огурцы и репчатый лук, рядом корзиночка с хлебом, салфетки и столовые приборы. Он обвёл взглядом кухню и понял, что всё то время, пока он занимался у себя в комнате, Даша наводила здесь порядок. Мебель и полы сверкают чистотой, и все, что имеется на кухне, отдраено и расставлено по местам.
— А тебе можно работать по дому? — немного удивленно спросил он. — Доктор что сказал?
— Сказал — тяжёлое не таскать. Так это и не тяжёлое. Не переживай, я осторожно. Так сметана или масло?
— Я, как ты.
— Тогда сметана.
Она посолила овощи, добавила сметану в салат и принялась тщательно его перемешивать. Рома, не отрываясь, наблюдал за её движениями, а по его спине то и дело пробегали мурашки, настолько ему было приятно на это смотреть. Вскоре они сидели друг против друга и он, обжигаясь, запихивал в себя безумно вкусное мясо с подливкой, какого он не ел уже много лет. После диетических, безвкусных и в основном овощных блюд, которыми пичкала его вечно трясущаяся над своей фигурой Алла, это было просто волшебно! Даша, напротив, ела медленно, остужая дыханием каждую порцию соуса, затем отщипывала маленький кусочек хлеба и отправляла его в рот. Наконец Рома закончил и устало отвалился на спинку стула.
— Спасибо, — тяжело выдохнул он.
— Может, добавки? — предложила девушка.
— Спасибо, но… — Рома завис на секунду, словно мысленно решал трудную задачу, но в итоге отрицательно покачал головой: — Нет! Могу лопнуть. Я пойду поработаю. Мне нужно сегодня ещё пару композиций добить.
— Ты своё доводишь?
— Нет, своё что-то тормознулось. Вдохновение как-то ушло. Парням хочу помочь. Молодые, но может, что-то и получится из них.
Рома вернулся к работе и к вечеру практически завершил её. Теперь дело было за Димоном, которому предстоит выучить гитарные партии и повторить при записи. Неожиданно в голову пришла шальная на первый взгляд мысль. Анзор говорил, что пробудет в Москве не меньше десяти дней. Можно попросить его вместе записать минусовку для одной композиции, которую сам он считал несомненной удачей парней.
Сняв наушники, Рома по доносящимся голосам понял, что явились ребята, и не ошибся. На кухне за обеденным столом восседали Гена с Михой, перед каждым стояла глубокая миска с мясным соусом, а посередине полная салатница. Даша нарезала хлеб, а два амбала уже тянули друг к другу наполненные рюмки.
— Гуляем, значит, — заключил Рома. — Девушку запрягли, и бухаем. Раз не померла, давай сразу в ярмо.
Ребята понимали, что Роман просто стебётся, но Даша испуганно посмотрела на него и принялась их оправдывать:
— Ну ты чего? Я же сама… Ребята с работы, устали.
— Кто? — продолжил свою тираду Рома. — Вот эти рожи? Да на них сутками пахать нужно, чтобы они устали. Сейчас сожрут всю кастрюлю!
— Пусть. Я завтра ещё приготовлю. Как раз свежее.
— Ладно жрите, нахлебники, — милостиво разрешил Рома и громко заржал.
Ребята вторили ему, поглядывая на испуганную Дашу, которая приняла всё сказанное Ромой за чистую монету.
— Давай с нами, — предложил Миха.
— Нет, — помотал головой Рома, — я ещё от обеда не отошёл.
— Зачётный хавчик, — похвалил Миша, отложил ложку, притянул за талию стоящую у плиты Дашу, лбом уткнулся ей в плечо и пробасил: — Пойдёшь за меня, Дашутка?
— Не ходи за него, — «страшным голосом» предупредил Рома. — Он тебя сожрёт когда-нибудь.
— Ладно, я пойду телек смотреть. Закончите — приду уберу, — усталым голосом сказала Даша.
— Мы сами, отдыхай, — бросил ей вслед Гена.
— Миха, у тебя телефон Анзора есть? — спросил Рома.
— Нету. Так ты Гоге позвони.
— Лень за телефоном идти. Набери со своего.
Миха достал телефон, набрал номер и поставил звонок на громкую связь.
— Привет, грузин. Мы тут празднуем. Приезжай, Дашка жрать приготовила.
— Щас приеду, — ни секунды не раздумывая, согласился Гога.
В трубке отдалённо послышался нервный женский голос.
— Забыл, дело у меня сегодня, — тут же грустно сообщил грузин.
После этих слов Миха растянул в улыбке рот до самых ушей, хитро подмигнул и провёл большим пальцем по горлу.
— Ладно, тогда подскажи телефон Анзора. Рома просит.
— Сейчас скину, — пообещал Гога и отключился.
— Гога в капкане. Он сегодня со своей полаялся днём. Хорошо нам, неженатым! — прокомментировал Миша.
Через минуту лежащий на столе телефон пропиликал мелодию сообщения. Рома взял его в руки, нажал набор номера и приложил к уху.
— Привет, Анзор, это Рома. Помнишь? Ты в Москве?.. Дело к тебе есть, хочу минусовку записать. Сыграешь со мной?.. Тогда завтра в десять встретимся в баре. Удобно?.. Ну, до завтра.
Рома отключился, потыкал пальцами в экран, пересылая себе номер Анзора, и обратился к Мише:
— Можешь завтра бар закрыть? Часов до двух. Хочу с Анзором одну вещь записать.
— Твой кабак, делай что хочешь. В принципе, до двух там никого и не бывает. Так что ущерба никакого.
— Спасибо. Ладно, бухайте, я пойду в более приятную компанию.
Даша с Ромой смотрели фильм, когда на пороге гостиной появился Миша.
— Ну, мы всё. Я поехал.
— Ты что, за руль собираешься? — вскинулся Рома.
— Нет, я на такси. Завтра Гена машину пригонит.
Даша молча встала со своего места и протиснулась в коридор мимо Мишки, который своим телом почти полностью перекрыл проход.
Когда из кухни послышался её голос, Миша подошёл к Роме и, наклонившись к самому уху, тихо произнёс:
— Присмотрись к девочке. Золото.
— Миша! — прошипел Рома. — Ты что несёшь?! Она же Генкина сестра!
— Ну да, и что? Его сестра — не значит твоя сестра. Он рассказал, что ты вчера учудил. Сестрёнка! Додумался же…
— Но я так чувствую, — продолжал шептать Рома
— А она?
— А я откуда знаю?
— Так узнай! — настаивал Миша.
— Да иди ты! Она что, с улицы пришла? А если что не так, ты готов с Генкой посраться?
— А ты сделай, чтобы было так. Как надо.
— Кому надо? — начал злиться Рома.
— Да тебе дурень, тебе. Она же к тебе прямо…
— Миша, я не готов ни к чему серьёзному, тем более с такой мелкой. Отстань!
— Ладно, я поехал, — вздохнул Миша и протянул руку, прощаясь.
Рома шлёпнул его по ладони, гигант развернулся, и вскоре хлопнула входная дверь. Роман долго сидел, тупо пялясь перед собой невидящим взглядом, затем зябко передернул плечами и недовольно покачал головой.
***
Он ел молча, не поднимая от стола глаз. В своей квартире, на своей кухне Рома сегодня чувствовал себя не в своей тарелке. Его подспудно грызло необъяснимое чувство вины, словно он опять не оправдал чьих-то ожиданий, и это жутко раздражало. «Дебильный характер», — думал он про себя, понимая, что
