, Лиззи. Я никогда не встречал таких, как ты.
В этот момент в квартире раздался телефонный звонок.
Артур долго разговаривал с кем-то в кабинете. Он вышел совсем в другом настроении, явно повеселев, и пригласил Лиз на кухню ужинать.
— Ах да, мы же еще не договорились о завтрашнем дне, — спохватился Артур. — Ты можешь встать рано? Я хотел предупредить тебя, но забыл. Машина заказана на восемь утра, потому что в это время еще не такое сильное движение в городе и нет пробок. Я тоже выезжаю примерно в это время и повезу Джона в школу.
— Разумеется, я могу выехать и в восемь, если нужно. Ты узнал, откуда отправляется поезд — с вокзала Паддингтон или Мэрилбон?
— При чем тут поезд? — заявил Артур. — Лиз, дорогая, разве я могу позволить, чтобы ты тащилась со всем этим багажом на поезде? Я заказал машину, которая отвезет тебя прямо домой. Служба надежная, и женщину-шофера я хорошо знаю.
Лиз не стала сопротивляться, она поняла, что это бесполезное занятие, да и не было сил. По правде говоря, ей будет намного приятнее и легче доехать, что называется, от дверей до дверей.
— Ты абсолютно уверена, что тебе необходимо ехать домой? — спросил Артур.
— Да, уверена.
Лиз действительно мечтала как можно скорее оказаться в привычной обстановке, чтобы привести в порядок мысли и разобраться в хаосе чувств, нахлынувших на нее. Она совсем потеряла сейчас хваленую способность рассуждать трезво. Присутствие Артура совсем этому не способствовало.
— Я знал твой ответ заранее, — заметил Артур.
Они оба встали из-за стола. Лиз хотела было собрать посуду со стола, но Артур остановил ее. Он положил руки ей на плечи и заглянул в глаза.
— Мне чертовски не хочется отпускать тебя, но я все понимаю. Тебе нужно время, чтобы решить, — сказал он тихим голосом. — Ты хорошо знаешь, что мне нужно, то есть без чего мне не обойтись. Если ты можешь дать мне это, то вернешься очень скоро. Хорошо?
В полном смятении Лиз ответила:
— Хорошо, Артур, я обещаю.
Лиз плохо спала ночью. Вернее, совсем не спала. Она уговаривала себя не думать ни о чем, не принимать решения до тех пор, пока не приедет домой. Все ее чувства перемешались, тревожные мысли сменялись неожиданными сладкими грезами. Время от времени она начинала дремать и тут же, вздрогнув, открывала в испуге глаза, не понимая, почему так тревожно на душе. На улице забрезжил рассвет, комната, похожая на пластмассовый розовый торт из витрины кондитерской, осветилась и от этого стала еще более чужой.
Неужели Артур полагает, что если она согласится на его предложение, то будет жить здесь, в этой квартире, где абсолютно все напоминает об Ирме Янг? Ни за что! Лиз даже ударила кулаком по подушке и впервые за все это время расплакалась. Мысль об Ирме была просто невыносима.
Ей удалось поспать всего пару часов. Будильник зазвенел в половине седьмого, она проснулась и сразу разнервничалась. Душ тоже не снял напряжения и не принес успокоения. Лиз понимала, что, пока она находится в Лондоне, успокоиться будет невозможно. Поэтому — домой!
Лиз надела платье, в котором еще ни разу не появлялась, очень симпатичное платье — на белом фоне маленькие незабудки. Привела в порядок прическу, пожалев, что не помыла вчера голову, зато ей удалось сделать соответствующий макияж, скрывший следы бессонной ночи.
(adsbygoogle = window.adsbygoogle || []).push({});
