и чешутся.
— Что-то реально долго не звонят, — протянула задумчиво, а Эмир кивнул:
— Сделка должна была состояться час назад. Торгуются.
— Или время тянут. Скорее всего, пока делают вид, что пленниц нет. Ты не в курсе, где ее держат?
— Нет, но предполагаю, кто может. Тип, у которого мы сняли дом. Его рекомендовал Дергунов.
— Номер есть? — спросила деловито, а он кивнул. — Звони.
— Он не показался особенно словоохотливым, — поморщился в ответ.
— Зато ты, по-моему, поболтать любишь, — состроила рожицу, а Эмир хмыкнул:
— Кто бы говорил. Что сказать?
— Правду, — пожала плечами в ответ, а он кивнул и нажал на кнопку вызова.
— Здравствуй, дорогой, — начал язвительно, — не ожидал от тебя такой неосмотрительности. В чем дело? Я расскажу тебе, в чем дело, ублюдок ты тупой. Развлекаюсь я, значит, с одной очень аппетитной особой, все на мази, и тут влетает какой-то хер с горы и пытается мне доказать, что дом принадлежит ему, а мне следует выметаться. И все так неинтеллигентно, я очень расстроился. И прибираться сам не намерен, но, так уж и быть, дождусь твоих объяснений.
Повесил трубку и весело подмигнул мне.
— Кстати, как вы узнали, кто мой отец? — спросила, соорудив себе бутерброд от нечего делать.
— Да он, считай, сам и сказал, — хмыкнул Эмир, — ещё на открытии ресторана.
— Тебя там не было.
— Зато шеф был. А детали он подмечает. Светлов брякнул что-то типа того, что как будто на четверть века назад вернулся, шеф запомнил, Дергунов после сказал, что видел тебя в своём доме. Я напрягся, побродил немного следом, а там полный набор. И вашим и нашим, — я закатила глаза, а он пожал плечами, продолжив: — Кстати, родом я отсюда, так что кое-какие связи имею. Узнать, что ты росла без отца вообще было раз плюнуть. У тебя очень общительная соседка. Ну и я забрал твою зубную щетку, чего ты, похоже, даже не заметила.
— Да как-то не сложилось у меня там с ночёвками, — поморщилась в ответ и услышала звук подъезжающей машины.
Павел занял позицию у входной двери, Эмир встал прямо перед ней, а я продолжила жевать, дрыгая ногами.
— Где? — спросил незнакомый голос и тут же вступил Паша:
— Прямо за тобой.
Я выглянула и увидела невысокого мужчина, в голову которого упиралось дуло пистолета. Павел демонстративно зевнул, стоя за его спиной, а Эмир привалился плечом к стене и вздохнул:
— Видишь ли, дорогой, страсть как нужно понять, где отдыхает господин Дергунов.
— Тебе это с рук не сойдёт, — прошипел мужчина, а Эмир хмыкнул:
— Ещё как сойдёт. Ты так быстро примчал, я засекал… двадцать минут. Двадцать одна, ты слишком долго парковался. Так вот, могу предположить, что труп на твоей собственности счастья тебе не принесёт. А если это будет труп молодой девушки?
— Что за дерьмо? — нахмурился мужчина. — О чем ты?
— О том, что сдавая недвижку отбросам, надо быть готовым к последствиям. Но я, так уж и быть, могу тебя от них избавить. За скромную скидку в будущем. Но поторопись, предложение истекает… — он демонстративно посмотрел на наручные часы и хохотнул: — Сейчас.
— Кулаково, дом семь, — быстро ответил мужчина.
— Уверен?
— Абсолютно, — прошипел тот в ответ, — но если там будет хоть капля крови…
— Выметайся, у меня ещё сутки оплачены, — ответил Эмир усталым голосом, а Павел одной рукой ухватил его за рукав, продолжая держать на мушке, развернул к двери, стоя позади него, и слегка подтолкнул в спину, сказав нараспев:
— Не оборачивайся.
— Нам бы тоже выехать, — сказала минут через десять, зевнув во весь рот.
— Я смотрю, ты прямо спешишь и спотыкаешься, — фыркнул Павел.
— Да она у меня жизнь забрала, — ответила тихо, проходя мимо.
— Может… — предложил деликатно, а я поморщилась:
— Нет, — отрезала и села в машину Эмира, а Павел плюхнулся на заднее сиденье за ним и пропел:
— Я прямо за тобой.
— Ты не врала на счёт психов, да? — скривился тот в ответ, строя маршрут на навигаторе.
— Вообще ни слова вранья, — ответила с легкой усмешкой.
Ехать оказалось всего ничего. Минут через пятнадцать мы въехали в дачный посёлок Кулаково, дом семь нашли без труда и проехали мимо, встав у следующего. Вышли из машины, мужчины с праздным видом закурили, а я включила музыку в машине погромче и залезла сначала на капот, а с него на крышу и начала танцевать. Парни заржали в голос, Эмир слазил в багажник и достал оттуда бутылку виски, я сделала вид, что пью и продолжила пляски, пока не увидела все необходимое. Покачнулась, взвизгнув, Павел протянул руки и спустил меня «пьяную» на бренную землю, отобрав бутылку. Я обвила его шею, зашептав:
— Один во дворе, один за домом, двое на первом этаже от выхода справа, на втором даже штора не шелохнулась.
— Я слегка завёлся, это нормально? — шепнул в ответ, а я ответила уверенно:
— Нет. Пролезешь между заборами?
Павел напыжился и втянул пузо, став как будто шире в плечах, а я уважительно похлопала его по плечу.
— Не обольщайся, я так долго не протяну, — прохрипел, продолжая задерживать дыхание, я прыснула и обернулась на Эмира, а когда повернула голову его уже и след простыл.
Вновь залезла на крышу с бутылкой и принялась отплясывать, размахивая ей и разливая содержимое. Эмир ржал, как конь, перекрикивая даже музыку, все внимание мужчин в доме было приковано ко мне, а я наблюдала за Павлом, перелезающим через забор. Ожидала грацию картошки, но он с лёгкостью преодолел преграду, а когда настиг первого, посмотрела вниз, не досчитавшись ещё одного своего спутника.
В голове был туман, как будто я вылила полбутылки не на машину, а в себя, я старалась не думать о том, что происходит в доме и чьи ноги ещё секунду назад торчали из-за крыльца, как они открыли входную дверь и зачем мне это все вообще нужно. И лишь когда Павел широко распахнул дверь, а Эмир пошёл к калитке, сползла на пятой точке по лобовому стеклу, завинтила крышку на бутылке и выключила музыку.
Девушку мы нашли в подвале. Она дремала, лёжа на раскладушке, испуганно вздрогнула, когда скрипнула дверь, а я торопливо вошла и сделала знак парням оставаться на месте. Щеки впали, цвет лица землисто-серый, волосы давно не мыты, но даже при всем при этом было видно, как она красива. Я почувствовала острый укол ревности, слабо улыбнулась и пошла к ней осторожными шагами. Она сжалась в комок, подтянув колени к животу и молча таращилась на меня.
— Прозвучит дико, — сказала я с тихим смешком, — но я твоя
