силах больше смотреть на него. Ведь мои слова причиняют ему боль.
Вспоминаю ту шикарную блондину. Как я вообще могла про нее забыть?!
Становится мерзко от самой себя.
Я сейчас сделаю все правильно. Как надо.
— Нет у меня никого. С чего ты взяла? — удивление в его голосе кажется искренним, но я не верю ему. Не могу ему верить. — А-а-а, ты, наверное, про мою сестру…
Узнав, что та девушка — его сестра, у меня как будто груз с души упал. И все же это ничего не меняет. Смотрю вновь на него и пытаюсь себе это внушить. Будто прочитав мои мысли, он продолжает:
— Но ведь это все неважно, важно другое — мы любим друг друга!
Кир смотрел в мои глаза не мигая и с надеждой, ожидая увидеть в них подтверждение его слов. Сердце болезненно сжалось от этого. Нет, нельзя. Нельзя во второй раз в ту же пропасть.
— Нет.
Единственное слово, на которое у меня хватило сил. И прозвучало оно то ли как вопрос, то ли как ответ, но очень неуверенно. Надеюсь, он не уловил этого.
Кир посмотрел на меня так, будто я без наркоза вырвала его сердце. Руки Кира выпустили мои. Вроде надо радоваться и убегать, но…
— Что «нет»? — сухо спросил тот. Напряжение между нами заметно увеличилось.
— Н-н-е люблю, — с трудом получилось выговорить, собрав последние остатки сил.
— А кого любишь? — зло выплюнул он.
Надо ответить, но язык будто прирос к нёбу. Еще недавно считала, что у меня не осталось к нему чувств, что люблю Артема, что «вылечилась» от него, но сейчас…
— Молчишь? — уже более спокойно спросил Кир. Мне нечего было сказать из того, что следовало, и поэтому я разглядывала носки нашей обуви. Его — классические туфли, хотя он признавался и не раз, что терпеть их не может, и мои — обычные белые кеды.
— Прости и забудь, — ответила неожиданно для самой себя его же словами и опустила голову еще ниже. Вспомнив тот день, на душе стало еще хуже, живот стало неприятно тянуть, и мне стало зябко. Обхватив себя руками, я никак не могла сдвинуться с места. Как и не могла смотреть на него.
Вдруг вижу каплю на асфальте. «Неужели дождь?» — подумалось мне. И в тот же миг почувствовала его руки на своем лице. С опаской смотрю на него и вижу смесь разных противоречивых чувств, и среди них более явно выделяется растерянность.
— Я же просил тебя не грустить, и тем более плакать, — вытирая мои слезы подушечками первых пальцев, мягко произносит он. — Ты хочешь, чтобы я ушел из твоей жизни?
С трудом спросил Кир. Передо мной стоял все тот же парень, который пленил мое сердце. Но теперь от него исходила другая грусть — грусть-смирение. Его вопрос снова застал меня врасплох. Я могла ответить согласием и на этом бы все закончилось. Кир всегда держит свое слово и не разбрасывается пустыми словами. По крайней мере, так было раньше. И снова противоречие между умом и сердцем не позволяло поступить «как надо».
Кир все также держал мое лицо в своих ладонях. Расстояние между нами было непозволительно маленьким.
Как раз для поцелуя…
— Мне пора, — поспешно заявила и на этот раз без сопротивления побежала в сторону дома, оставив его вопрос без ответа.
Весь оставшийся вечер и ночь думала о Кире. Постоянно в голове появлялись картинки, сменявшие друг друга в хаотичном порядке — наша первая встреча… сегодняшний вечер… его звонок несколько дней назад… наши прогулки…. сегодняшние его слова…
Все это отвлекало от желания спать. Поэтому я просто лежала на кровати, даже не переодевшись, и смотрела на Луну, которая сегодня так ярко светила в моё окно. Затем прикрыла глаза и задалась вопросом — «Интересно, а что сейчас делает он?»
В ночи лежим, закрыв глаза
Без сна. И чья же в том вина?
Ты — словно сон,
далекая мечта.
Я — твой кошмар. Не
спится без тебя никак.
Глава 25
На следующий день Артём так и не появился в университете, и я всерьёз начала о нем волноваться. Тем более испытывала ужасное чувство вины за вчерашнее. Вроде ничего такого страшного и не произошло, но ощущала я себя предательницей и изменницей. Поэтому сразу после пар пошла к нему.
— Наконец ты о нем вспомнила, — фыркнула Сашка по пути, не забыв в очередной раз подколоть меня. Про вчерашнее я не рискнула ей рассказать, а то сейчас выслушивала бы лекцию о том, как я неправильно поступила.
— Я о нем и не забывала.
— Конечно. Мне хоть не ври, — закатила она глаза.
— Как думаешь, с чего начать разговор с Артемом?
Как-то до сих пор не представляла, что я ему скажу при встрече. Или вообще сделать вид, что ничего не было?
— С извинений. Что ты, дурочка такая, даже не интересовалась им за эти дни.
— Он тоже не интересовался моими делами, — нахмурилась от слов подруги. И вообще — почему он сам ещё ни разу не написал мне? Ведь не только он переживает…
— Согласна, странно. Вы вообще какие-то странные, — проворчала подруга.
— Ты о чем?
— Забей, — отмахнулась от меня она.
Звоню в дверь, но что-то её никто не торопится открывать. Звоню ещё раз. Получится смешно, если вдруг окажется, что его дома нет. А я ведь даже не догадалась ему написать. И когда уже собралась уходить, дверь вдруг открылась. Моему взору предстал Артем.
Помятый, уставший, с синяками под глазами, с беспорядком на голове, в помятой футболке… и все же это его несильно портило, а наоборот — делало милым, но лишь на первый взгляд, как оказалось…
Но все равно увидев его в таком состоянии почувствовала укол совести — надо было встретиться с ним раньше.
— И зачем ты пришла?
Первое, что он мне сказал, причем так, что я тотчас почувствовала себя не в своей тарелке. Странно. Нельзя было приходить что ли? И почему он таким тоном сказал. Разглядываю его и не понимаю. А Артём даже не смотрит в мою сторону — его губы упрямо поджаты, брови сведены к переносице.
— Ну? — мазнул по мне каким-то злым взглядом и опять отвёл взгляд в сторону.
— Пришла узнать как ты, — растерянно ответила.
— Узнала? Свободна, — грубо отчеканил он. Что с ним такое? Да в чем я провинилась? Неужели он до сих пор в обиде? Но в чем моя вина?
Черт!
Неужели он что-то про вчерашнее узнал?
