триния по тоннелю. Термометр же на визоре стал показывать быстрое, почти взрывное повышение температуры в комнате, и костюм автоматически перешел в режим полной изоляции. Северскую почти полностью парализовало, а спустя две минуты она почувствовала, что ей стало жарко уже по-настоящему. Костюм уже не помогал, и Лена поняла, что если это так продолжится, то она просто сварится внутри своей брони.
Тяжело приподняв голову, она осмотрелась вокруг, и ей на глаза попалась черная цистерна, впаянная в стену. С трудом приподняв меч, она пропустила энергию в рукоять, и лезвие, выдвинувшись вперед, пробило емкость для хранения жидкого оклоида. По крайней мере, так было написано на ней. Из последних сил опустив меч, она увидела, как из емкости начала вытекать странная фиолетовая жидкость. Костюм тут же показал снижение температуры вокруг, однако датчик химического заражения начал нервно пиликать, указывая на увеличение химической опасности окружающей среды. Но сама Северская уже этого не видела, так как, потратив последние моральные силы, потеряла сознание.
Очнулась она, судя по часам, спустя восемь минут и под истеричный звук датчика химического заражения. Он показывал, что, несмотря на то что костюм продолжает фильтровать яд, оставаться внутри зараженной области было нельзя. Да и сама она чувствовала, что броня становится нестабильной, ведь оставшийся запас энергии был не очень большим. Скрипя как старая дева, она сначала поднялась на колени, а потом и вся, трясясь, встала на ноги. Спустя полуминуты ей даже удалось добраться двери. Основной проблемой стало открыть её, ведь она сильно оплавилась изнутри, однако, несмотря на искривление, замок смог открыться после команды, переданной на панель. Но дверь всё равно пришлось взрезать мечом — из-за температуры она немного вплавилась в пол.
Распахнув дверь, девушка вышла обратно в тоннель, который до сих пор излучал розоватый свет. Девушка уже собралась задать вопрос УИ, однако внезапно все системы отключились.
— Сарк! Сарк! Сарк! Неужели реактору нужно было сдохнуть именно сейчас?!!! — заорала она и пошла вперед по тоннелю. Ей нужно было убедиться, что зверь сдох. Но пройдя всего пять-десять метров, она едва не бросилась в другую сторону. Тварь была здесь, и она ещё была жива, хоть и сильно ранена. Подойдя к ней поближе, Лена поразилась живучести своего противника. Внешний скелет исчез, шерсть сгорела, кожа была прожжена во многих местах, но прямо на глазах регенерировала. Правда, существо сильно усохло и буквально уменьшилось вдвое, став размером с обычного зверя.
Меч снова сверкнул в её руке, и она подошла к тигру вплотную. Тяжело подняла его вверх двумя руками и уже собиралась нанести удар, как заметила что-то страшное. Присмотревшись, она подошла сбоку от головы и опустилась на колено. На шее животного был виден черный ошейник, который хоть и сильно оплавился, но исходившая от него энергия показывала, что он ещё работает. Посомневавшись несколько секунд, она снова достала из-за спины автомат и поднесла его к узкому месту ошейника, после чего сделала одиночный выстрел. В итоге потребовалось шесть выстрелов, и ошейник тихо звякнул и распался. До металла он так и не долетел, превратившись в черный пепел, который уже осыпался на пол. Сама девушка, выругавшись, отскочила назад с дикими глазами, смотря на метаморфозы, происходившие со зверем. Того корежило, трясло, он быстро уменьшался в размерах и в итоге превратился в лысого голого человека.
— Чтоб твою душу Ностис забрал, — пораженно произнесла Лена. Она узнала этого человека, несмотря на полное отсутствие волос и некоторое покраснение кожи. Это был тот самый парень, которого она встретила сегодня днем и у которого Северская спрашивала дорогу.
Глава десятая. (Забег с охотником.)
Очнулась девушка резко и в холодном поту после очередного кошмара. Они были у неё раньше, но всегда оставались размытыми образами, и лишь неприятные эмоции представляли из себя проблему. Однако пару лет назад, как она теперь понимала, вследствие возрождения Невелиса, её целый месяц мучал непрерывный поток непонятных образов и почти довел её до сумасшествия. Она боялась засыпать, под глазами залегли темные круги, а сама девушка стала больше похожа на бледную тень самой себя. Психологи не помогали, как и слабые седативные препараты. В итоге она попала в больницу, где и провела под капельницей неделю. А потом всё прекратилось, просто прекратилось. Тогда она подумала, что помогли препараты, но теперь была совсем не уверена в этом. Особенно после сегодняшнего кошмара. Лена сосредоточилась, пытаясь снова вспомнить, что ей снилось, и, к её удивлению, у неё получилось.
***
Небольшая площадь, которая была битком забита народом, возможно, и была образчиком высокого искусства, но сейчас единственным, на что она смотрела, был эшафот в её центре. Обычная на первый взгляд виселица, только сделанная из кроваво-черного железа, и, судя по свесившимся стальным тросам, была предназначена для трех человек. Она стояла и смотрела, не в силах отвести взгляд, а её белые руки с аккуратными ноготками без маникюра, казалось, пытались смять парапет балкона, в который девушка вцепилась.
Но вот раздался звон башенных часов, в которых никогда не было ни старинных шестерёнок, ни колоколов, и неподалеку от площади начал расступаться народ. Спустя пару минут процессия наконец добралась до площади и стало возможным разглядеть её состав. В окружении двух десятков бойцов в черной с серебряной окантовкой по рукавам и воротничку форме, державших в руках лазерные винтовки, шли заключенные. В «коробочке» этих солдат были видны три фигурки: женщины лет сорока, мальчика лет десяти и молодой девушки, которая держала, судя по черным волосам, брата. Мальчик плакал, девушка была близка к истерике, и только женщина шла гордо, и казалось, что ни рубище, в которое она была одета, ни усталость, ни страх не могли поколебать её аристократическую осанку.
Вот их подвели к эшафоту, и на него поднялся один из охранников. Повесив на плечо винтовку, мужчина достал из-за пазухи небольшой планшет и, настроив микрофон, начал зачитывать его содержимое. Однако она не слышала слов, продолжая смотреть на небольшие фигурки, которые уже подвели к заранее определенным позициям и набрасывали стальные тросы на шеи. Девушка не выдержала, потеряла сознание и до конца речи солдата провисела на руках у палачей.
Толпа лишь распалялась, входя в какой-то странный транс. Но ничто не длится вечно, вот и речь закончилась, и к пульту подошел палач. Три секунды — и стальные тросы раскалились докрасна, а под ногами у обреченных открылись люки. Лена хотела отвернуться, хотела прекратить смотреть, но не могла. Её прошлое воплощение
